В стане красных лилипутов

Самые одинокие в мире люди – это лилипуты!

Зачем они рождаются на свет? – спросите вы меня. – Чтобы веселить других людей!

Скажу откровенно – лилипуты мои давние друзья, и я знаю о них больше, чем в комитете по социальной поддержке при Президенте, но на этот раз судьба уготовила мне неожиданный сюрприз во время одной из охотничьих поездок в подмосковную “глубинку”. Нежданно-негаданно я оказался в колхозе “Красный лилипут” в ста верстах от Москвы.

Избы деревни Пиняшино чуть поприземистее обычных, изящные окошки, как иллюминаторы, к озеру спускаются три улочки в три порядка с ажурными палисадниками, увитыми геранью. Вызывающая, сказал бы я, для русской деревни чистота, словно здесь содержится штат в сто дворников, подстриженные газоны, вдоль дороги яблони и груши, рви не хочу. Маленькое королевство, где обитают вдали от чумовых политических бурь и нашествий рэкетиров тридцать семь мужичков-лилипутов и двадцать девять очаровательных лилипуток. Но ребятни на улицах нет, не слышно задористых голосков: у лилипутов не бывает детей.

Колхоз занимается выращиванием тюльпанов, есть пять теплиц для овощей, стадо коров в триста голов, небольшая сыроварня, подаренная одним из конверсионных заводов.

Председатель Дмитрий Эдуардович Босой, человек чуть выше среднелилипутского роста, без бороды и усов, с девственно гладкими ланитами, не в меру улыбчив, он так и светится оптимизмом, на щеках крепкий яблочный румянец.

– Пойдемте на пасеку, попьем чайку, – пригласил он. – А это – хозяин пасеки Степан Троекуров. Приехал к нам с Вологодчины. К нам сюда все попали случайно. Некоторые думают, что лилипуты – это как бы племя такое, нечто вроде пигмеев или цыган. А лилипут может родиться в любой семье. Это своего рода дистрофия. И если бы родители своевременно лечили ребенка, он не стал бы лилипутом.

– Домок у меня, как у зайца теремок, – извинялся Троекуров за тесноту, укладывая в тарелку свеженарезанные ломти сотов.

– А почему такое чудное название у вашего хозяйства? – полюбопытствовал я.

– Дак мы и сами не рады. Райком партии в 1987 году навязал. Прежде здесь был колхоз “Красный передел”. А чего передел и с кем – нам неведомо. Разрушился, не переделившись. А тут нашего полку лилипутов прибыло. Мы и решили сами хозяйствовать, остроились поодаль от старой деревни Пиняшино. Хотели нас назвать сдуру “Красный карлик”. Потеха да и только, ну прямо цирк. Мы же требовали просто – колхоз “Приозерный”. А райкому, как нам после объяснили, надо было социальную программу какую-то выполнять. Ну, сошлись поторговавшись, на “Красном лилипуте”. Хотя, сами понимаете, никакой разницы между лилипутом и карликом нет. До восемнадцатого века были просто карлик и карлицы. Это Джонатан Свифт впервые породил Лилипутию в романе “Путешествие Гулливера в Брабант”.

– Принимаете в колхоз всех желающих или у вас культ лилипутов?

– Принимаем по конкурсу всех желающих, но, конечно же, предпочтение отдаем нашему брату лилипуту, – ответил Босой. – Потолки в наших новостроенных хороминах под два метра, иной верзила кепкой люстру собьет. Шесть плотников имеем, три штукатура, свой виртуоз печник, два сварщика, три механика, они же слесаря, электрики, монтажники… Если лилипуты за что-нибудь берутся, делают с чрезвычайной тщательностью, не хуже немцев. Мы ужасно педантичный и дотошный народец. Недаром в петровские времена из карлов вербовали шпионов. Нам можно доверить не только тайны, но и самые ответственные дела.

– Мне ли этого не знать! – воскликнул я, отгоняя ложкой надоедливых ос. – Я написал роман “Охота Петра Второго” – первый роман из истории русской контрразведки. Знаете, кто наводнил карликами Петербург, а потом, в 1730 году Москву? Личный лекарь Екатерины Первой и позже Елизаветы – Иоган Лесток. Намеренно проигрывал их в карты прибывшим в Россию посланникам, атташе послам и консулам. Но его сумел переиграть английский атташе Клавдий Рондо, завезя в Москву триста красавиц-карлиц из Испании. Он быстро обольстил всех шпионов Лестока и подмял под каблук, ибо других дам у лилипутов не было очень долго.

– Да, мы влюбчивы, этого отрицать не имеет смысла, – вздохнул Босой. У нас отсутствует от рождения гормон роста, но зато мы очень эмоциональны. Я буквально балдею от рослых блондинок! Увы, страдаю от отсутствия взаимности. Если бы мои родители давали мне в детстве самотропный гормон роста, который поставляют на европейский рынок датчане и шведы, я был бы сейчас не ниже вас. Но мои досточтимые родители даже не соизволили обратиться за консультацией на кафедру детской эндокринологии в клинику МПС-3.

– А что, там действительно могут помочь подрасти? Может, найти вам спонсора и создать детский сад для малорослых и лилипутов?

– Вы знаете, самая большая беда для лилипутов, а их в России больше пятисот тысяч, в Москве сто пятьдесят три, – это одиночество среди обычных людей. Ведь мы, как белые вороны в семьях. Нас жалеют, но жалость ведь может и убить, если остается только жалостью. Нам не хватает сознания собственного достоинства, самоутверждения, отсюда неврозы, мнительность, адиномия. Сознание собственной ущербности и оторванности от людей медленно убивают коротышку. Мы не живем больше сорока лет в городах. Здесь же у нас своя особая страна – Лилипутия. Хотя и в “совке”. Мы остров, крохотный остров. Но на нем мы сами задаем тон! Мы здесь не чувствуем себя недомерками. На нас никто не оглядывается на каждом шагу, а в городе это страшно ранит лилипута. Но как защититься от любопытных взглядов? В детстве я хотел убежать в страну Белоснежки и семи гномов. Но как отыскать ее? Вы заметьте, в русских сказках почти нет гномов. У нас главный герой – дурачок. А в Европе – гном! Есть добрые гномы, есть злые. Но почему они бородатые? У карликов нет растительности на лице именно из-за нехватки гормонов. А вот карлиц в европейских сказках почти нет. Значит, в России прежде не было малорослых, не было лилипутов. А теперь с каждым днем становится все больше и больше. Мы получаем со всех концов страны письма. А приехать работать к нам желающих хоть отбавляй. Ведь мы не платим налогов, поскольку мы инвалиды с детства. Но и не получаем ни копейки из госбюджета. Дал как-то одноразовую помощь национальный банк. Государство махнуло рукой на нас, а мы на него. Зато у нас дружба с лилипутами-цветоводами из Голландии. Кстати, только они привозят нам в подарок самотропный гормон роста. Взрослым лилипутам принимать его бесполезно, но мы готовы оказывать содействие семьям, где родились лилипуты. Две такие семьи недавно приехали к нам на поселение.

– Но если в России пять тысяч лилипутов, почему нам не объединить их, не создать свое общественное движение или партию? Здорово звучало бы: “Союз лилипутов!”

Дмитрий Босой усмехнулся:

– Да уж, почти как Советский Союз! Но если мы все полезем в общественные движения, все остановится. Кто будет работать, спрашиваю я вас? Жириновский с Чубайсом? Они ваучером накормят Россию? Прожектами “Наш дом – Россия” сыт не будешь. Наш дом – Лилипутия! Это конкретно. Поглядите кругом на наши улицы и дома, разве не конкретность! И этот мед – конкретность! А что нам дали за все эти годы Великих обещаний Черномырдин или прожектер Чубайс? Ваучер? Лилипута на ваучере не проведешь! Ну разве простой нормальный человек может участвовать во всех этих приватизациях? Зачем тогда талдычить по радио?

– Во что вы вкладываете заработанные деньги? – полюбопытствовал я.

– Мы расширяем производственную базу, тепличное хозяйство. Хотели бы найти поддержку у фермеров Европы. Нам тяжеловато работать на отечественных тракторах и грузовиках. Мы бы приобрели бывшие в употреблении машины и трактора.

– У вас возникнут проблемы с растаможкой, – предостерег я.

– А мы и на нерастаможенных пахать будем! – усмехнулся Босой. – Но главная моя мечта – завести сад карликовых яблонь и груш. И, конечно же, помочь всем лилипутам почувствовать себя нормальными, необделенными людьми, а главное – занять их любимым делом. В цирке же надо показывать не лилипутов, а наших обещалкиных – политиков и коррупционеров. В нормальном государстве не должно быть лилипутов. В Швеции и Дании их нет. В Америке они остались лишь в самых нищих семьях, не способных купить самотропный гормон.

– Уж не хотите ли вы сказать, что из-за проблемы питания России грозит беда стать Лилипутией? Лет эдак через сорок… пятьдесят.

– Если мы и дальше будем молча смотреть, как коррупционеры разворовывают все направо и налево, то гораздо раньше. Ряд гормонов роста Россия уже утратила. И я боюсь, что все мы очень скоро скажемся в “стане красных лилипутов”. Лилипутов духа и интеллекта. А европейцы будут приезжать к нам, как в большой цирк. Нам и сейчас многие телевизионные компании предлагают валюту за то, чтобы разрешить снять клип о нашем поселении. Мы не разрешаем.

– Мешает гордость великороссов?

– Гордость тут не при чем. Это наша позиция. Деловая позиция.

Юрий ВИГОРЬ.


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


2 комментария

  • Миша Миша :

    Я приветствую коллектив маленьких людей,за их трудолюбие и миролюбие к ближнему.Я маленький ростом человек и мне 82 года,я бодр и сделал два открытия.

  • Миша Миша :

    Напишу об открыии очень маленьких людей, которые обитают среди птиц.рост этих маленьких людей не выше городского голубя.Этих людей обычные люди не видят,только фотоаппарат фиксирует их.Рост их не выше голубя.Среди маленьких есть мужчины женщины и дети.Они в одеждах,летают на птицах и лечатся у птиц.

Оставьте комментарий

Также в этом номере:

“Формула-1″ возвращается на телевидение
Будет ли жилье в москве дешевле?
“УНГА” – НОВЫЕ ЭЛАСТИЧНЫЕ БИНТЫ
ОЗЗИ ОСБОРН СЧИТАЕТ СЕБЯ КЛОУНОМ
ПОБЕДИТЕЛИ IV НАЦИОНАЛЬНОЙ ВСЕРОССИЙСКОЙ ПРЕМИИ “ОВАЦИЯ”
Больная тема
СЕКСУАЛЬНЫЙ ИМИДЖ ФЮРЕРА
“ЗОЛОТАЯ АНТЕННА” НА “ЗОЛОТЫХ ПЕСКАХ”
И СНОВА “ОВАЦИЯ”: КОНЦЕРТЫ ПОД СТАТЬ ЦЕРЕМОНИИ


««« »»»