РВАТЬ СПИРАЛЬ (ИЛИ – ПОШЛИ БЫ ВСЕ НА …)
В сентябре прошлого года во время трансляции MTV Video Music Awards в мужском туалете парнишку по имени Джейсон спросили, как ему понравилось шоу. “Не так чтоб здорово, – ответил он. – Это, блин, показ мод”. Он был прав и даже не знал, что за кулисами Ленни Кравиц говорил, что “образ преобладал над музыкой” и что журнал “Женская повседневная одежда” написал бы репортаж об этих премиях как о показе мод, почтительно сообщая, что Майкл Стайп из R.E.M. надел свой костюм от Трейси Фейта с пляжными “вьетнамками” и что Кортни Лав была одета от Эрве Леже. Конечно же, музыка не была случайной в тот вечер, но во всяком случае не моде приходилось пронзительно вопить, прося внимания. А для Джаста Джейсона худшее было еще впереди.
Завершающее шоу премии “Мода и музыка”, проводимое в декабре ТВ-каналом VH1, было столь неумолимо убогим и соотносящимся лишь с самим собой, что в какой-то момент показалось, что оно совершило невозможное: сделало так, что и Джанни Версаче, и Тина Тернер, оба выглядели обывательски. Это еще тем более представлялось жалким, принимая во внимание то, что и мода, и рок в целом подпитываются культурой и с ней связаны. “Мода и рок стали очень близки с 1970-го, – говорит Керт Лоудер (Kurt Loder), перепрыгнувший от журнала “Роллинг Стоун” в гардероб Пола Смита (и на тактически важный стул в MTV News) десять лет назад. “Они оба проводят одну идею: мы молодые, мы новые, мы другие, идите на х…”. Хорошо. Но “Fashion & Music Awards” были почти так же опасны, как молоко, и трудно себе представить, чтобы рок-н-ролл страдал из-за худшего момента, который переживает мода, даже если мы знаем, что так и произошло.
В конце 70-х (во всяком случае на какой-то момент) показалось, что музыка потускнела. Панк “роптал на самому себе навязанные музыкальные границы”, как заметил Роберт Палмер, а всех музкритиков уже тошнило от самосознания. В этой области так мало чего происходило, что издатели “Роллинг Стоун” поместили музыкальные новости в конце номера. И понадобилось действительно революционное развитие, чтобы порвать эту ведущую вниз спираль.
КЛИПОМАНИЯ
Помните старую наркотическую, вернее “кислотную” шутку насчет возможности видеть музыку и слышать цвет? Нечто вроде этого случилось тогда, когда в 1981 году MTV начало передавать свои программы 24 часа в сутки. Благодаря своим броским и ударным кинокадрам даже самая сырая, ранняя музыка на видео стала хитрым новым способом продать массам модный стиль. Многие из них играли так плохо, что это напоминало плохие трехминутные показы мод, снятые с набранными на улице статистами. Может быть, подростки и перестали слушать, но они чертовски хотели смотреть.
Видеоклипы закинули и рок, и моду в совершенно новую область. Если все события быстро перемотать вперед до сегодняшнего дня, когда все (кроме, быть может, Бивиса и Батт-Хеда) проводят массу времени, думая, что надеть, вы поймете, почему парнишка, курящий в мужском туалете, думает, что растущий упор на моду в рок-музыке действительно достает.
Действительно ли любая новая группа нуждается в стилисте для того, чтобы быть достойной снятой на видеоклип? Могут ли уже приевшиеся программы продолжать показываться благодаря лишь смене костюмов, вместо того чтобы музыкально расти? Должно быть, сложно расстаться со свободной одеждой, потому что все растущее число так сказать солидных рокеров, похоже, не видит опасности превратиться в то, что заведующие отделом мод называют “пленником дизайна”. Прощай, доверие, если вы все время высмеиваете чей-то другой вид. Вот почему даже такой солидный малый, как Элтон Джон, выглядит столь жалко в виниловых костюмах от Версаче.
Конечно же, Мадонна, эта сучка, знает это. И теперь меняется от сезона к сезону, предпочитая делать это, нежели прицепляться своим материальным “я” к какому-то одному дизайнеру. Она обычно все придумывала сама, создав огромную модную волну типа описанных Э.Ханком. Теперь же она переходит от одного дизайнера к другому, как сигарета: Готье, Версаче, Галлиано и, совсем недавно, полная затяжка Гуччи, к замешательству как “MTV Awards”, так и VH1. Внезапно ее фаны расхотели быть Мадонной, они, бля, хотят Гуччи. Это вопрос фетишизма, и атласная рубашка от Тома Форда может привести в более приятное возбуждение, чем самые лучшие фантазии о Филиппе Киркорове.
Лучшие дизайнеры понимают, насколько денежно выгодными могут быть связи с рокерами, вот почему они культивируют рок-звезды, как самых ценных манекенщиц. Представьте себе Джорджо Армани с Эриком Клаптоном в первом ряду на своих шоу. А также Джанни Версаче с когда-то Известным Певцом типа Принца, повторяющим заученное приветствие “эксперименту” Версаче на осеннем показе мод. Бьорк летает между Хуссейном Чалайаном в Лондоне и Готье в Париже, а Марианна Фейтфул появляется на показе Марка Жакоба в одежде Марка Жакоба. Список можно продолжать: Калвин Клейн является ветераном рок-клуба в конечном счете; а Исаак Мизрахи яростно слушает “старичков”.
Иногда обмен мода/рок происходит другим путем. Восемнадцать лет назад Ричард Тайлер одевал Рода Стюарта в блестки и спандекс для его турне Blondes Have More Fun. В прошлом году Тайлер порадовал себя премией Женского Дизайнера Года, самой престижной премией Совета Дизайнеров Моды Америки. Мост между модой и роком превратился в сложную авторазвязку со многими уровнями, покруче той, что у Савеловского вокзала в Москве. На вечеринке в честь “MTV Awards” Марк Жакоб зашел столь далеко, что заявил, что этот вечер “намного удачнее, чем средняя мода”.
НОВЫЙ ВИТОК?
Однажды в Милане после шоу Армани дизайнер организовал ужин для дюжины (или около этого) американских писателей и издателей, почти все из которых пришли в моду через рок. На полпути к элегантному макаронному ужину кто-то запустил идею о том,что можно было бы устроить таблицу популярности по 40-балльной системе для моды. Классифицировать различных дизайнеров, чтобы проследить, кто из них популярнее из недели в неделю. Может быть, установить специальную таблицу, скажем, для туфель или ремней. Это была смехотворная, совершенно нежизненная идея, но она прямо перекликалась с реальностью музыкального бизнеса, в котором такая классификация весьма полезна для раздувания популярности исполнителя. Средний претендент. Опрокидывай Бетховена, Roll over Beethoven.
IT’S ONLY ROCK-N-ROLL
Посмотрите на них, когда они стоят возле бара, такие совершенные в телевизионных мониторах Hasselblad-shaped, в которых постоянно вертится “петля”, показывающая их поездки: Нью-Йорк, Париж, Милан. Сюрприз, сюрприз, сюрприз. Это Кристи, Клаудиа, Элле и Наоми. Они мило раскачиваются под вибрации рока. Отметьте их совершенные улыбки. Это вечеринка для рекламы их “Кафе Мод”, и они знают, что делают. Они работают.
Посмотрите, сколько работы в области моды происходит на вечеринках в наши дни, особенно в Нью-Йорке, где сеть вечеринок раскинулась по всему городу, подобно филиграни. Люди-от-моды работают четыре, пять, шесть раз в неделю. Очень рок-н-ролл. Итак, Кристи, Клаудиа, Элле и Наоми встречают своих гостей за кулисами, подобно рок-звездами. Ни один из людей моды (или рока) никогда бы не пошел в такое место, как “Кафе Моды”, если бы не работа.
Деньги, деньги. Как бы цинично и убого это ни было, “Кафе Моды” является логическим спуском с посещаемого туристами “Хард Рок Кафе”, и все понимают там, что эти модели уже не аксессуары к рок-звездам и богатым старичкам, которых раньше использовали и на утро отпускали. Поэтому неудивительно, что Кристи, Клаудиа, Элле и Наоми беспрестанно улыбаются. Они знают, что когда один из хипстеров на их вечеринке шутит над этим очень уж “топ” местом, говоря “Это всего лишь мода”, он имеет в виду то, что сказал Билл Грэхэм, глядя на очередь в Филмор: “Это всего лишь рок-н-ролл”.
Своими блю джинсами и черной кожаной курткой Элвис Пресли запустил новый стиль, да и Литтл Ричард был модным парнем (любовь, эта золотая парча). Действительно, рокеры и певцы блюзов выглядели развязно, но этого не было до тех пор, пока в середине 60-х музыканты не начали действительно играть в том, в чем они обычно ходили. Затем они стали выглядеть как любимые для средств массовой информации символы творческой сексуальности и открытого бунта, “Роллинг Стоунз” надели спортивные пиджаки и тонкие галстуки. Что-то происходило в Лондоне, помимо массового появления групп так называемого Британского Поп-арта (“Битлз”, “Энималз”, “Ху”), которые заполонили текстильный дизайн, и Твигги флиртовала в кукольных платьицах и гимнастических трусиках. На Карнейби-Стрит появились мужские магазины типа “Я Был Слугой Лорда Китченера”, которые продавали подержанную и антикварную военную форму. “За каждым углом”, как пелось в песенке, находился бутик, в котором продавалась одежда новоиспеченных рок-звезд, которая была настолько экстравагантна, насколько они это полагали.
То, что произошло потом, является предметом многочисленных изучений и интерпретаций. Вот мои любимые дополнительные сведения:
Однажды немецкая модель, по совмещению мамаша Стоунз, Анита Палленберг, предложила эксцентрическому австралийскому стилисту по имени Верн Ламберт, чтобы тот собрал какие-нибудь вещи и зашел на квартиру на Кортфилд-Роад, которую она делила с гитаристом “Стоунзов” Брайаном Джонсом. Кейт Ричардз был их обычный посетитель, но он не очень-то разбирался в одежде, хотя Анита и Брайан любили одеваться в меха, атлас и бархат и приглашать людей на вечеринки типа “поболтать и себя показать”. Ламберт решил принести самые шокирующие вещи, которые он только мог найти, и то, что он принес, оказалось туфлями и куртками из змеиной кожи и множеством перьев. Кейт улыбнулся, надел это все на себя, и с тех пор “Стоунз” никогда не были прежними!!!
Ламберт рассказал мне эту историю за ужином в середине весеннего показа мод 92-го, за год (или около того) до своей смерти. На нем были полосатые пижамные шелковые штаны и цвета радуги куртка аборигена Австралии, его серая козлиная бородка держалась под подбородком детской пластмассовой пряжкой-заколкой и черной лентой. Очень, блин, раскованный. Как всегда.
“Мода и рок-н-ролл никогда не были политически корректны, за исключением по отношению друг к другу, – сказал он, смеясь. – Мне понравились змеиная кожа и перья, потому что они придавали Кейту дикий, романтический вид маргинала, которым он всегда отчаянно хотел быть. Дело в том, что рок двигал моду, а мода двигала рок”.
И сенсация, как говорится, продолжилась. “Холл Славы Рок-н-Ролла” стал местом поклонения для модельеров и стилистов, ищущих идеи; и почти каждый созданный под влиянием рока вид, даже столь далекий, как “Битлз” и “Модз”, снова в моде. Взяв за основу фильм 1970-го “Перформанс”, с Анитой Палленберг и Миком Джаггером, Том Фод (от Гуччи), создает свою весеннюю коллекцию 96-го. Довольно забавно, что мода с 1962-го расплывется в моде 68-го, 70-го и 72-го. Почему бы и нет? В рок-н-ролле “слишком много” никогда не подразумевает “достаточно”.
“РАСОВОЕ”
Основное направление моды, как и основное направление рок-н-ролла, оказывет влияние на средний белый класс. Чего не наблюдается с грубым, мускульно напряженным рэпом, несколько лет назад прорвавшимся на улицы. С рэпом бумеранг “улица – подиум – улица”, этот обычный путь моды, не сработал. За исключением очевидных победителей, таких, как фирмы Найк, Пенделтон и Тимберлэнд (которые были на первом месте) и всегда забавного Томми Филфангера (который попал в стиль своей школьный одеждой), ни один крупный дизайнер не пытался вложить деньги в очень точный стиль рэпа: шерстяная рубашка, мешковатые штаны, дорогие спортивные туфли или ботинки для путешествий и красные или синие платки, надетые подобно племенному флагу. Помимо присущего рынку расизма, здесь мог сыграть роль белый Generation X-meets-Holden Caufield эквивалент рэпа, в который почти каждый пытается вложить деньги.
Грандж пришел прямо из северо-западной тихоокеанской музыки как чисто антимодное явление. Это был опять панк. Но он случился именно в тот момент, когда безумие по отношению к новым стилям заставило многих людей думать, что мода является товарным производством. Это было очень резкое пробуждение. Грандж оказался наиболее привлекательным для тех, кто любит надевать старые вещи и не очень любит ходить по магазинам. Для розничных торговцев это стало ликующим моментом. Больше всего успехом пользовались такие стили, как “киберпанковский диск-жокей”, “экологическая миссия” и стиль, который один из заведующих рубрикой моды назвал “Веселый менонит Калвина Клейна из космоса”. Самая большая тенденция наблюдалась в возвращении порожденных роком 60-х и 70-х годов клеша, платформ и панковых украшений.
Иногда, конечно, это кажется чрезмерным. Слишком пронзительный. Слишком шероховатый, слишком наглый, слишком полный дерьма. Однажды я услышала, как Андре Леон Таллей гогочет по телефону, рассказывая о последнем увиденным им шоу на подмостках как о пике западной цивилизации, и я вспомнила Джона Леннона, который говорил, что “Битлз” более популярны, чем Иисус Христос. Леон не Леннон, но оба утверждения были забавны, отношение – тяжеловесным и почти правдивым. Так и есть, не так ли? Непочтительность, замешанная с иронией. Как объясняет Керт Лодер (из MTV): “Вам не нравится, как мы выглядим, вам не нравится, как мы звучим, вам не нравится, как мы думаем, но нам все равно, потому что мы определяем себя вопреки вам”.
Так что пока Д-р Дри и Снуп Догги Дог являются героями гетто, Бенеттон распродает одежду с картинками тонущих в нефти водоплавающих птиц и надписями “ВИЧ-положительный”, отпечатанных на человеческой руке.
FUCK NO!
Рок-н-ролл почти намного больше, чем музыка, а мода почти намного больше, чем неношение белого в День поминовения.
Забудьте VH1 Fashion & Music Awards. В любом случае они скорее имели отношение к телевидению, чем к моде или року. Посмотрите почти на любого фотографа моды (типа Миши Королева), и вам станет ясно, что мода – это страстное желание и притворство.
Мода указывает вам на наиболее подходящее место, которое вы можете занять, надев на себя костюм и, выйдя, творить беспорядки по миру.
Мода – это способ смотреть на вещи, способ видеть, что определяет страну в конце этого века, подобно тому, как это делают политики.
Это мировоззрение, которое подпрыгивает, когда ударяется об асфальт улицы. Быть может, вам надо иметь совсем другого барабанщика, который бы удерживал ритм в вашей голове? Но когда вы это сделаете, когда ваша одежда будет подходить к вашему-отношению-к миру и вы сможете увидеть музыку, нечто совершенно необыкновенное – произойдет. Это дает ощущение искусства.
Людмила СКАЛОВА,
специально для Издательского Дома “Новый Взгляд”.
