На стандартный вопрос о симптомах кризиса, парикмахер популярного столичного салона Александра, в меру робкая и безмерно привлекательная блондинка, задумавшись всего на квант времени, отмеряемый ходом ножниц, прошелестела:
– Эти девушки жалуются.
И хотя во время дежурных стрижко-трёпов мы с Александрой никогда ранее не обсуждали дела ограниченного контингента содержанок с Рублевки, стало очевидно без уточнений – о каких девицах речь.
Сама Александра, душа беззлобная – к девушкам этим, как и ко всей своей клиентуре, относится явно индифферентно. Но все остальные, кому я в режиме лакмусового теста рассказывал о массовых выселениях из элитных апартаментов & престижных дач (кстати, почти по нормам КЗОТ – с трехмесячным, как правило, уведомлением), ухмылистого злорадства не скрывали. Воспринимали, право, как благую весть. И напрасно, по мне.
Основные ремесла девиц, живущих под девизом «Чтобы мы имели то, что имеют те, кто имеет нас» – шоппинг и тюнинг. Последний, конечно, несопоставим в условиях Отечества с откатингом, но измеряется тем не менее в миллиардах. Шикарные SPA-салоны, бутики дизайнерского белья, надутые автосалоны, агентства роскошной недвижимости, престижные медицинские центры, раскрученные фитнесс-клубы, ювелирные мастерские, элитные турагентства, тусовочные клубы и рестораны.
Конечно, радикальное сокращение контингента длинноногих тусовщиц не станет фатальной бедой, например, для группы компаний того же Аркадия Новикова, годовой оборот коей составил в позапрошлом году без малого $180 млн. Но фасадный бизнес Новикова грядущий исход подорвет. И эта дыра генерирует убийственный сквозняк. Козырями и фундаментом самой распиаренной ресторанной империи России были и остаются заведения, изначально позиционированные как места скопления и съема этих девиц, которых корректно было бы называть дамами полусвета, если бы это словосочетание не было в русском языке устойчивым синонимом слова «проститутки».
Считаю нужным акцентировать внимание на терминологии. Проститутками называть этих девушек просто несправедливо. Совершенно иной кодекс и принципиально другая энергетика. Не совсем правильно использовать и терминологию Сергея Минаева, залитовавшего своим романом грубоватый термин «the телки». «Я – документалист. Например, многие диалоги подслушаны в кафе, клубах, на тусовках. Диалоги рядом с нами. В «The Тёлках» есть кусок, как три тёлочки в кафе сидят… Это реальный разговор. Подслушан мною – как они разводят своих мужиков» – признался «Профилю» (второй номер за этот год) знаток отечественного полусвета. Да, девушки за глаза величают своих папиков не иначе как «козлами», это правда. Но ведь и добропорядочные домохозяйки, судача о благоверных, в выражениях не стесняются. Таковы правила игры. Пересуды девичьи, бабская трепня. Так что подслушанная где-нибудь в «Галерее» болтовня о «милых» – отнюдь не показатель якобы морального уродства самочек, которым «хочется иметь последней моды шелка и значит нужно успеть покуда грудь высока» (© бит-квартета «Секрет»).
Говоря строго-математическим языком, эти два множества – рублевские содержанки и т.н. the телки – не лежат полностью в области пересечения. То есть они, эти множества пересекаются, но не тождественны. Отнюдь не всякая минаевская the телка (ТТ) имеет постоянного спонсора. И не каждая девица, живущая на содержании состоятельного папика, есть ТТ.
Хрестоматийная элитная ТТ по Минаеву – женщина 20 – 27 лет с МГИМОшным или «импортным» дипломом, из хорошей (зачастую номенклатурной) семьи, имеющая «пару-тройку звездных романов behind» и со средой обитания, очерченной ограниченным списком заведений («Весна», GQ, Bed Caf_, First, «Ваниль», «Бисквит», Zima, etc.), которая, даже имея официальный статус любовницы социально-значимого персонажа, тем не менее находится в перманентном поиске очередного прЫнца (олигархенка или экспата) или не очень занудного депутата (что менее престижно, зато неизмеримо выгоднее).
А вот элитарных содержанок можно разделить на три условных подгруппы.
Первая, самая востребованная & массовая: красивые столичные студентки (зачастую приехавшие в Москву или Питер из провинции, Малороссии или Белоруссии). Имущественный ценз и социальный статус значения не имеют. Главное – модельная фактура, явственно эманируемая неиспорченность, очаровательная (зачастую наигранная) тупизна, прелестная свежесть. И светлая, ангельская улыбка. Диссонирующая с алчностью ангела павшего.
Вторая категория: девушки постарше (22 – 25). Этим для того, чтобы остаться в обойме, помимо впечатляющих внешних данных необходимо блистать некоторым чувством юмора, сносным интеллектом и утилитарными знаниями (например, лингвистическими).
И подгруппа №3: условно говоря рейтинговые. Их можно узреть на сценах модных клубов, экранах телевизоров, обложках и разворотах мужского глянца.
Всех (и содержанок, и ТТ), увы, ждут трудные времена. Да и щедрых спонсоров тоже. Впрочем, трудные времена в контексте глобального кризиса – наша общая участь. Общая, без исключения. И лишь те, кто не принадлежит к популярному ныне разряду «имитаторов», те, кто ставку делал на себя (пусть даже и в рамках Системы), те, кто – подобно парикмахеру Александре – умеют мастерски что-либо «делать ручками», пострадают менее остальных. Не пропадут. Прорвутся. Так что… Молитесь. Молитесь за павших.
Евгений Ю.ДОДОЛЕВ.
Редуцированная версия статьи опубликована в журнале “Профиль” (http://profile.ru/items/?item=27491) № 43 от 17 ноября с.г.
