Я всегда о людях думаю хорошо, даже об Анжелике Агурбаш; я всегда очень внимательно отношусь к людям, даже к Тимати, что при моем холерическом темпераменте весьма затруднительно. И я никогда не путал Москву с Россией и остальным миром, не изображал из себя сноба, гораздого на узкие умозаключения.
Я ненавижу дорогу, потому что одиннадцать лет летал на гастроли с путинской частотой, но в турне по поводу выхода книги «Я и Путь in…» поехать мне пришлось.
У меня у самого-то к себе миллиард вопросов, и все колючие, а у публики почтенной их, вопросов, оказалось два миллиарда.
Вплоть до вопросов о Сноудене и бое Кличко – Поветкин.
Все хотят видеть титанов поверженными; так устроены люди. Но Кличко не Сноуден, не пустельга то есть, вы скорее оживите Рузвельта, чем его уложите. Он, да они оба заполняют собой все пространство, чтоб их, левиафанов, низложить, надо раз в десять их быть мощнее. Поветкин силен, но не до такой степени, вот Сноудена он побьет. Ну, это как раз так же очевидно, как то, что политолог Белковский пишет ярче, чем любимец Саркози писатель Лимонов (а я – ярче их обоих).
Во время мирового турне, суть которого во встречах с публикой, привередливой, как тренер Моуринью, меня спрашивают обо всем, включая дамский магический реализм с переселением душ.
Люди, что бы о них ни думали вы и В.Шендерович, чисты и предрасположены к добру, трепетны, как ранний я же. Их интересует не всякий, а токмо те, кто знает, что такое баланс между мейнстримом и герметичностью; я таков, а вы как думали.
Какое издание я считаю лучшим? Те, в которых меня публикуют.
Какой сериал я считаю лучшим? После «Клана Сопрано» – «Игру престолов», «Борджиа», «Карточный домик»; они скрупулезно анатомируют все людские изъяны.
Какое самое любимое занятие после праведных дел? Думать, картинно попыхивая сигарой.
Собчак? Умная, иногда не очень умно играет дурочку.
Команда? ЦСКА. Не «Зенит» же, осатаневший от денег и напыщенности.
Что нужно, чтобы прославиться? Как что? Быть мразью и исповедовать таранную экспансию. Если вы дева – юбку задирать, если парень – срочно в геи, одними интеллектуальными фигли-мигли уже не обойтись.
Конечно, негоже на эту тему юродствовать, но ведь это первейший вопрос, что мне приходится слышать в каждом городе. Всем в смердящем шоу-бизнесе мнится, мерещится какой-то концентрат счастья, тогда как… да вчитайтесь в мои феерические колонки в «Собеседнике» – и поймете, почему не след туда соваться.
Как я отношусь к российским дизайнерам? Встречныи вопрос: а они есть? Симачев? Чапурин? Не смешите. Я напечатаю на майке «Отар – Бог!», причем черным по белому, и объявлю себя дизайнером. Вам ничего не останется, кроме как назвать меня ярчайшей индивидуальностью.
Соотношу ли я себя с соображениями всеобщего блага?
Формулировочка… Нет, человек я сугубо герметичный, частный, мне семейное благо ближе и дороже. Но и людям я некогда во всех городах на вопрос про отношение к Малахову и Нагиеву отвечал, что трудоголиками восхищаюсь, кто-нибудь непременно подавал голос: «Ну!» – что, как я понимаю, означало высшую степень либо удивления, либо разочарования. Но ведь правда: надо обладать сильнейшей волей, чтоб работать столько!
В Минске, конечно, спросили про земляка Диму Шепелева. Я ответил, что от природы сообразительный и артистичный, он легко имитирует культурность, а это так же непросто, как быть мужем Жанны Фриске.
Спорить о том, скучают ли люди в СНГ по единой стране, – это спорить об азбучном. Еще как, в ответ на развал они получили пожизненную тоску.
На вопрос, что я смотрю по ТИ-ВИ, я ответил, что избыл зависимость от него, но смотреть там можно только мою программу «Каково?!», через нее можно знакомиться со всем миром, в котором есть не только навальные, сноудены и Обама, но и наши родители, дети, наши (мои в том числе) книги, музыка и кино.
ТОЛЬКО ЭТО И ЕСТЬ.
