АЛЕКСАНДР НИКОНОВ,
главный моралист “Нового Взгляда”
В двух словах, коротенько, типа вступления… Следствие по делу о выходе первой русской нецензурной газеты “Мать” закончено и передано в суд, который состоится примерно в октябре. Обвиняемых в злостном хулиганстве трое – ваш покорный (как редактор “Матери”), Дмитрий Быков (выпускающий редактор) и Юрий Пилипенко (главный редактор “Собеседника”, приютившего “Мать”).
Дело это удивительное. Мало того, что срок следствия был продлен ввиду “особой опасности” преступления, мало того, что по делу была создана специальная следственная бригада (прямо чикатило какое-то!), так еще и дело наше под личным контролем господина и.о. Ильюшенко, генерального прокурора как бы…
Размышляя над всем этим идиотизмом, я понял, что для реализации такой ирреальности нужны какие-то глубоко личные причины. Мы обидели лично господина Ильюшенко, оскорбили его лучшие нравственные чувства. Вот беда-то какая.
Короче, все это навело меня на некоторые принципиальные размышления о чести и достоинстве государственных чиновников, коими (размышлениями, а не чиновниками) я и спешу поделиться с аудиторией.
Выборный политик, государственный чиновник высокого ранга ведь прежде всего функция, согласитесь. Нам, обществу безразлично, какие пирожки любит лидер, как разговаривает с женой и сколько у него любовниц (хотя и это, конечно, любопытно). Нам гораздо важнее, чтобы он был компетентен, а его деятельность результативна (результативна в созидательном смысле, а не в “чеченском”).
Подобная функциональность должна накладывать на лидера определенные ограничения. Например, то, что он мог заявлять до выборов или назначения на пост в узком или даже в широком кругу, он уже не вправе заявлять, будучи функционально нагруженным, то есть представителем власти. С этим, пожалуй, согласны все. Политик должен быть сдержанным. Не обзываться, не ругаться, не бросаться землей из-за ограды, не страдать падучей, не плескаться соками.
Но и не обижаться! А вот это уже доходит до наших доморощенных шишек с трудом. Здесь они сущие дети в отличие от политиков западных. Там, когда один сенатор обозвал президента Рейгана идиотом, Рейган лишь улыбнулся, заявив, что по этому вопросу у него совершенно другое мнение. Наши же инфантильные политики могут обидеться и подать в суд, а наш инфантильный закон позволяет им это сделать. Иногда за чиновников даже без их личной просьбы решают, обиделись они или нет, как это было в случае с Вадимом Поэгли и Павлом Грачевым. Прокуратура вместо самого Грачева решила, что он оскорблен именно этой вот конкретной статьей в газете. И возбудила дело против автора статьи.
Господа высокопоставленные! Не нужно надуваться и бежать в суд. Будьте серьезнее. Я глубочайше убежден, что высшие государственные чиновники не должны иметь права надувать губки. Равно как и лидеры партий и пр. И не только потому, что вместо беготни по судам у них хватает основной работы. А еще и потому, что по самому своему статусу эти люди должны быть выше оскорблений. А они у нас до уровня не дотягивают (к счастью, не все, у некоторых хватает ума не топтать Моську). Собака лает, а караван должен идти.
“Если обвинения в мой адрес серьезны, я пойду под суд. Если нет – нет. А обижаться на форму… увольте, господа, я не кисейная барышня, – вот достойный и универсальный ответ серьезного политика. – В конце концов, давая согласие на эту должность, я знал, на что шел. Я прекрасно понимал, что стану объектом любви одних и ненависти других. Любая известная личность находит в обществе своих ненавистников и фанатиков. Тем более это касается общественных деятелей, ибо они проводят политическую линию, непосредственно затрагивающую интересы всех. О воплощенной доброте – Христе и то сограждане Пилату кричали: “Распни его!” Что же вы хотите от меня, если даже Он не дождался благодарности современников?! Я – государственный человек и не имею права на личные обиды. Единственно, чего я могу пожелать: пусть мои хулители и критики не оскорбляют СЕБЯ хамством”.
Знаете, в чем отличие нормального демократического общества от более примитивного сообщества, в котором прав только сильный?
В сообществе зеков, например, можно насильно оскорбить, опустить человека, и с этим согласны все члены сообщества.
В демократическом же обществе тупо оскорбляющий, унижающий стреляет в себя. Не Юшенкова опустил Грачев, назвав его “гаденышем”. Себя он опустил…
Убежден, закон не должен разрешать чиновнику подавать в суд на кого-либо за оскорбление его великой личности. Тем паче, она не так уж и велика. Матерят-то не его лично (кому он нужен!) А олицетворенную политическую линию.
Вспоминается тирада умнички В.В.Познера, пущенная им в кулуарах ЦТ после съемки передачи о Чечне:
– Ельцин не поехал на переговоры к Дудаеву, посчитал ниже своего государственного достоинства. Кто, мол, он такой, этот Дудаев? “Почему Я, Президент великой державы, должен ехать к какому-то самозванцу!!! Пусть он сам приедет, а я еще подумаю, принимать ли его и на каком уровне…” А ты поезжай сам, такой великий, ведь речь идет о жизни многих людей! На что ты их променял? На свои амбиции? Поднимись же на ступень! Покажи класс!.. Но у них нет класса, им нечего показать. У бывших этих партийных бонз есть только тщательно оберегаемое чувство собственной значимости.
И никаких понятий о благородстве, добавлю.
