Начиная с середины октября в выступлениях молдавских политических деятелей, в СМИ начали появляться упоминания об “армянском варианте”, то есть о возможности повторения на выборах Президента Молдовы того сценария событий, который разворачивался в Ереване 25 – 26 сентября после убедительной победы Л.Тер-Петросяна. Напомним суть этих событий – сторонники Вазгена Манукяна, основного соперника победившего кандидата, попытались насильственными методами, организовав массовые беспорядки в столице страны, захватив здание Парламента (место нахождения Центризбиркома) и устроив побоище с силами полиции, навязать пересмотр итогов выборов. Фактически имела место попытка государственного переворота, хотя и закончившаяся безрезультатно, однако повлекшая за собой человеческие жертвы и оказавшая тяжелое негативное воздействие на процессы государственного строительства.
В упоминаниях “армянского варианта” применительно Молдовы обращает на себя внимание одна деталь – наиболее часто данная тема затрагивается Президентом М.Снегуром, его сторонниками и поддерживающими его СМИ. Более того, повторение примера закавказской республики оценивается как вероятное ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО действующим главой государства и его командой. Весьма характерно также, что подобные оценки и заявления появляются одновременно с выдвижением М.Снегуром на встречах с избирателями другого утверждения – о неизбежности серьезных, влияющих на общий итог голосования фальсификациях результатов ноябрьских выборов вплоть до полного искажения их итогов.
Одновременно все выступления М.Снегура, представителей его окружения неизменно содержат самые оптимистические прогнозы – заявляется о бесспорности и чуть ли не обязательности победы нынешнего Президента, причем вероятно – уже в первом туре. Во всяком случае распространяемые проснегуровскими социологическими службами оценки рейтингов популярности основных кандидатов уже “подтащили” уровень его предполагаемой поддержки населением к отметкам выше 40%, судя по всему в последние предвыборные дни кто-то из подвизающихся в исследовании общественного мнения приверженцев “кандидата №1” доложит о “взятии рубежа” в 50% – после этого пусть кто-то попробует усомниться в безоговорочном преимуществе “лучшего друга бастующих студентов”.
По убеждению автора, между тремя названными элементами пропагандистской кампании М.Снегура – упоминаниями возможности “армянского варианта”, утверждениями неизбежности грубых широкомасштабных искажений итогов выборов и одновременно – внушение избирателям представления о неминуемости решительной победы действующего Президента существует вполне определенная зловещая связь. Обратим внимание на одну бросающуюся в глаза неувязку. Опыт недавних президентских выборов в постсоветских государствах (Россия, Армения) позволяет выделить основные закономерности применения тем или иным кандидатом, участвующим в выборах, политическим движением метода “предупреждения о неизбежности фальсификации результатов голосования и необходимости пресекать подобные нарушения”. По крайней мере две характерные черты представляются наиболее существенными:
– “упреждающие” заявления претендента на президентский пост о готовящихся нарушениях в проведении выборов и подсчете голосов всегда расшифровываются однозначно: “фальсификации будут направлены именно против МЕНЯ, цель замышляемых искажений исключительно в том, чтобы отнять у меня победу, именно меня не пустить к власти.” Никогда рассматриваемый прием предвыборной борьбы не применяется по принципу “за Державу обидно” – соответственно, ситуация, в которой М.Снегур заявлял бы: “Моя победа бесспорна, но есть подозрения, что часть голосов сторонников Матея припишут Воронину, и с этим безобразием необходимо решительно бороться, – начисто исключена. Разговоры о фальсификациях всегда выдают личный интерес, более того – личную обеспокоенность результатами выборов;
– отмеченная обеспокоенность всегда имеет вполне конкретную привязку к динамике предвыборной гонки, пример избирательной кампании Г.Зюганова в данном вопросе чрезвычайно показателен: сторонники лидера КПРФ заговорили о возможности и даже неизбежности подтасовок результатов голосования именно тогда, когда по данным социологических опросов уровень популярности и поддержки основного конкурента – Президента Ельцина не только сравнялся с соответствующими показателями первоначального фаворита Зюганова, но и начал их превышать. Более того – было отмечено, что спекуляции на теме фальсификаций были начаты представителями Народно-патриотического блока в тот момент, когда электоральные резервы Г.Зюганова оказались практически полностью исчерпаны, вербовать новых приверженцев оказалось по сути не из кого. Состоявшиеся 16 июня и 3 июля два тура голосования полностью подтвердили данную оценку – в I туре лидер коммунистов собрал примерно столько же сторонников, сколько отдавали ему предпочтение по опросам февраля – марта, и даже повторное июльское голосование дало минимальный переток к нему электората выбывших из гонки кандидатов.
Таким образом, более наглядно продемонстрировать молдавским избирателям начало своего отставания в предвыборной борьбе и практическую исчерпанность сил и средств в привлечении их голосов, чем возбудить вопрос о возможных фальсификациях, М.Снегур не мог. Возникает зримое противоречие с безапелляционными утверждениями о своей грядущей победе, однако это несоответствие довольно легко разъясняется в сопоставлении именно с развитием имевшего место в конце сентября “армянского варианта”. Наибольшее внимание привлекают следующие моменты:
– перед проведением выборов в Армении и в ходе подсчета голосов В.Манукян “озвучил” то, что пока не высказывает, но определенно подразумевает в отношении молдавских выборов М.Снегур. Лидер армянской оппозиции неоднократно “предрекал”, что его поражение может быть исключительно следствием фальсификации выборов, но никак не результатом предпочтения его соперника большинством избирателей. Вполне узнаваемая постановка вопроса – в проснегуровских выступлениях все больше проскальзывает утверждение: “Снегур не может проиграть, потому что это в принципе невозможно, народ так сильно любит его, что иного просто не дано”. Характерно, что примерно такой же логикой рассуждений пользовались в мае – июне и российские коммунисты: “Россияне так озлоблены на ельцинские реформы, что просто не может быть иного их выбора, чем кандидатура Г.Зюганова, если победит Б.Ельцин, то только вследствие массированных подтасовок”;
– логика “честные выборы были бы безусловно за нами, но помешали (или помешают) фальсификации” всегда выступает руководством к действию, причем неизменно расшифровывается как призыв к проведению откровенно незаконных акций. О событиях в Ереване всем хорошо известно, в них просчитывается прекрасно срежиссированная акция, в которой формально не нарушающий законопорядка перманентный митинг быстро перерос в драку с полицией и погром Парламента. Пример российских выборов менее нагляден, однако не будем забывать – сторонники Г.Зюганова в качестве средства пресечения возможных нарушений заявили в начале мая о готовности по сути взять под свой контроль проведение голосования. Лишь неожиданное привлечение после I тура на сторону Б.Ельцина Александра Лебедя с его реноме “железного генерала”, способного беспощадно пресекать любые “непорядки”, заставило их отказаться от реализации своих планов. Аналогичное “руководство к действию” М.Снегур по сути уже сформулировал – заявление о стремлении задействовать для контроля над ходом голосования силы собственной Службы безопасности четко соответствует характеру акций, предполагавшихся в России сторонниками Г.Зюганова и реализованных на практике в Армении сторонниками В.Манукяна.
Приведенные обстоятельства уже дают основание предполагать, что за разговорами М.Снегура и его соратников о возможности “армянского варианта” реально может скрываться готовность самим этот вариант реализовать. Ряд факторов, связанных как с общей типологией рассматриваемого сценария антизаконных действий, так и с собственно молдавской спецификой, заставляют утвердиться в подобном предположении:
во-первых, достаточно четко” вычисляется” типовой портрет кандидата на президентских выборах, способного на осуществление “армянского варианта”. Таким кандидатом не может быть заведомый аутсайдер, это исключительно претендент, реально борющийся за победу, рассчитывающий на ее достижение, однако не уверенный в своей способности добиться ее законными средствами. Если точнее – теоретически на подобные шаги может пойти кандидат, реально претендующий на ВТОРОЕ место, причем с процентом голосов, сопоставимым с голосами победителя и приближающимся к ним. Гипотетически подобное второе место в Молдове могут занять три политика, практически, по-видимому, только два – М.Снегур и П.Лучински. Стараясь сохранять беспристрастность и избегая утверждений типа “Снегур способен на подобное, а Лучински – нет”, примем предварительную “рабочую формулу” – абстрактно на насильственный пересмотр результатов выборов могли бы пойти лишь эти два кандидата. Ожидать подготовку “армянского варианта” от А.Сангели, против которого, по данным опросов, решительно готово голосовать около 70% электората, маловероятно:
во-вторых, для реализации “армянского” сценария необходимо наличие определенных организованных готовых к силовым действиям структур. Более того, на подобную роль мало подходят официальные, контролируемые госсистемой и законом силовые структуры. В качестве ударных отрядов скорее всего, как и произошло в Ереване, могут выступать формирования, лично подчиненные и преданные исключительно конкретному политику, претендующему на высший пост. Подобных сил у П.Лучински просто нет – абсурдность предположения о наличии таковых столь явна, что даже ведущая на спикера Парламента шквальную пропагандистскую атаку проснегуровская печать не додумалась приписать ему подготовку каких-либо “боевых дружин”. Предельно ограничены подобные возможности у А.Сангели – его контроль над официальными силовыми структурами довольно непрочен, что показали мартовские события вокруг Министерства обороны, а на уровне сельского АДПМовского актива создание соответствующих формирований маловероятно – сторонники премьера предпочитают обрабатывать электорат несколько иными, хотя так же достаточно малосимпатичными, методами.
В то же время М.Снегур – единственный из кандидатов, располагающий собственной, лишь ему подконтрольной и не определенной законом силовой структурой – Службой безопасности. Альянс с ХДНФ – единственной партией Молдовы, располагающей богатым опытом организации уличных беспорядков и безусловно, имеющей подготовленный для подобных акций контингент сторонников ставит М.Снегура вне всякой конкуренции в возможностях насильственного пересмотра результатов выборов.
Простое наложение двух представленных выше аспектов дает арифметически точный результат – осуществление “армянского варианта” в Молдове в принципе возможно ожидать лишь от М.Снегура и его команды. Оговоримся – именно “в принципе”, однако приведенные факторы в сочетании с заявлениями снегуровской стороны об опасности подобного развития событий чересчур напоминают знаменитую ситуацию – известно, кто первым и громче всех кричит “держи вора!”;
в-третьих, как показывает опыт, приверженцев “армянского варианта” отличают две немаловажные особенности. С одной стороны – откровенно “двойной” подход к соблюдению законности, рьяная апелляция к правовым нормам, когда это выгодно для данного политика, и полное забвение закона, когда он начинает мешать в осуществлении каких-либо практических целей. В хронике ереванских событий отмечено, что В.Манукян в использовании Закона о выборах как “дышла” из известной поговорки превзошел все степени “высшего пилотажа”. С другой стороны – склонность к митинговой стихии, стремление опираться в первую очередь не на конституционные механизмов, а на уличные страсти. Любой человек, знакомый с молдавской спецификой, ясно представляет – оба названных качества более чем кому-либо присущи нынешнему Президенту страны;
в-четвертых, и реализованный в Армении и “оставшийся в потенции” в России рассматриваемый сценарий событий всегда связан с попыткой радикального ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЯ ВЛАСТИ. Носителем “армянского варианта” неизменно выступает политик, предельно неудовлетворенный своим местом во властной системе и надеющийся очень много выиграть в случае своей победы. И В.Манукяна, и Г.Зюганова выигрыш выборов превращал бы из простых руководителей парламентских фракций в государствах с президентской формой республики в носителей практически неограниченной власти, за Б.Ельциным и Л.Тер-Петросяном победа лишь закрепляла уже имеющееся. Сторонники М.Снегура, привыкшие спекулировать на теме – зачем Сангели и Лучински президентство, если этот пост дает так мало полномочий, – оказывают своему лидеру “медвежью услугу”, лишний раз высвечивая определенный факт. Спикер и премьер борются за президентское кресло в первую очередь ради достижения равновесия и продуктивного взаимодействия между структурами и ветвями высшей власти, при этом в случае неудачи в принципе способны сохранить свои нынешние позиции: победа М.Снегура может носит по преимуществу морально-политический характер, реальных конституционных рычагов смены Правительства и роспуска Парламента у него не будет после выборов точно так же, как нет и сейчас. В то же время М.Снегур – единственный из “большой тройки”, кто рассчитывает в случае успеха получить очень много (хотя бы используя упомянутое морально-политическое превосходство), в случае поражения теряет ВСЕ. От кого при подобной расстановке позиций можно ожидать реализации “армянского варианта”, по-видимому, может быть наглядным даже для предельно неискушенного в политике наблюдателя.
Суммируем сказанное. Есть вполне определенные основания предполагать, что командой М.Снегура подготавливается следующий сценарий событий: населению активно внушается, что победа нынешнего Президента неизбежна и безусловна; на подобном фоне любые “сбои”, неудачи в избирательной кампании с ходу определяются как результат искажений и подтасовок; ответом на это будет “стихийный всплеск народного негодования” (тщательно подготовленный “специалистами” из ХДНФ, Президент в своей традиционной манере, естественно, будет в неведении и непричастности. Активность “борющейся с фальсификациями выборов” Службы безопасности Президента в сочетании с позицией полностью лично зависимого от М.Снегура министра МВД К.Анточа обеспечат “возмущенным массам” благоприятный исход их начинания – волна искусно дирижируемого стихийного гнева сметет ненавистное Президенту Правительство и Парламент без каких-либо специальных антиконституционных шагов с его стороны и расчистит ему путь к неограниченному расширению собственных полномочий.
Открытым остается лишь вопрос, когда, после какого тура подобные события представляются наиболее вероятными. По всей очевидности, временная привязка будет иметь строго функциональное значение – развертывание “армянского варианта” следует ожидать в тот момент, когда ход выборов перестанет удовлетворять снегуровскую команду, то есть либо после недостаточно уверенного выступления в I туре, обеспечивающего дальнейшую борьбу, но на ослабленных позициях, либо после проигрыша II тура.
Безусловно, реализация в нашей стране “армянского варианта” нанесет непоправимый ущерб становлению молдавского общества и государственности. Наиболее существенные неблагоприятные последствия подобного вероятного хода событий представляются следующими:
– неизбежная гражданская конфронтация, сопровождающаяся глубокой парализацией деятельности государственных структур (со всеми непременными трагическими последствиями, как, к примеру, окончательный “выход на оперативный простор” криминальных организаций) и вполне возможным широкомасштабным кровопролитием. Не будем забывать, что Армения, обошедшаяся двумя с половиной десятками искалеченных и таким же количеством легкораненых в результате сентябрьских событий, представляет собой территориально целостную практически моноэтничную страну, население которой при всех социально-политических разногласиях консолидировано противостоянием нынешнему врагу. Титульную нацию не раздирают проблемы этнической и языковой самоидентификации, а во взаимоотношениях ветвей высшей власти наблюдается достаточное спокойствие и равновесие. Учитывая эти обстоятельства, можно предположить, что “молдавско-армянский вариант” приведет не только к намного более значительным человеческим жертвам, но и к практическому развалу общества по всем имеющимся в настоящее время внутренним линиям разделения;
– более затяжной и крупномасштабной, нежели в Армении, характер вероятного гражданского кризиса приведет к окончательному распаду молдавской экономики и поставит население страны на грань фактического вымирания;
– задачи территориальной реинтеграции страны будут окончательно похоронены – лучшего доказательства для жителей Приднестровского региона, почему не стоит воссоединяться с правобережной Молдовой, невозможно найти. Впрочем, не исключено, что стремящееся привести бессарабскую часть страны в состав Румынии ХДНФовское окружение М.Снегура только об этом и мечтает?
– при всей ограниченности во времени сентябрьских ереванских событий их последствия для Армении оказываются суровым предостережением всем политикам, склонным разыгрывать “армянский вариант” – стране как заведомо не доросшей до цивилизованных стандартов было практически отказано во всех видах международной помощи, были приостановлены иностранные инвестиции. Армянское государство оказалось практически в положении внешнеполитической изоляции, что для государств “переходного периода”, подобных Армении или Молдове, означает фактически медленную и мучительную смерть. Демагогически спекулируя на вероятности “армянского варианта” в Молдове, М.Снегур и его окружение не задумываются, что имидж государства с пробуксовывающим становлением демократии активно формируется ими в глазах мирового сообщества уже теперь, до начала голосования. Ребяческие надежды на возможность разыграть роль “спасителя демократических порядков”, предотвратившего попытки фальсификации выборов, полностью опровергаются послевыборной судьбой Л.Тер-Петросяна: его в целом безукоризненное поведение в ходе сентябрьских беспорядков (чего очень трудно ожидать от Снегура в аналогичной ситуации) не спасло страну от международного остракизма;
– предполагаемые события по “армянскому сценарию” могут быть использованы как правыми, так и левыми внутримолдавскими экстремистскими силами как своего рода “доказательство” несостоятельности независимой государственности Республики Молдова. Первые непременно реанимируют лозунг немедленного воссоединения с Румынией, вторые постараются превратить нашу страну в некую “Беларусь в кубе”, сдавшую России преимущественную часть атрибутов своего суверенитета, оставив из них лишь наиболее номинальные. В случае, если наши предположения о готовности М.Снегура осуществить насильственный пересмотр итогов выборов хотя бы отчасти соответствуют действительности, следует отметить – неуемная жажда власти и стремление добиваться ее любыми способами и ценой могут сыграть с Президентом злую шутку: от его акций более всех выиграют господа Ю.Рошка и П.Шорников. Оставят ли они в дальнейшем политическое пространство для “полноправного главы суверенного государства” – весьма проблематично.
Если команда М.Снегура действительно стремится осуществить “армянский вариант”, возникает вопрос о мерах его предотвращения. Безусловно, важную роль может сыграть и деятельность международных наблюдателей, и консолидация сторонников других кандидатов на президентский пост, а также взаимодействие самих
