Пять лет назад я возвращался домой, отсутствовав там три известных дня. Толпа отважно крушила памятники, партократы скрывались со Старой площади по подземным лазам. Я не чувствовал ни радости, ни злости, только безмерную усталость. На площади Ногина я поймал такси. Водитель, оказывается, о происходящем ничего не знал – он три дня пил, а сегодня вышел на работу и никак не мог понять – что, все кругом с ума посходили? “Включи радио”, – сказал ему я, он включил. Полилась веселая музыка – ля-ля-ля, пам-пам-пам. Счастливый этот человек привык слушать только одну радиостанцию, где из всей информации – только метеосводки да состояние дорог. Он чуть не рехнулся, когда я ему вкратце пересказал события, и долго крутил головой и повторял: “Ну все, бля, завязываю… Ты смотри, а?” Действительно, можно было двинуться и без пьянки – так, по крайней мере, казалось.
В каждом из нас, даже в самом едком и желчном человеке, обязательно сидит неисправимый романтик, в глубине души верящий в извечную справедливость, в порядок вещей, в то, что “люди не допустят”, а “со мной не случится”. И когда привычная теплая иллюзия, в которую, как в скорлупу или в раковину, так приятно прятаться, разлетается вдребезги от грубого физического вмешательства, человек теряется. “Вы, кажется, любите Фета? А не хочешь, козел, в рыло?!” Так вот, утром 19 августа, под звуки “Лебединого озера” с экрана почти все растерялись. Это нормально. Все ехали в метро, не глядя по сторонам. К обеду многие опомнились. Одни, наивные, пошли к Белому дому в поисках веры и оплота, другие, попрактичнее, начали стучать на Лубянку на соседей и сослуживцев – такого всплеска “сигналов”, как в тот день, КГБ еще не знал… И те, и другие – все равно романтики, разной степени порядочности, но романтики, верующие в земную справедливость и извечный твердый порядок вещей. В твердую, но гибкую власть. В образе кого угодно – да хоть Чубайса, не к ночи будет сказано….
И – случилось! Что – непонятно. Впечатление, что все играли в переворот. С помощью отнюдь не оловянных солдатиков и совсем не пластмассовых танков. Одни игроки, начиная, зачем-то оставили на свободе всю демократическую головку, простите мне это выражение. Другие эту самую головку прикрыли грудью. Не до шуток теперь только тем, кто погиб. Я помню, как прыгал по мокрой мостовой, было светло от горящих БМП, а мне кричали справа, от моста: “Не наступи на мозг! На мозг-то не наступи!” Это очень страшно и серьезно – человеческий мозг на асфальте. Серьезнее некуда. Тот, кто это видел, никогда уже не будет прежним. Те, кто там не был, но поспешил странной этой победой воспользоваться, нажил капитал. Политический и обычный. Это было понятно сразу – достаточно было посмотреть на дележку ксерокопированных бумажек “Защитнику Белого дома”… Или на то, как тысячи врачей уверяли, что дежурили бригадами на баррикадах, а “скорых” там было совсем немного….
Но это – пустяки. Настоящие, серьезные люди, сховавшись на эти три дня, вылезли вовремя. Для начала демократы отличились в парламенте – помните, они, как собаки медведя, рвали Горбачева? Ни один не задумался, что лежачего не бьют, это не по-русски…. Да и герой, августейший Борис Николаевич, не преминул пнуть поверженного противника. Затем они приступили к дележу власти и имущества. И делят до сих пор, никак не нахапаются, остановиться ведь трудно… Я не понимаю грязной возни вокруг бывшего партийного и государственного имущества – куда девалось все это, десятилетиями наворованное? А никуда не девалось, перешло по наследству – новым слугам народа. И уж у этих не отберешь, будьте спокойны. Старая мафия была не милее, но они уже за семьдесят лет нахапались, обеспечили и внуков. И от скуки начали что-то там делать.Теперешним некогда, у них мало времени, надо брать, брать, брать.
Кто они такие, наши демократы-нувориши, смотрите, какими они стали гладкими, как враз они научились одеваться! Позавчера еще никому не известные люди, как правило, не обладающие способностями, не говоря уж о талантах, они находились в тени, за исключением нескольких действительно небанальных фигур. Они всю жизнь бы и оставались вторыми и третьими, такова их природа. Но изменились обстоятельства, на волне народного гнева, отличаясь по цвету – но только по цвету! – от старых, они полезли наверх. И – самое забавное, они ведь действительно поверили в то, что они достойны! Предыдущие – нет, а вот они – да! Госдач. Спецполиклиник. Прекрасных квартир в престижных районах Москвы. Ладно, это семечки. Самое страшное, что они всерьез поверили, что могут что-то делать, что-то решать от имени народа. И многострадальный этот народ в очередной раз оказался в дураках…
Господи ты Боже мой! Тяжела кара Твоя. И самое страшное, самое тяжелое, что искупать свои грехи, как и грехи отцов, приходится под руководством дураков и воров. Разве это искупление? Мне непонятна эта великая дружба между новыми властями и священниками. Новые лидеры с постными лицами стоят в храмах и тем уже кощунствуют – если ты пришел молиться Богу, зачем позволяешь себя снимать? Если ты пришел нажить политический капитал, то разве это делают на Боге? Мне не понятно, чем руководствуются священники, приходящие освящать всевозможные явно воровские фирмы. И кропят святой водой, и окуривают… Может, бесплатно, по убеждению?
За свою журналистскую жизнь мне приходилось бывать в разных местах и встречаться с разными людьми. Должен признать, что порой за пиршественный стол вместе со мной садились удивительные подонки. Но никогда мне не было так страшно, как в зале гостиницы “Россия”, где кормят российских же депутатов. Это было так, как будто разбойники в пещере праздновали удачный день на большой дороге. Водка и пиво лились девятым валом. Красные распаренные рожи о чем-то спорили, порой хватая друг друга за грудки. Официантки сбивались с ног. Лабухи со сцены кричали в микрофон: “По просьбе депутата такого-то его любимая песня “Мои мысли – мои скакуны!” Парламентарии вскакивали и плясали, закладывая большие пальцы рук в карманы жилеток, если, конечно, у них были жилетки. Окна ресторана выходили на существовавший тогда еще палаточный городок нищих. И нищие, стоя под дождем и снегом, смотрели в ярко освещенный зал на жующие сальные рты. И никто их не замечал.
Показательно, правда?
Игорь ВОЕВОДИН, экс-”Новый Взгляд”, экс-”Времечко”, ныне ведущий на ТВ-6.
Вместо P.S. (постскриптума). Хватит о грустном? Легко! Тем не менее… Обратите внимание на эту на первую полосу. Лучшей иллюстрацией перемен, которых не ждали, является профессиональная эволюция и автора вышенапечатанного очерка (официально признанного лучшим журналистом 1994 года), и лучшего отечественного интервьюера Андрея Ванденко, который в свое время (когда Издательский Дом “Новый Взгляд” вышел за рамки субботнего приложения, да и за пределы Москвы и России) сменил Додолева на посту главреда еженедельника “Новый Взгляд”. Когда-то он сделал себе имя на печатных и телевизионных интервью с “красными”, теперь же он, по-прежнему работая free lance, вернулся-таки отчасти в лоно додолевского Издательского Дома – как член редколлегии новой цветной супергазеты “Секрет”. Скоро в стране грохнет второй № этого самого “Секрета”. Там и Ванденко, и Воеводин! Будьте проще! На этой неделе прислали в Москву первый, сигнальный экземпляр номера. “СЕКРЕТ” – копродукция бельгийского суперконцерна POST SHOP и Издательского Дома “Новый Взгляд”. По вопросам подписки (и, стало быть, получения в подарок – то есть безвозмездно – колечка с бриллиантом) смело и настойчиво звоните 232-21-21. Размещение рекламы на страницах грандиозного и неподражаемого “Секрета”: 332-45-52, 129-02-90, 332-45-04, пейджер 961-33-33 для абонентов 10811 или 10812.
