Лимита московская

1.

У группы “Любэ” есть трогательная песня про Москву. В ней поется о том, как провинциальный юноша приезжает в столицу, чужой и суетливый мегаполис, с тем, чтобы “завоевать” его, добиться здесь чего-нибудь стоящего. Ну как можно умному и предприимчивому человеку всю жизнь вариться в каком-нибудь Беднодемьяновске или Кологриве? Тоска смертная… А тут планов громадье, сил немеряно и наглости – хоть отбавляй. Герой песни время от времени, правда, с умилением вспоминает тётю Клаву и дядю Петю и вообще считает, что трава в его поселке не просто зеленее, чем в Москве, а от рождения лучше, но тем не менее возвращаться в родные пенаты он не собирается.

Как известно, столица у нас одна, ну, если еще постараться и притянуть за уши Санкт-Петербург – то две, а вся остальная огромная страна – уже провинция. Чуть отъедешь от града стольного – глухомань, и черт ногу сломит. Москву, правда, тоже часто называют большой деревней, но все равно только здесь можно в полный голос заявить о себе, быть признанным по-настоящему и стать, в конце концов, звездой. В Москву хочется всем, ну если не всем, то многим. Вот и едут, и плывут, и летят сюда бесстрашные индивидуумы изо всех уголков страны в огромном количестве и, преодолевая многие трудности, закаляясь, как сталь, покоряют ее. Или не покоряют.

Всех, кто раньше приезжал в столицу с благими намерениями, и те, кто нынче приезжает в Первопрестольную за славой и деньгами (прошли времена романтически настроенных комсомольцев периода победившего социализма, что отправлялись в дальние края на стройки века “за туманом и за запахом тайги”), называют одним словом – “лимита”, которое изначально имело, конечно, другой и правильный смысл. Затем он несколько размылся, но в то же время этот достаточно универсальный и несколько пренебрежительный термин, прикрепленный в качестве ярлыка к тому или иному лицу, позволяет практически сразу понять, с кем имеешь дело. Так как те, кто стремится захомутать трудноуловимую девушку по имени Слава, должен иметь и имеет совершенно определенные черты характера.

Певица Юля Чичерина, например, уже длительное время живя и работая в Москве, довольно часто и много говорит о столице, откровенно завляя: “Мне не нравится Москва. Живу, потому что просто вынуждена. Но как только появится возможность, тут же уеду”, “Здесь все гнилое”, “Здесь все очень сложно и всегда некогда”. Зато исполнительница любит вспоминать свой любимый Екатеринбург и порассуждать о том, что такое провинциальность:

Мне кажется, это слово обозначает то же, что “колхозность”. Я не считаю себя колхозной. Есть продвинутые москвичи и продвинутые люди в деревне Гадюкино. Да, кстати, и в Москве можно часто увидеть натурального колхозника и при этом конкретного москвича.

Не из заснеженных просторов Урала, а из Башкирии приехала Земфира, ворвавшись на российский музыкальный небосклон, подобно метеориту, и задержалась. Очень не хочется, чтобы сгорела так же быстро, как это космическое тело. На довольно ядовитый вопрос, не собирается ли она перебраться в Москву насовсем, девушка по имени Z отвечает:

Да я и так большую часть времени провожу здесь. Но Уфа для меня город родной. Я его люблю и не собираюсь покидать. Я никогда не уеду из Уфы. Пожить где-то некоторое время, поработать – это можно. Но не долго: скучаю!

Перед кем-то в Москве открываются широкие горизонты, а кто-то спотыкается и гибнет при первых же шагах. Многие ищут и не находят себе места в большом неприветливом городе. И в лучшем случае, измученные и покалеченные, они возвращаются в свой глухой, богом забытый городок, а в худшем – сами знаете, что ждет таких не окрепших духом девочек и мальчиков.

Но об этих неудачниках мы никогда и ничего не узнаем. Ведь известными становятся только те, кто состоялся, кто сумел продемонстрировать свои таланты честному народу. Как человек сумел взобраться на Олимп и добился того, чтобы его признали, как он разбогател и пробился к кормушке, уже не имеет никакого значения. Возможно, прошел по костям своих собратьев, или, может быть, предал тех, кого любил и с кем дружил, или вовсе продал душу дьяволу со всеми своими потрохами… Ведь человек слаб, особенно при виде блеска желтого металла. Главное для соискателя популярности то, что имя его вписано в книгу истории отечественного шоу-бизнеса, а какими буквами и что за этим стоит – неважно. Но это уже другая тема.

Александра, Александра, что там вьется перед нами?

Это ясень семенами кружит вальс над мостовой.

Ясень с видом деревенским приобщился к вальсам венским.

Он пробьется, Александра, он надышится Москвой.

2.

Что же касается “завоевания” Москвы, то вот что вспоминает о своей долгой дороге к успеху один из ярчайших мастеров российской эстрады Александр Серов (его красивый том-джонсовский баритон когда-то ввергал многие женские сердца в пучину экстаза):

– Родом я из Николаевской области, у меня крепкие крестьянские корни. Думаю, что они и помогли мне противостоять всем трудностям судьбы.

Родители мои были от природы очень музыкальны, что не могло не передаться мне. Музыкой увлекся еще в школе, самостоятельно научился игре на фортепиано, в школьном оркестре играл на альте. После школы поступил в музыкальное училище по классу кларнета. В это же время подрабатывал – пел в ресторане. Это было обычной практикой в музыкальной среде.

Отслужив на флоте в Севастополе, стал работать в Краснодарской филармонии вокалистом-инструменталистом в ансамбле «Ива», потом – в николаевском ВИА «Поющие юнги» и волынском ВИА «Витязь», затем был художественным руководителем ансамбля «Черемош», в котором пели младшие сестры Софии Ротару – Лидия и Аурика. Но, конечно, понимал, что настоящий успех может прийти только в Москве. Поехал туда после того, как занял второе место в Ялтинском конкурсе…

Никаких трагических событий в рассказе Серова, к счастью, не оказалось, можно сказать, что это типичный, хоть и не без терний, путь покорителя московских просторов. Так и другие многие известные нам таланты – кто из российской глубинки, кто из бывших республик Советского Союза (а теперь ближнего зарубежья) – пришли и победили.

Всеми обожаемый Кот Матроскин, а также красавчик Шелленберг, а также… словом, Олег Табаков родился в Саратове, Вовчик без Лёвчика, то бишь Владимир Винокур – в Курске, любимый теле-герой нашего главреда Леонид Парфенов – родом из Череповца. Ирина Алферова, бывшая жена Александра Абдулова (сам он, как известно, когда-то был жителем солнечной Ферганы), приехала в столицу из холодного Новосибирска; вечная кавказская пленница Наталия Варлей появилась на свет вообще в Румынии (ее папа был капитаном дальнего плавания, и беременная мама на тот момент оказалась вместе с ним). Из Бугульмы (Татария) прибыла Алсу, из Саратова (областной центр) – Алена Апина, из Аткарска (небольшой городок на Саратовщине, расположенный при впадении реки Аткарки в реку Медведица) – Валерия, которая, кстати, после скандального разрыва и бурного развода с мужем Александром Шульгиным некоторое время жила в своем родном городе (правда, долго не выдержала). Совершенно уверенная в том, что его атмосфера (в прямом и переносном смысле) гораздо чище и благоприятнее, чем столичная, особенно для любимых чад.

Детство Александра Барыкина прошло на Волге. Двое из “Иванушек” – Андрей Григорьев-Аполлонов и Олег Яковлев – тоже “приезжие” (в отличие от Кирилла Андреева – коренного москвича, проведшего свои безмятежные школьные годы в Кузьминках, а позже перебравшегося поближе к центру).

Что касается Украины, то она – просто кузница кадров, в смысле талантов. И первый, кого хочется назвать, конечно, Иосиф Кобзон, ставший со временем практически российским Фрэнком Синатрой. Иосиф Давыдович родился на Донеччине, и теперь в Донецке на площади перед областным Дворцом молодежи «Юность» планируется возвести памятник известному певцу, сотворенный московским скульптором. Неподражаемая Людмила Гурченко – уроженка Харькова, и это всегда будет придавать ей некую пикантность; рокер-плейбой Владимир Кузьмин – из Днепропетровска; Киев, мать городов русских, в то же самое время является колыбелью одновременно трех эстрадных див – Лолиты Милявской, Татьяны Овсиенко и Наташи Королевой, которая сумела на плечах уже вполне известного к моменту их знакомства парня с далекого Сахалина – Игоря Николаева войти в мир российского шоу-бизнеса, а через некоторое время дать ему от ворот поворот. Родной город народной любимицы Софии Ротару – Черновцы на Буковине, а Лариса Долина, нсящая титул “серебряный голос России”, – из вечно прекрасной и никогда не унывающей Одессы.

Коммунальная квартира, в которой жила Лариса, представляла собой полуподвальное помещение.

Ничего не изменилось – ни во дворе, ни в этой квартире, – с грустью заметила исполнительница, недавно побывавшая в своем Городе Детства. – Сейчас там та же коммуналка, и живут те же люди.

Лариса училась играть на виолончели в музыкальной школе, а в пионерском лагере «Юный романтик» состоялось первое публичное выступление юной звезды. Карьера же настоящей эстрадной певицы, которая приезжала на концерт после школьных занятий и очень боялась, что об этом узнают учителя, началась не где-нибудь, а в популярном ресторане «Черное море».

Жизненный путь Николая Баскова тоже мог бы пересечься с “жемчужиной у моря”, только ему пожить в ней как раз не удалось, хотя все к тому шло.

– Ради моего успеха, – поделился певец в одном из своих интервью, – папа фактически пожертвовал военной карьерой. Генеральству в Одессе он предпочел погоны полковника, но в Москве.

Правильно сделал, кстати говоря. И сыну хорошо, тем более, что он оправдал самые смелые надежды своих близких. И папе неплохо, ведь недаром в армии существует такая поговорка: “Лучше в шапке под Кремлем, чем в папахе под Норильском”. Одесса, конечно, не Норильск, но все равно окраина, знаете ли – недаром же туда Пушкина ссылали. Зато здесь, в столице, Николай встретил свою любовь в лице девушки Светланы, а спустя некоторое время связал себя с ней узами Гименея.

Александра, Александра, этот город наш с тобою,

Стали мы его судьбою – ты вглядись в его лицо.

Что бы ни было вначале, утолит они все печали…

Вот и стало обручальным нам Садовое кольцо!

3.

Родиной Императрицы российской сцены Ирины Аллегровой является Ростов-на-Дону. Там она жила до девяти лет, а потом их семья переехала. Аллегрова с самого юного возраста слыла модницей – лишь у нее была белая цигейковая шубка – предмет зависти всех девчонок. Однажды именно в ней Ирина, съехав с горы на санках, свалилась в грязную лужу. Шок был настолько силен, что с тех пор Аллегрова не любит ни санки, ни белые шубки.

С колоритным городом на великой реке и его специфическим “ароматом” связана биография и воспоминания Дмитрия Диброва.

А что, собственно, я еще мог полюбить с самого детства, когда все вокруг меня пропахло рыбой? – говорит Д.Д. – У нас испокон века самой популярной едой была рыба.

О своих пристрастиях в “запрещенной” культуре, о том, как любовь к западной музыке рождала настоящих знатоков в этой области, продолжает свой рассказ маститый телеведущий, делающий, однако, первые шаги в карьере исполнителя:

– Магнитофонные записи были единственной неподконтрольной КГБ формой передачи друг другу запретной эстетической информации. Все это позже вылилось в мое увлечение стилем кантри, я сам стал играть на банджо. Вообще же эта музыка стала означать для моего поколения гораздо большее, чем просто ряд созвучий. Стоит только вспомнить, с какими муками, слезами и кровью добывались нами записи “Битлз”. А банджо… мне нравятся американские деревенские кадрили – в них есть ритм, есть ростки того, что потом стало рок-н-роллом.

Что касается питерских звезд, то тут особый разговор. Стоит лишь назвать имена – Виктор Цой, Борис Гребенщиков, Юрий Шевчук (родом из Уфы), ставший заядлым питерцем…

А Костя Кинчев? В восьмидесятые годы кумир молодежи пел:

Я болтаюсь между Ленинградом и Москвой.

Я здесь чужой, я там чужой.

В Москве я ленинградец, в Ленинграде – москвич…

Константина, кстати, часто принимают за петербуржца, так как Северная Венеция занимает огромное место в жизни и самого лидера “Алисы”, и всей команды. Именно здесь Кинчев состоялся как музыкант, поэтому на вопрос, какой город ему больше по душе, он отвечает:

– Мне нравится в Москве, где я родился и живу. Нравится в Питере, благодаря которому я стал тем, кем стал.

В городе на Неве ребята работают над новыми альбомами, записывают очередные пластинки, часто выступают на различных площадках…

– Мы в группе, наверное, уже срослись, – говорит К.К. – Так притерлись друг к другу. Не считая того, что в 1989-м ненадолго уходил Шаталин, мы вместе почти уже двадцать лет: «Шатл», Самойлов, Нефедов и я. И в свободное время часто общаемся. Например, построили неподалеку друг от друга дома в деревне под Питером…

У жителей Санкт-Петербурга своя закваска, им “весело, вольготно” у себя дома, а в Москву они наезжают по делам, когда есть необходимость, или чтобы принять участие в различных мероприятиях, которые устраивает столичный бомонд.

Лишенная абсолютно всякой звездности (так утверждают те, кто с ней близко общался) Татьяна Буланова говорит прямо:

Московская квартира это место для привала, когда приезжаем в столицу между гастролями: в собственном гнезде, согласитесь, уютнее, чем в гостинице.

А более чем известный питерский бард, то бишь поэт, певец и композитор в одном лице, Александр Розенбаум в одной из своих песен заявил:

Но коль выпало мне питерцем быть,

Никогда Москва не станет родной…

Сказано, на мой взгляд, по-мужски категорично, но в какой-то мере правильно, хотя в жизни всякое бывает.

Но самое интересное, что и пресловутый Голливуд ничем не отличается от нашей Белокаменной. В том смысле, что в нем тоже хватает приезжих, и притом, не только “из-под Лос-Анджелеса”, а из многих стран Земного шара. И хотя для амбициозного Голливуда весь мир – провинция, но там, думаю, таких, “пришлых” людей не называют лимитой и относятся к ним так же, как и к “своим”, лишь бы были талантливы да вели себя подобающим образом. О том, как трудно пробиться в Голливуде, говорить, наверное, не приходится (условия там, разумеется, пожестче, чем у нас), но кое-кому удается-таки зацепиться за Голливудские холмы и прославиться. Конечно, на Фабрике грез хватает актеров и режиссеров, но великий и ужасный киномонстр никогда не отказывается от “свежей крови”.

Вот лишь несколько звездных имен “голливудчиков-лимитчиков”, пришедших на ум: Николь Кидман, Мел Гибсон, Рутгер Хауэр и Пол Верхувен (Австралия); Арнольд Шварценеггер (Австрия); Энтони Хопкинс, Хью Грант и Джереми Айронс (Англия); Жан-Клод Ван Дамм (Бельгия); Марлен Дитрих (Германия), Джеки Чан (Гонконг); Пирс Броснан (Ирландия); Антонио Бандерас и Пенелопа Крус (Испания); Кристофер Ламберт и Жюльетт Бинош (Франция); Грета Гарбо (Швеция), Шон Коннери (Шотландия)… Список можно продолжить.

Так и Москва-матушка – она хоть и не резиновая, но принимает всех, кто ищет счастья в ее пределах. Иначе нельзя, а то жизнь остановится, закоснеет, превратится в болото. Твори, дерзай! Все в твоих руках, а места под московским солнцем всем хватит.

Любовь Москвы не быстрая, но верная и чистая,

Поскольку материнская любовь других сильней.

…Снегами запорошена, листвою заворожена,

Найдет тепло прохожему, а деревцу земли.

Наталья МАКСИМОВА.

Все фото Лилии ШАРЛОВСКОЙ.

В материале использованы строки из песни “Александра” (музыка С.Никитина, стихи Д.Сухарева и Ю.Визбора).


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

Британцы не любят Бекхэм
Тимберлейк уходит
Миноуг — девушка мечты
Коротко
Повесть о том, как Газманов превратился в Ван-Дамма
DVD-обзор


««« »»»