Пять лет назад Сергей Кристовский, старший брат лидера группы «Уматурман» Владимира, уже выпускал сольный альбом. Он назывался «Через города» и многих удивил несоответствием романтического настроя песен сложившимся представлениям о Сергее как о мрачном молчуне. Диск, как и предполагал рецензент, в хиты продаж не выбился, но поменял расстановку сил в группе «Уматурман»: Владимир Кристовский в понимании публики остался веселым хохмачом, зато старший брат перестал восприниматься незримой тенью – все узнали его как тонкого и обаятельного лирика. Еще неизвестно, что лучше: не исключено, что многие стали после этого ждать новых песен Сергея, а не Владимира.
Время показало, что шуточные композиции «Умы», «на новенького» встречавшиеся с большим энтузиазмом, радовать почти перестали, как фальшивые елочные игрушки. А вот неброская лирика, она вне времени. Новую пластинку Сергея Кристовского мне, например, послушать было интереснее, чем очередной номерной альбом «Уматурман». Прислушавшись к этим невысказанным пожеланиям, старший брат выпустил диск раньше младшего.
Альбом «Завтра» не разочаровывает, но и не очаровывает. Хорошо слышно, что на собственную сольную карьеру Сергей ставку не делает. Негромкие песни он сочиняет скорее для себя, и только инстинкт музыканта заставляет его делать изобретательные акустические аранжировки и записывать некоторые треки (написал-то он их несколько сотен). В мелодиях и манере можно расслышать влияния Чижа, Максима Леонидова, бардов, а вот в саунде Кристовский на сей раз сделал ставку на легкость – композиции звучат почти лаунжево, и если бы не вокал, альбом можно было бы заносить в категорию «фоновых». Пение же слегка отвлекает от грез о своем, хотя и не сильно заставляет вслушиваться в смысл текстов. Да там и не во что особенно вслушиваться: песни с названиями типа «Она», «В городе ночь» или «Дождь» – это не истории, а скорее романтические зарисовки.
Некоторое разнообразие Сергей Кристовский вносит с четвертого трека: те, кто к этому времени не сбежал и не заснул, получают композицию «Падали», где музыкант при помощи вокалистки Марины Кравец выдает что-то агутинообразное. После передышки на бардовскую «Завтра» следует песня «Если», где роскошный саксофон Александра Абрамова выводит Сергея из задумчивости – здесь певец просто бьет собственные рекорды эмоциональности. В «Феврале» Кристовский демонстрирует другой подход – это настоящий романс. Некоторый набег на юмористическую полянку младшего брата состоялся в песне «Деревня»: латино тут представлено в пародийном ключе, рифма «Доминго – фламинго» доставляет удовольствие, а весь испанский колорит нужен лишь для противопоставления пасторальному деревенскому быту.
Вернувшись на собственную полянку, Сергей представил «Плакать и смеяться» – это, пожалуй, главный потенциальный хит пластинки: здесь и лирика, и драматизм (которого не хватает большинству остальных седативных произведений), и некая всеформатность. Да, и саксофон; методы не новые, но по-прежнему работающие. Впрочем, к финалу диска Кристовский-старший опять занимает созерцательную позицию, меланхолично описывая увиденное в «Судьбе» (где, правда, выделяется неожиданно смелая строка «с экрана вижу съезд идиотов») и делясь со слушателем грустными мечтаниями в «Наверное».
Алексей МАЖАЕВ.