Понтифик встал на колени
В связи с тем, что нынешний папа Римский Франциск в тюрьме омыл ноги двенадцати малолетним заключенным, вспомнил историю, которую рассказал мне Иннокентий Смоктуновский, о встрече с которым на съемках в фильме Леонида Пчелкина «Дети Солнца» по пьесе М.Горького я писал недавно в день его рождения. – Каковы ваши самые сильные впечатления последнего времени? – спросил я гениального актера. И Иннокентий Михайлович рассказал мне о своей встрече в Ватикане с папой Иоанном Павлом II. Понтифик поведал тогда актеру всю историю с нападением на него 13 мая 1981 года члена турецкой ультраправой группировки «Серые волки» Мехмета Али Агджи. Агджа ранил папу Римского в живот и в руку и был арестован. В 1983 году папа посетил Агджу в тюрьме и после долгой беседы простил его. Все газеты писали тогда, что понтифик не сообщал деталей разговора, а лишь заявил журналистам, что он говорил с Агджой, как с братом, которого простил… И вот на встрече со Смоктуновским Иоанн Павел II рассказал о некоторых деталях: папа Римский встал тогда перед Агджой на колени, поцеловал его руку и сам попросил у него прощения. Рассказывая все это, Смоктуновский вдруг неожиданно тоже встал передо мною на колени, поцеловал мою руку и сказал: «Прости меня, брат! Прости меня!» Он представил себя папой Римским, а меня – турецким террористом! Причем мы были со Смоктуновским вдвоем, он ни на кого не «работал»… И я вдруг ощутил, что да, передо мною на коленях папа Римский Иоанн Павел, а я тот, кто в него стрелял, и у меня волосы встали дыбом…
Михаил ДЕГТЯРЬ.
Борис Березовский жив?
Несколько аргументов в пользу того, что Березовский жив. Во-первых, люди с таким психотипом никогда не кончают жизнь самоубийством, даже в периоды тяжелейших депрессий или безумия… Во-вторых, убивать его пока никто не собирался, так как было не за что и почти невозможно из-за того, что он был под колпаком у британских спецслужб и прекрасно поставленной частной охраны. Более того, БАБ предупреждал, что в случае его насильственной смерти будет обнародован компромат. Версию о несчастном случае также можно отбросить из-за ничтожно малой вероятности смерти по неосторожности в случае с таким осторожным человеком, как Березовский. Также необходимо учесть достаточно много странных фактов, которые никак не укладываются в версию смерти Березовского. Следовательно, мы вправе предположить, что то, что СМИ и Скотланд Ярд выдают за смерть олигарха, не более, чем инсценировка…
Теперь, кто мог устроить подобную инсценировку и для чего? Здесь может быть два варианта – или это организовал сам Березовский, или это сделали спецслужбы по программе защиты свидетеля. Если Березовский слил очень важную информацию американским или британским спецслужбам, то он мог попасть в программу защиты свидетеля. В этом случае никакой смерти не было, а роль трупа играл для СМИ загримированный под Березовского актер. В этом случае родственники и близкие друзья просто играют безутешное горе для тех же СМИ. Но у меня есть и другая версия о том, что Березовский решил не доверяться государственным структурам, а организовал свою «смерть» сам.
Целью этой инсценировки могли быть желание уйти от окончательного банкротства и желание опубликовать такие документы, которые явились бы для него смертным приговором. А он очень хотел жить и не быть опозоренным банкротством. При этом он хотел исчезнуть и сильно хлопнуть дверью, а потом из безопасности наблюдать за произведенным эффектом. В этом случае вместо себя он мог подставить нелегально и тайно привезенного двойника, которого могли задушить шарфом в постели, когда он спал, одеть и перенести в ванну. Запереть ванну изнутри очень несложная техническая проблема. Если эти версии кажутся вам бредовыми, то подумайте – почему нет нигде фотографий труппа. По этим фотографиям грамотный эксперт мог бы точно установить – Березовский на них или нет.
Андрей ПОДКИДЫШЕВ.
У Маргарет Тэтчер это получилось
Много лет назад по телевизору видел я игру, меня потрясшую. Игроки блистали не свежей, наоборот, тухлой ассоциацией, соревнуясь в том, чье мнение более расхожее. В этом и состоял смысл игры. Побеждал тот, кто транслировал самое общее место. Например, с каким именем связан город Петербург? Понятно, что ответ «Михаил Кузмин» – это садись, два, кол, ноль – никто больше не назовет такого диковинного имени. Но и Пушкин (правильный, по моим понятиям, ответ) был тоже элитарно жеманен. Гораздо народней смотрелись Петр Великий и Ленин, а выигрывало что-то совершенно несусветное, то ли Анатолий Собчак, то ли Александр Розенбаум, бывшие тогда у всех на слуху.
Одним из итогов второй мировой войны стало, в частности, то, что большая политика перестроилась по этому принципу: время изощренной экстравагантности Черчилля кончилось. Первое лицо – президентское, премьерское – отныне бывает только самого общего выраженья, не обезображенное интеллектом, ему это не позволено; лучше всего, если оно вообще стерто, плоский затылок, уши без мочек. Личность как таковая чрезмерна, радикальна и несет в себе фашистскую угрозу. Эту полуозвученную стыдливую убежденность со временем подперло торжество масскульта, победоносное шествие попсы, и в результате мы имеем явление корнеплода народу – повсеместное, тотальное. Эйзенхауэр, де Голль и покойная баронесса Тэтчер были последними политиками, выпадавшими из этой повторяющейся мизансцены.
В юности я был страстным поклонником Маргарет Тэтчер, с годами же несколько охладел к былой любови. Но храм оставленный все храм, кумир поверженный все бог, я и сейчас восхищаюсь Тэтчер, ее словами, с которыми не согласен.
«Такой вещи, как общество, не существует. Есть отдельные мужчины, отдельные женщины, и есть семьи». Все в этой пакостной консервативной фразе мне претит, но, боже мой, как я ее понимаю – мысль, за ней стоящую, разум и ясность этого мироустройства, волю, с которой человек, так думающий, будет говорить и действовать, вопреки большинству, вопреки всем. «По мне, консенсус – это процесс отказа от своих убеждений, принципов, ценностей и стратегий. Это то, во что никто не верит и с чем никто не спорит», – говорила бескомпромиссная баронесса.
Настоящая политика всегда личностна и антинародна, но народ должен счесть ее анонимной и присвоить себе. Тогда она делается великой. У Тэтчер это получилось. Царство земное у нее было.
Царство ей Небесное.
Александр ТИМОФЕЕВСКИЙ.
Список Магнитского
Список Магнитского или его аналог обретет страшную силу, если его примет не только и не столько Америка, сколько ЕС.
Ну зачем русскому народному чиновнику Америка?
Он что – поедет посмотреть, где жил Генри Дэвид Торо? Он хочет побывать на Кейп Коде? В Новом Орлеане? На Малберри-стрит?
Ну а мест, где можно держать деньги, покупать часы и трусы или купаться, в мире и без Америки предостаточно.
А вот если двери закроет Европа – вот это конец.
Но только она не закроет.
Дмитрий ОЛЬШАНСКИЙ.
