(К мероприятию Рудинштейна отношения не имеет)
АККРЕДИТАЦИЯ
В этом году аккредитационная служба московского кинофестиваля удивила всех, даже таких “бывалых” журналистов, как мы. Впервые за историю кинофестиваля организаторы перешагнули через себя и раскошелились на фирменную оргтехнику. Но… Капризные компьютеры, отнюдь не привыкшие к такому легкомыслию, решили взбунтоваться. За несколько дней до открытия фестиваля, когда атмосфера накалилась до предела, вдруг, по необъяснимым причинам, работа встала. И несмотря на обилие людей с гордой табличкой на груди “служба фестиваля”, причина эксцесса обнаружилась не скоро. Все, как оказалось, было просто: устав от избытка желающих аккредитоваться и от недостатка надлежащего профессионализма, система вырубилась. Никогда не подводившая традиция ставить на ответственные места “своих” на сей раз дала осечку. Единственный из всего обслуживающего персонала профи был вызван с обеда и, засвидетельствовав смерть, удалился продолжать трапезу. Выдрессированные секретарши изо всех сил старались изобразить из себя профессиональных программистов, но это не помогало. После часа томительного ожидания в ком-то проснулся компьютерный гений, и после ряда непонятных манипуляций все заработало.
Медленно, но верно работа пошла. Похоже прошли и оставшиеся дни.
“Если долго мучиться, что-нибудь получится” (народная пословица). Именно таким образом мы и добрались до открытия.
ОТКРЫТИЕ
В этом году открытие в принципе особенно не отличалось от предыдущих, если не считать большого количества секьюрити и халявной coca col’ы. Но и тут не обошлось без осложнений. По всей видимости, организаторы полностью потеряли контроль над тем, в чьи руки попадают билеты, т.к. всех пропускали через металлоискатель и обыскивали сумки. Из-за этого перед входом образовалась довольно-таки внушительная очередь. По мере прохождения все старательно очищали ноги от гудрона, которым была густо замазана мостовая: миновать оный было невозможно. Периодически кто-нибудь из VIP, обвешанный сотовыми телефонами, пейджерами и прочей оргтехникой, прорывался без очереди, ну а самые нервные тогда изрыгали из себя поток изысканных матерных ругательств. Бандитов, как ни странно, было немного.
С прохладительными напитками также получилась накладка. Из-за маленького количества официантов гости были вынуждены брать ножи и открывать ими бутылки. Народ налегал и на шампанское, а бар был расположен таким образом, что пробки и пена периодически вылетали на лестницу. По счастливой случайности никто не пострадал. Среди присутствующих были такие люди, как Харатьян с женой, Михалков с дочкой, Алибасов с На-Н’ой, большое количество членов Думы, чьи и без того необъятные, обвешанные безвкусным золотом жены скупили почти все мороженое, с которым впоследствии пытались прорваться в зал. На-Н’истов (видимо, от вождя был приказ) единственным занятием было бегать за камерами. Второй план всегда смазливчикам. В фойе лениво бродил фотограф с огромным плакатом “ФОТО” и предлагал снять желающих за деньги (у него был очень неудачный день, т.к. в тот вечер недостатка в кино-, видео- и фотоаппаратуре не было). Кульминацией открытия стало появление Маши Валентиновой, которая тремя шагами и одним поцелуем заработал ненависть всей кинотусовки. С появлением Маши на сцене увяла женская половина зала, включая и трех муз, уже стоявших там. Но празднику это не помешало, и он продолжался до глубокой ночи.
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ. УТРО
Преодолев долгий путь фестивальной подготовки и знаменательного открытия, лавина желающих “лицезреть” кинопрограмму 18 числа сего года штурмовала кинотеатры Москвы. Могучее народоскопление наблюдалось около К.З. “Россия”, Киноцентра и, конечно же, Дома Кино.
Первый день не оправдал всеобщих ожиданий. На суд прессы были представлены две картины. Первая – “Турецкая страсть” (Испания) была названа покидающими зал борзописцами “пустой тратой времени” и “бестолковщиной”. Вторая – “Англичанин, который поднялся на холм, а спустился с горы” (Великобритания) была общепризнана приятной комедией, годящейся для семейного просмотра, но не более. Кроме того, киномеханик, то ли спьяну, то ли в порыве вдохновения внес свою лепту в творческий процесс, показав сначала финал, потом начало, ну а кульминация оказалась в конце. Впрочем, может, оно и к лучшему. Журналистская братия покидала зал с чувством легкого разочарования, но весть о почти бесплатном кормлении счастливых обладателей аккредитаций подняла народный дух. Халява она и в Африке халява.
ВЕЧЕР. СОХО. АРЛЕКИНО
Итак, в первый же день работы фестиваля состоялось и открытие Пресс-клуба в Сохо. Вход для аккредитованных был бесплатным, а цены якобы снижены на 50%, однако три стакана разбавленной кока-колы встали в тридцатку. Шоу началось в 10 вечера с легкого фуршета. Сохо ломился от камер, фотоаппаратов и поддатых людей, которых объединяла карточка с надписью “Пресса” на жирно-желтом фоне. Начало было банальным: приветствия и клятвы в вечной любви к журналистам со стороны дирекции кинофестиваля. Потом на сцене появились полулюди-полуманекены в абстрактных костюмах-плакатах (из коллекции Бартеньева) с бумажными дубинками в руках. Тут-то у сцены и засуетились с камерами и фотоаппаратами, а зря. Действие медленно перетекло со сцены в зал. Один из танцоров, не рассчитав расстояние, в очередной раз элегантно махнул дубинкой и заехал по камере, досталось и владельцу. Пример оказался заразительным, и вскоре все танцоры стали в экстазе поколачивать операторов.
Музыкальная программа прошла без рукоприкладства. Классно отыграл “Мистер Твистер” и зал стал потихоньку расползаться. Самые крепкие досидели до закрытия клуба с твердым намерением посетить его и в следующую ночь.
К сожалению, в “Арлекино” мы попали только в третьем часу (на самый хвост программы), но наши друзья, наблюдавшие за происходящим с самого начала, сказали, что программа была на уровне. Вообще, “Арлекино” – это место тусовок для “избранных”, но, как выяснилось, “избранные” оказались намного слабее обычных посетителей дискотеки и покинули ее задолго до закрытия, дабы разложить свои розовые тельца по мягким кроваткам. Мы же ушли оттуда под утро с чувством глубокого удовлетворения.
