Отцы и дети. Как много в этом словосочетании неясного!.. Все чаще в медиа проникает информация о том, что неродных детей в семьях воспитывается гораздо больше, чем можно было бы подумать. И кто может считаться настоящим отцом, а кто нет – на самом деле большой, большой вопрос
Мужчиной быть трудно. И вовсе не потому, что представителей сильного пола всегда давит груз ответственности, страх утратить статус или деньги и боязнь оказаться невостребованным у юных представительниц противоположного пола. Главная их беда заключается в том, что они не рожают, а чьего именно отпрыска производит на свет его жена/спутница/любовница и вообще женщина, не знает никто. Ибо точного ответа на этот вопрос наука дать не может, хотя вроде бы и предлагает способ расставить точки над «i» в виде генетической экспертизы. Однако процедура сия не стала рутинной, ибо унижает честную женщину (как и брачный контракт), а результат может оказаться сюрпризом для обоих.
Помнится, лет десять назад в Америке разразился детородный скандал, о котором написали все ведущие медиа. Жертвой его стала дама по имени Пола Джонсон, проживавшая в респектабельной американской глубинке. Была она дочерью штукатура и домохозяйки, рано вышла замуж и тут же забеременела. Семейная жизнь не задалась, но процесс размножения ей пришелся по вкусу, и к 30 годам мамаша нарожала четырех малышей. Последнее свое дитя, девочку Келли, она произвела на свет от имевшегося на тот момент сожителя, простого американского парня по имени Карлтон Конли. Новоиспеченный отец ребенка de jure признал и впоследствии активно принимал участие в воспитании дочери.
Но через полтора года союз родителей распался. Спустя некоторое время Пола Джонсон подала прошение в суд с просьбой увеличить алименты для Келли. Судья удовлетворил иск, потребовав в качестве необходимой формальности проведения генетической экспертизы для подтверждения факта отцовства, поскольку ребенок был рожден вне брака.
Результаты оказались неожиданными, и слова стряпчего прогремели как гром среди ясного неба:
– Карлтон не является отцом ребенка.
Пола была потрясена, поскольку она-то знала: других сожителей на тот момент у нее не было. Оскорбленная в лучших чувствах мать-героиня потребовала дополнительной экспертизы. Итог которой оказался еще более неожиданным:
– Девочка – не ваша дочь, – растерянно сообщил ей судья.
Успешные мыльные оперы, независимо от страны, их породившей, имеют общую черту – все они изобилуют героями с тайной рождения. В развязке всегда кто-нибудь из действующих лиц находит своих настоящих детей или родителей. Сюжетные ходы обязательно включают в себя безмятежных пап и мам, воспитывающих чужих отпрысков, детей, не ведающих, кто их породил, и родителей, сомневающиеся в происхождении своего потомства.
В принципе такое завидное постоянство в выборе скелета интриги легко объяснить хотя бы тем, что подобного рода историй полна мифологическая литература. Достаточно вспомнить красочный миф об Эдипе: несчастный вырос, считая себя сыном царя Коринфа Полиба и его жены Перибеи, в то время как его биологические родители царь Фив Лай и его супруга Иокаста пребывали в святой уверенности, что их ребенок умер. В результате сей путаницы Эдип убил отца и женился на своей матери, которая родила ему четырех детей, в том числе и самого близкого невезучему царю человека – полудочь, полусестру Антигону.
Неожиданно обретенные братья, сестры и прочие кровные родственники, внуки, которые на деле являются детьми, широко представлены и в сказках (в том числе у Пушкина в «Сказке о царе Салтане»). История с непорочным зачатием Девы Марии, забеременевшей от Святого Духа, из этой же серии. Но откуда взялась эта тема в самих мифах? Вот в чем вопрос.
На ранних этапах развития человечества появление на свет ребенка никак не связывалось с фактом совокупления, поскольку не каждое соитие приводит к беременности, а если и приводит, то непонятно, какое именно. Эпоха торжествующего промискуитета, называемая гетеризмом, семьи не знала; следовательно, и дети не имели отцов, а были «побочным продуктом женского организма».
Когда славный период половой распущенности сменился жестким матриархатом, мало что в этом смысле изменилось. Лишь наступивший затем патриархат принес с собой ответственность отца за потомство, а вместе с тем и сам вопрос: чьих, собственно, наследников мужчина призван опекать?
Занимаясь скотоводством, наши предки довольно рано усвоили, что если хотя бы разок скрестить породистую самку с непородистым самцом, все последующее потомство этой «порченой» самки может оказаться бракованным. То же самое происходит порой и с людьми. Так, неприятная история случилась с женой известного американского дипломата, проработавшего пять лет в Японии. Несколько лет спустя добропорядочная американка выродила – к собственному изумлению! – раскосого малыша. Это был сюрприз не только для папы, но и для мамы, поскольку желтолицый любовник у нее был всего один, и то давным-давно, в загадочной Стране Восходящего Солнца.
От подобных нелицеприятных фактов наука всегда лениво открещивалась, поскольку не могла найти им разумного объяснения. «Белые женщины, которые когда-либо родили ребенка от негра, впоследствии рождают детей с ясными признаками негритянской расы, даже воспринявши семя от белого мужчины, – писал в своем женоненавистническом труде под названием «Пол и характер» великий маргинал (в западном смысле этого слова) от психоанализа Отто Вейнингер. – Об этих случаях много говорили в свое время; многие утверждали, что они должны были бы встречаться гораздо чаще, если бы этот процесс вообще был возможен».
Подробно изучив тему зачатия, этот выдающийся биолог, психолог и доктор философии пришел к выводу, что «женщина-мать вообще открыта для восприятия. Все производит на нее физиологическое впечатление, все отражается на ее ребенке в виде новой черты, все приобретает в ней жизнь». Заметим, Вейнингер до сих пор считается в научных кругах гением, опередившим свое время, а его монументальный труд «Пол и характер» – одной из самых читаемых научных книг. Он, увы, покончил с собой в возрасте 23 лет, поэтому сия щекотливая тема не получила дальнейшего развития, но его гениальные тезисы до сих пор никем не опровергнуты.
В безусловное влияние любимого мужчины на потомство женщины, даже при отсутствии половых контактов, верили и такие столпы мировой культуры, как Гёте, Ибсен и Шопенгауэр. Что подтверждают и случаи реального сходства ребенка с объектом страсти матери. Так, одна из бывших любовниц Ива Монтана объявила его отцом своей взрослой дочери лишь на основании того, что девочка как две капли воды похожа на неверного мужа Симоны Синьоре и краткосрочного возлюбленного Мерилин Монро. Француженка была настолько уверена в отцовстве Монтана, который был одним из ее любовников на момент зачатия, что сама оплатила экспертизу. Результат, однако же, оказался отрицательным.
Что касается бедной американки, то, обнаружив, что не является матерью собственной дочери, Пола Джонсон затеяла долгое и нудное расследование. Итогом которого стало известие о том, что ее с Карлтоном ребенок благополучно воспитывается в другой семье. Дети каким-то образом были перепутаны или, по злому умыслу, поменяны местами в роддоме. Причем произошло это не где-нибудь, а в престижной университетской клинике Медицинского центра штата Вирджиния и не в начале прошлого века, а на его излете – в 1995 году.
Статистика неумолима: каждый год в цивилизованной Америке официально регистрируется 3-4 подобные подмены, причем выявляются они абсолютно случайно, как и в истории с Полой Джонсон. Сколько таких эпизодов на самом деле – даже трудно себе представить. В США уже поставлен вопрос о создании законодательной базы для последующего возвращения ребенка настоящим родителям.
Как бы то ни было, помимо подмены и тех случаев, когда мать не знает, а лишь предполагает, кто отец ребенка, или знает точно, но молчит, существует иное. И есть вещи, которые науке лишь предстоит доказать. Например, то, что влюбленная и вожделеющая каждой клеткой своего организма женщина способна «поглотить» и воспроизвести образ того, к кому стремится всей душой (и соответственно телом). Что сильное влечение к объекту обожания вполне может материализоваться за счет биоматериала, предоставленного совсем другим мужчиной. Во всяком случае, есть все основания предполагать, что загадочной является не только женская логика, но и женский организм. И что потенциальному отцу, желающему растить свое, а не чужое потомство, стоило бы контролировать не время жизни своей спутницы, ограничивая ее в контактах, а ее бедную глупую голову, в которую по никому не ведомым причинам может в любой момент заползти самый неожиданный соперник. Который и станет подлинным отцом ее зачатого без любви ребенка.
Марина ЛЕСКО.
Полная версия статьи опубликована в журнале “Moulin Rouge”, ноябрь – декабрь 2006 г. (издатель Евгений Ю.Додолев).
