ЕВГЕНИЙ Ю.ДОДОЛЕВ,
Главный
В предыдущей колонке я заметил, что финалом перестройки считаю удачное закрытие тогдашней суперпрограммы “Взгляд”. Получил несколько сердитых посланий. Поэтому поясняю: это моя собственная система координат. Впрочем, еще товарищ Ларошфуко (La Rochefoucauld) ерничал: “Мы наделяем здравым смыслом лишь тех, кто с нами согласен”. Да и Спиноза (Spinosa) утверждал: “Понимание есть начало одобрения”.
Согласно Конституции, имею право на собственное мнение. И, согласно последнему, передача, которую неутомимый ТВ-талант Мукусев величал Журналистской Меккой, была плоть от плоти Перестройка (со всеми вытекающими). Согласно соответствующим установкам, предписывающим не соглашаться.
Выступая однажды на творческом вечере в одном из московских НИИ вместе с Александром Политковским (тогда суперпопулярным и всеми узнаваемым), не без удивления узнал, что авангардно-перестроечный “Взгляд”, оказывается, был придуман с подачи ЦК КПСС! (Саша упомянул, что его высокопоставленный тезка Яковлев санкционировал создание “смелой программы”.) Только потом, прикинув что к чему, сам себе сказал: вряд ли можно было в 1987 году зачинать какое-либо издание или, тем более, prime-time телепередачу без высочайшего позволения идеологической службы. Мне кажется, что “молодежные пятницы” создали как альтернативу пятничным выпускам музыкального блока русской службы Би-би-си. Радиоэкстремист Сева Новгородцев каждую пятницу методично плавил мятые идеологически мозги юных советских слушателей. Атаковал чуждыми мелодиями сатанинской музыки. Снабжая эти самые звуки вредными комментариями. Насколько знаю, КГБ подготовил дельную и объективную справку об этом для высшего руководства. И решили: пусть песни эти совмолодежь слушает по первой программе…
Думаю, что “взглядовские комментарии”, опубликованные “Новым Взглядом” на прошлой неделе, достаточно точно характеризуют настроение общества на излете перестройки, начатой ровно 10 лет назад. Последний год Апрельской Пятилетки тоже, по-моему, разыгран был точно и со вкусом:
“Год 1989-й прошел в небывалых стараниях правительства. Экономически несостоятельные меры разогнали инфляцию до чудовищных размеров. Провокация против концерна АНТ заставила многих задуматься над тем, стоит ли вообще работать. Идут выборы депутатов республик, формируются политические партии. Люди с напряжением следят за “Памятью” и процессом над Осташвили; исход доказывает, что мы способны объединиться перед лицом угрозы. Блокада как средство политики доказывает бессмысленность подобных мер.
Происходит размежевание республик и народов, которое часто ведет к кровавым потрясениям. Разоблачается святая святых тоталитарного режима – КГБ. Уже расставлены все точки в спорах по поводу Ленина и революции. Возникает реальная почва для объединения сил представителей разных убеждений. Все понимают, что именно это необходимо как воздух. А он пахнет гарью военных маневров под Москвой.
Убит Александр Мень. Разложение власти и огульная критика достигают апогея. К концу года общество выходит во второй виток: уходит Явлинский. Под огнем кризиса перестройки. Уходят Бакатин и Шеварднадзе. Уходят сторонники Горбачева, которым пока не удается найти компромисс в обществе. В противоречиях момента звездой надежды светит Россия. Этот год ее возрождения, бесспорно, главное событие в бурной пучине происходящего”.
Мы верили. И не только в себя. Не надо быть сверхпроницательным, чтобы расшифровать географию минного поля. Но лишь теперь, годы спустя. Там, “где блестят за иконой ножи, где в грязи обручилась с весенним дождем стужа” – слово “оттепель” ныне не просто ностальгическое понятие; это уже все больше смахивает на пущенную по кругу невесту.
То ли еще будет.
По мнению западных советологов, рубеж 1990 – 1991 мог стать трамплином, с которого Перестройку качнули бы минимум на пять лет назад. Но пришел август-91. А до этого…
Я полагаю, что 91-й уже никак нельзя назвать годом Горбачева, он уже утратил реальную власть. Хотя формально оставался Президентом СССР. Момент был упущен. Его, Михал-Сергеича, последний год – 1990-й.
И еще одна цитата из давнишнего ТВ-комментария, не прозвучавшего пять лет назад в эфире:
“Календарь перестройки вступил в новую фазу. Время разоблачений сменяется первыми крупными переживаниями и серьезными размышлениями. Уходит ближайший сторонник Горбачева Эдуард Шеварднадзе. Уходит, видимо, потому, что не видит света впереди. Можно положиться на опыт и мудрость этого великого политика наших дней, чтобы задуматься очень серьезно. Может быть, серьезно, как никогда. Кто следующий за Бакатиным, за Шеварднадзе? Порядок уже виден: Яковлев и, похоже, сам Горбачев. А дальше диктатура и царство беспредела. Захваты ядерных боеголовок, террористические акты против мирного населения, подрывы химических заводов. Пора объединяться, но с кем… Мы, люди, объединены желанием разрешить проблемы и ждем от политиков того же. Но как объединиться с теми, для кого политические цели выше человеческих? Как быть вместе с руководителями КГБ, который никак не хочет откреститься от общества “Память”, как дружить с министром Язовым, которого в более откровенном интервью американским журналистам полковник Петрушенко называет “одним из наших”? Почему молчат военные, которым дорога наша страна, когда говорят полковники Петрушенко и Алкснис? Где голос парламента, который целыми днями только и борется, уже забыв о смысле борьбы? Кто из высших структур или персон может сегодня дать хоть какую-то уверенность в том, что с Горбачевым имеет смысл идти дальше? Что его президентское окружение действительно президентское? Что он не уйдет от дел, как уходят министры от дел внутренних и иностранных? Эти вопросы мы задаем в канун Нового года и берем их с собой, надеясь, что общественное согласие сможет их разрешить”.
Ницше (Nietzsche), бесспорно, был прав, провозглашая: “Неразумие какого-либо дела не есть аргумент против его существования, а есть, напротив, условие последнего”. Увы, увы. Все печально, но закономерно. И по-другому уже не будет. В любом случае – думать и действовать надо было 10 лет назад. Но кто знает – что есть правильно? Ведь по вопросу о сущности “истины” не смогли прийти к общему знаменателю даже такие компетентные товарищи, как Понтий Пилат и Иисус Христос, а ведь первый был решительней тов. Горбачева, а второй – добрее президента Ельцина. Такие дела.
