Слабость государства и парализующее ум и волю чувство безысходного пессимизма – вот две главнейшие черты современного российского кризиса, не позволяющие адекватно реагировать на него. В основе кризиса лежит обоснованное недоверие граждан к государственной власти и подмена Конституции и закона системой полукриминальных “понятий”.
ЖИЗНЬ “ПО ПОНЯТИЯМ”
Президент Ельцин остается “гарантом”, но только не соблюдения законов и Конституции, а системной несправедливости всех экономических и социальных отношений. В годы его правления главными факторами, регулирующими отношения в российском обществе, стали не законы, способные обеспечить справедливость и свободу, а некие негласные ”понятия”. Все знают, что эти “понятия” чудовищно несправедливы, порой просто преступны, тем не менее все подчиняются им.
Что означают на практике эти “понятия”? Например, государство “вправе” освобождать коммерческие банки от обязательств перед вкладчиками, банкиры “вправе” переводить свои активы из старых банков в новые, списывая на старые все долги, а граждане, лишенные своих вкладов, “обязаны” делать вид, что ничего необычного не произошло. Так и живем…
Этот “строй” как нельзя более напоминает порядки “на зоне”, где заключенные живут не по правилам, установленным лагерной администрацией, а согласно “правильным понятиям” криминальных авторитетов. Эти “понятия” не зафиксированы нигде, никто не доказал их справедливость и целесообразность, но все трепещут перед ними. И если кто-нибудь из заключенных дерзнет оспорить их, расправа последует незамедлительно.
Авторитет, пахан, “смотрящий” может целый день лежать на нарах и смотреть исключительно в потолок, но от этого ничего не меняется: сам факт его присутствия “на зоне” гарантирует жизнь “по понятиям”.
Точно так же сам факт присутствия на политической сцене президента Ельцина гарантирует “жизнь по понятиям”. Государство не оплачивает предприятиям госзаказ, нанимает на работу бюджетников и не платит им; предприятия и коммерческие банки, в свою очередь, “имеют право” уводить у государства бюджетные средства на миллиарды долларов и не нести при этом никакой ответственности.
“Жизнь по понятиям” возможна только в слабом государстве, неспособном навести государственный порядок в сфере экономики, где преобладает теневой сектор. В теневом секторе не действует ни гражданское, ни уголовное право, конфликты разрешаются на уровне бандитских разборок. Логическим следствием такого порядка вещей становится сращивание теневых, подчас откровенно криминальных структур и органов государственной власти.
Особенно наглядно “жизнь по понятиям” проявляется в кадровой политике президента. Никто, например, не в состоянии толком объяснить, за что именно уволили Коржакова и Барсукова и что означают полные скрытой угрозы слова Ельцина: ”Много на себя брали и мало отдавали”. Вообще эта фраза шикарно звучит в устах какого-нибудь Аль Капоне, но в качестве объяснения причин отставки руководителей спецслужб великого государства несколько странновата. Столь же маловразумительными были президентские формулировки, объясняющие отставки Черномырдина, Юмашева, Кокошина, Батурина, Ястржембского, Лившица, да только ли их! А суть одна: все эти люди, безотносительно к различиям в их взглядах и поступках, отбились от “стаи”, стали играть не по правилам, жить “не по понятиям”.
“Сильный” (по Конституции!) президент Ельцин выступает таким образом в качестве “гаранта” слабости власти и круговой поруки всеобщей безответственности.
ПРОГРАММА ЕСТЬ. НО ЕСТЬ ЛИ ВОЛЯ?
Для того чтобы сломать систему полукриминальных “понятий”, начать жить по закону и Конституции и, как следствие, преодолеть апатию и пессимизм, нужна прежде всего сильная власть, обладающая политической волей. Но едва лишь правительство Примакова вознамерилось проявить такую волю, как началось фронтальное контрнаступление со стороны либеральных реформаторов. Они как раз больше других и заинтересованы в том, чтобы увековечить систему “понятий”. В мутной воде хаоса и произвола ловятся очень крупные “золотые рыбки”.
В чем только не обвиняют новое правительство: оно, мол, зовет нас назад, к авторитарным, коммунистическим, нерыночным, госплановским методам руководства экономикой.
Давайте не будем с этим спорить, а просто сравним две программы: программа № 1 – это экономическая программа российского правительства; программа № 2 – программа выхода из глубокого системного кризиса (кто ее автор, для нас пока неважно).
Программа № 1 предусматривает:
– разработать и осуществить федеральные программы по обеспечению занятости населения;
– принять меры, исключающие необоснованный рост затрат, цен, тарифов на продукцию естественных монополий;
– осуществить комплекс мер по госрегулированию тарифов на перевозку грузов федеральным железнодорожным транспортом, а также по совершенствованию регулирования тарифов на электроэнергию, потребляемую федеральным железнодорожным транспортом;
– обеспечить в полном объеме текущие выплаты по зарплате, пенсиям, социальным пособиям и денежному довольствию бюджетникам;
– привести в соответствие с законодательными нормами, установленными для федеральных государственных нужд, размеры денежного содержания государственных служащих;
– компенсировать наименее обеспеченным группам населения снижение уровня жизни в связи с ростом цен;
– повысить ответственность должностных лиц и собственников предприятий за несвоевременную выплату заработной платы, нарушение условий трудовых соглашений и коллективных договоров;
– осуществить комплекс мер по стабилизации денежной системы, курса рубля;
– принять неотложные меры по реструктуризации банковской системы.
Программа № 2 предусматривала:
– повысить роль правительства в деле создания рабочих мест;
– наделить органы власти полномочиями, которые предоставляются при провозглашении чрезвычайного военного положения;
– стимулировать и реорганизовать использование природных ресурсов через занятость людей на производстве и в других сферах хозяйства;
– усовершенствовать систему использования земельных ресурсов;
– резко сократить затраты на содержание федерального и местных органов самоуправления;
– предоставить помощь наиболее пострадавшим от депрессии и краха банковской системы;
– усилить государственное планирование и контроль за различными видами транспорта, связи и другими услугами, которые имеют выраженный общественный характер;
– установить строгий контроль за банковским кредитованием и инвестициями, с тем чтобы покончить со спекуляциями народными деньгами;
– обеспечить контроль за национальной валютой в целях ее оздоровления;
– повсеместно ввести строгую ответственность и дисциплину;
– обеспечить смещение баланса властей в пользу исполнительной власти;
– отказаться от стремления любой ценой улучшить условия международных экономических отношений, поскольку чрезвычайное положение в национальной экономике выдвигает другие приоритеты.
Итак, два подхода, две программы. Какая из них авторитарнее, радикальнее, антирыночнее, левее, коммунистичнее? Думаю, никто не станет отрицать, что вторая. А теперь открою “тайну”, кто ее автор. Это основные положения “нового курса” американского президента Франклина Делано Рузвельта, того самого, который вывел Америку из самого тяжелого системного кризиса за всю ее историю.
Программа российского правительства и программа Рузвельта удивительно похожи. Но означает ли это, что успех нам гарантирован? Едва ли. Беда в том, что программа российского правительства пока остается на бумаге. Нет политической воли к ее претворению в жизнь, нет воли к действию.
У Рузвельта такая воля была. Рузвельт, разумеется, не был ни коммунистом, ни антидемократом, ни антирыночником. Но он не был и либеральным догматиком. Когда вопрос встал таким образом: благополучие конкретного человека или “догмы свободного рынка”, Рузвельт сделал выбор в пользу человека, сломав при этом множество догматов, которые до него считались незыблемыми.
Рузвельт в кратчайшие сроки сумел заставить нацию поверить в то, что кризис может быть преодолен.
За счет чего? Прежде всего за счет готовности лидера сказать правду о положении дел в стране. В своей инаугурационной речи Рузвельт заявил: ”Я буду говорить искренне и решительно, чего требует нынешняя ситуация, в которой оказалось наше государство. Сегодня, как никогда, настало время говорить правду, совершенную правду, откровенно и твердо. Не пряча голову в песок, нам следует честно рассматривать условия, в которых живет сегодня страна. Это великое государство выдержит все, как уж много чего выдержало, будет жить и процветать”.
Рузвельт поставил целью мобилизовать как можно большее число людей, вернуть их к активной, созидательной жизни, помочь им обрести цель, мечту, идеал, смысл жизни.
“Счастье не в простом владении деньгами, – говорил Рузвельт, – оно в наслаждении от достижений, блаженстве от творческих усилий. Удовольствие от работы и ее моральное стимулирование не должны быть забыты в бездумных поисках недолговечных доходов. Эти мрачные дни будут стоить усилий, если они научат нас, что нашим настоящим назначением является не прислуживать кому-то, а служить себе и своим соотечественникам”.
Рузвельт прекрасно осознавал, что кризис столь глубок, что меры по выходу из него могут быть только достаточно авторитарными. Но здесь его подстерегала другая опасность – скатиться к личной диктатуре.
Конечно, осуществлять в целом успешные экономические преобразования можно и в условиях диктатуры (Пиночет), но тогда человеческие и социальные издержки преобразований могут оказаться непомерно высокими.
Рузвельт счастливо избежал и этой опасности. Правда, поначалу он было хотел распустить конгресс, но потом передумал, убедив конгрессменов голосовать по всем вопросам “как надо”. В его администрации действительно не было людей, которые “знали дорогу на Уолл-стрит”, т.е. руководствовавшихся в своей деятельности не государственными, а корпоративными интересами. В окружении Рузвельта трудно представить лиц типа Коха или Березовского…
Лейтмотив первых месяцев президентства Рузвельта – планирование, контроль, правительственное регулирование. Были ли эти меры коммунистическими? Нет. Просто за годы “великой депрессии” стало окончательно ясно, что механизмы свободного рынка в своем чистом виде не способны обеспечить права личности; напротив, они лишают подавляющее большинство населения самых естественных прав, таких, например, как право на труд, безопасность и т.д.
Близкие к Рузвельту экономисты так формулировали идею достижения экономического благополучия: “Процветание в наше время, безусловно, означает затраты, затраты широких масс людей, для чего они должны адекватно зарабатывать… Главным инвестором в национальную экономику выступают граждане собственного государства, для чего необходимы такие предпосылки, как своевременное получение ими адекватной платы за выполненную работу, законопослушность при уплате умеренных налогов и доверие к существующей финансовой системе, способной обеспечить сохранение и прирост сбережений граждан”.
Прежде всего, полагал Рузвельт, необходимо дать возможность людям честно трудиться. “Нашей первоочередной задачей, – говорил он, – является предоставление людям работы”.
Рузвельт стремился поставить под строгий контроль банковско-финансовую систему, чтобы она не превращалась в паразитический механизм выкачивания ресурсов из реального сектора.
“Следует внедрить строгий контроль за банковской деятельностью, кредитованием и инвестициями, – говорил он, – с тем чтобы положить конец спекуляциям заработанными средствами: надо обеспечить адекватную, но здоровую национальную валюту”.
Только обеспечив экономический рост на основе государственных программ и инвестиций самих граждан в национальную экономику, можно было ставить вопрос о более справедливом распределении.
“В целом “новый курс”, – писал Рузвельт, – может быть охарактеризован положением о намерении достичь более справедливого распределения между людьми национального продукта… Все классы общества должны на более справедливых и честных принципах делить между собою национальные возможности”.
С приходом Рузвельта Америка обрела подлинного национального лидера, благодаря его деятельности государственное регулирование стало неотъемлемым элементом экономической политики “капитанов” капиталистического мира. Казалось, миф о свободном рынке умер. Кто бы тогда подумал, что через 60 лет в России найдется президент, готовый сделать этот миф основой своей экономической стратегии, и будет воплощать эту стратегию в жизнь любой ценой?!
ЭТО ПУТЬ В БУДУЩЕЕ – В ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО
Вряд ли стоит доказывать, что новый курс, необходимый для России, не может быть простым повторением нового курса Рузвельта. При всех пугающих аналогиях, которые можно провести между американской “великой депрессией” и современной ситуацией в России (безысходная нищета, отчаяние миллионов, цинизм власти и вызывающее богатство “избранных”, массовый крах банков, безработица и т.д.), американский кризис был кризисом сложившегося рыночного механизма, объективно нуждавшегося в государственном вмешательстве и регулировании. В России рынок, по существу, не сложился. Роль государства здесь не может сводиться к вмешательству в дела рынка, она должна быть направлена на формирование здоровой рыночной экономики.
Но каким образом? Каким требованиям должна отвечать программа выхода из кризиса?
Во-первых, эта программа должна приводить к созданию рабочих мест. Основная задача правительства сегодня – дать возможность труженику честным трудом зарабатывать себе на достойную жизнь. В России человек не может выжить без труда, так же как не может выжить без воды и пищи. Перед этой задачей макроэкономические показатели, такие, как уровень инфляции или первичный профицит бюджета, отступают на второй план.
Главный критерий успеха любой экономической политики не обеспечение набора неких формальных показателей (выплавка чугуна и стали при Советской власти, уровень инфляции и курс рубля по отношению к доллару при либеральных реформаторах), а поддержание нормальной жизнедеятельности людей. Экономика, как отмечал еще Энгельс, – это не только воспроизводство средств производства, но прежде всего ”воспроизводство жизни”.
Во-вторых, она должна быть импортозамещающей. Пока страна на 60 % зависит от импорта, бессмысленно говорить о ее независимости и национальной безопасности.
В-третьих, эта программа должна быть инвестиционной: обеспечивать возврат бюджетных средств, затраченных на ее реализацию, и приносить прибыль.
В-четвертых, она должна приводить к формированию среднего класса – основы политической стабильности в обществе.
Следует сразу же честно признать: равномерное восстановление разрушенной “реформами” промышленности, повторная индустриализация страны в сегодняшних условиях невозможны; на это потребуются триллионы долларов, которых у нас нет и которые нам никто не даст.
Рассчитывать на частные зарубежные инвестиции? Для иностранных инвесторов Россия непривлекательна. Огромная страна, большая часть территории которой лежит на северных широтах; либеральное законодательство для зарубежных инвесторов толком не прописано, чиновники творят произвол. Куда уютнее в Бразилии, Аргентине, Боливии: теплый климат, не требуется гигантских инвестиций в инфраструктуру, законодательство разработано под присмотром МВФ, в случае кризиса фонд всегда денег даст.
Полагаться на российский частный капитал? В большинстве случаев его активность направлена на получение краткосрочной прибыли с последующим “уводом” ее за рубеж.
Означает ли это, что нам следует отчаяться и сидеть сложа руки? Нет!
Уже сегодня мы должны приступить к реализации государственных федеральных программ по созданию эффективных рабочих мест на основе малых предприятий. Во всем мире промышленное развитие опирается не только на крупную индустрию, но и на высокотехнологичные, мобильные, хорошо реагирующие на изменение рыночной конъюнктуры малые предприятия. Стоимость создания рабочего места на таком предприятии в несколько раз ниже, чем в крупной промышленности.
Специалистами Фонда “Реформа” разработана и на практике осуществлена концепция создания эффективных рабочих мест на малых предприятиях .
Первый этап программы предусматривает комплексное обследование региона с целью выявить, в каких продуктах нуждается местный рынок, какое имеется сырье для их производства и какая инфраструктура необходима для создания соответствующих малых предприятий. Главная цель – приблизить переработку сырья к его производству. Например, в регионе производят много овощей, фруктов, но не успевают их вывозить, и они пропадают. Значит, надо создавать цеха по их переработке в соки и консервы. Речь может идти также о переработке шерсти, розливе вин, минеральных вод, заготовке лекарственных трав, строительстве мельниц, пекарен, маслобоен, сыроварен, цехов по выпуску мясной продукции, выделке шкур, производству мороженого, кондитерских изделий.
Деятельность таких предприятий требует определенного технического обеспечения. Поэтому параллельно создаются малые предприятия по техническому обслуживанию автомобилей, производству кирпича, пиленого камня, строительных блоков. Это не абстрактные примеры. Предприятия всех этих типов были созданы в различных регионах России при активном содействии Фонда “Реформа”. Всего благодаря программам Фонда создано более 5 тыс. рабочих мест.
Не следует думать, что создаваемые малые предприятия – это какие-то кустарные цеха. В некоторых регионах имеются сложные производства, которые не в состоянии сегодня выдержать конкурентную гонку с Западом. На площадях таких предприятий могут быть размещены новые, конкурентоспособные производства, максимально приближенные к их профилю, например производство солнечных батарей на предприятиях электронной промышленности, как это было сделано в Зеленограде при участии Фонда “Реформа”.
Для того чтобы запустить подобную региональную программу, необходимо в первую очередь создать под контролем местной администрации базовое предприятие “Занятость”, которое возьмет на себя координацию осуществления этой программы, обеспечит поставку необходимого оборудования. Специалисты Фонда предоставят вновь создаваемым малым предприятиям организационные и консалтинговые услуги, запустят процесс обучения и подготовки специалистов.
Анализ мирового опыта показывает, что наиболее эффективным способом передачи оборудования новым предпринимателям является лизинг, т.е. аренда с последующим выкупом. Первоначальный взнос составляет 10 – 20 % от стоимости оборудования, а затем в течение трех лет за него расплачиваются полностью. По условиям лизинга в случае нарушения условий договора оборудование может изыматься и передаваться новым владельцам, т.е. свое право быть собственником нужно еще доказать на практике. Это вам не назначение в собственники и валютные миллионеры “по Чубайсу”.
Каждый год со вновь созданных малых предприятий поступают лизинговые платежи, которые инвестируются в создание новых рабочих мест. Государство получает налоги, жители региона – хлеб, колбасу, масло, соки, вина, одежду, обувь, а главное, работу.
В регионы приходят прогрессивные технологии, которые требуют организации процесса обучения будущих предпринимателей. В ходе реализации программ Фондом “Реформа” были найдены десятки оригинальных управленческих решений. Например, для малого предприятия трудно найти бухгалтера. Была организована система, когда один квалифицированный бухгалтер обслуживал до 10 предприятий.
Параллельно органы внутренних дел региона осуществляют операции, направленные на предотвращение установления контроля над вновь создаваемыми предприятиями со стороны организованной преступности. Налоговая инспекция проводит обучение предпринимателей правильной уплате налогов. Система налогообложения таких предприятий является достаточно прозрачной. Очень легко рассчитать, например, вмененный налог в соответствии с новым законодательством.
Что могла бы дать целенаправленная мобилизация ресурсов на создание рабочих мест? Если в регионе с миллионным населением создать 50 тыс. рабочих мест, то это обойдется в 1,5 – 2 млрд руб. Но уже в первый год после реализаций программы поступления налогов в федеральный и местный бюджеты на 60 % окупят ее. Безработица пойдет на убыль, а рынок будет насыщен необходимыми товарами.
Программы способствуют и развитию отечественной тяжелой промышленности, которая производит оборудование для малых предприятий. За годы кризиса многие руководители крупных предприятий перестроили свои производства, приобрели новые технологии и готовы производить оборудование на современном уровне. Беда лишь в одном: не хватает заказов. С развитием федеральных государственных программ по созданию рабочих мест на малых предприятиях оживут и целые сектора тяжелой промышленности.
Другого пути у России сегодня просто нет. Это путь к современному постиндустриальному обществу. Ведь малые предприятия – это не только сыроварни и маслобойни, но и фирмы, занятые диагностикой автомобилей с помощью современного оборудования, проектированием с помощью компьютеров новейшего поколения, производством приборов для космической техники.
Это путь к некапиталистическому обществу. Это преодоление капитализма, принципиально новое явление. Ведь хозяин малого предприятия – собственник и труженик одновременно. Он не отделен от наемных работников слоем управляющих, отношения с ними регулируются традиционными нормами культуры, а не железными законами рынка.
Создание двухуровневой экономической модели – крупных государственных предприятий и сети частных малых предприятий – позволит преодолеть конфликт между сторонниками плановой экономики и теми, кто боится плана, видит в нем возврат к “мобилизационному социализму”. Малые предприятия открывают огромное поле для личной инициативы, развитию настоящего, а не спекулятивного предпринимательства. Создание такой системы – это не конъюнктурный шаг, обусловленный кризисом. Это дорога в будущее – в постиндустриальное общество.
Мартин ШАККУМ
президент Фонда “Реформа”
