В ТО ВРЕМЯ КАК КРЕСТЬЯНСТВО В РОССИИ БОРЕТСЯ ЗА ВЫЖИВАНИЕ, В ФРГ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ СУБСИДИИ ДОСТИГАЮТ 40 ПРОЦЕНТОВ В ДОХОДАХ ФЕРМЕРОВ
Если захочешь что-либо узнать из немецких печатных источников о сельском хозяйстве республики, через некоторое время поймешь тщетность своих усилий. Сельское хозяйство здесь, как у нас иногда говорят, не тема. Горожанин же читает в лучшем случае об опасности загрязнения питьевой воды удобрениями или пестицидами, о болезнетворных остатках ветпрепаратов в мясе, об уничтожении целых видов фауны и флоры, об истязании животных современными формами содержания и, конечно же, недовольно ворчит на “истязателей”.
ОДИН С СОШКОЙ, ДЕСЯНОСТО С ЛОЖКОЙ
Окружающая среда, здоровье, охрана животных и сохранение видов флоры – так, пожалуй, можно охарактеризовать основной круг интересов немецких бюргеров. Быть сытым – это как бы само собой разумеется. А вот то, что сельское хозяйство – еще и отрасль, где идет борьба за цены на продукты и гарантированный заработок людей, их производящих, многих просто не волнует. В результате в обществе, где каждый человек ориентирован на получение широкого спектра услуг, все более сокращающих рабочее время, многие и вовсе не понимают, как это сельский хозяин, занятый в среднем 60 ч в неделю, практически не пользующийся отпусками да еще получающий субсидии от государства, зарабатывает на треть меньше, чем рабочий или служащий. Большинство немцев не прочь иметь поблизости фермера, у которого можно было бы дешево покупать яйца или молоко, к которому можно ходить с детьми смотреть на свинью с поросятами, дышать свежим деревенским воздухом, а уж в его проблемы вдаваться – извините.
Почему столь велика разница между представлениями горожан и действительностью? Да потому, что мечты о нетронутой природе не стыкуются больше с сытостью. Благодаря колоссальному прогрессу аграрного производства в Германии стало возможным полное удовлетворение потребности в продуктах питания миллионов когда-то голодавших людей. Сытость делает людей весьма разборчивыми и даже равнодушными. Горожанину благополучной страны, имеющему возможность приобрести любой продукт, нелегко заметить сельскохозяйственный прогресс. В то время как промышленность в своем развитии оставляет заметный след техническим уровнем изделий и их дизайном, яйцо и сегодня выглядит, как сто лет назад, а хлеб, сыр, фрукты или мясо, в принципе, тоже не претерпели изменений. Вот только предложение их стало разнообразнее да упаковка красочнее. Но изменилась с тех пор и крестьянская усадьба в Германии: людей стало меньше, машин – больше. А результат этого в следующем: сегодня один немецкий фермер способен прокормить 90 человек, а в 1950 г. на это требовались усилия шести крестьян.
Что же способствовало столь стремительному росту производительности труда?
ЧТО ПОСЕЕШЬ, ТО И ПОЖНЕШЬ
В первые послевоенные годы в Германии был голод. Церковь, партии и различные союзы обратились к крестьянам с призывом “смягчить тяготы городского населения”. В правительственном заявлении после выборов на пост первого федерального канцлера ФРГ Конрад Аденауэр сказал в 1949 г. следующее о задачах министерства сельского хозяйства страны: “Если германская экономика до конца 1952 года намерена достигнуть сбалансированного торгового баланса, то необходимо в значительной степени увеличить сельскохозяйственное производство, чтобы уменьшить, насколько это возможно, расход валюты на продовольствие…”
Помимо улучшений в производственной структуре, основным пунктом сельскохозяйственной политики первого федерального правительства стало увеличение крестьянских доходов. Кроме гарантированного обеспечения продовольствием, в законе о сельском хозяйстве 1955 г. называлась и другая цель – рост заработков сельских хозяев. Во главу угла была поставлена рационализация и индустриализация аграрной сферы. Это означало, что правительство взяло курс на рост числа больших рентабельных усадеб и ликвидацию малых убыточных хозяйств.
Время показало, что такая концепция была верной. Для ее реализации провели всеобъемлющее переустройство наделов, в ходе которого целые хозяйства переселялись в целях устранения чересполосицы (фактически проводилось насильственное укрупнение хозяйств). Правительство выделило большие кредиты и субсидии для увеличения в первую очередь производства молока, предоставило крестьянам по льготным ценам удобрения, топливо и стимулировало капиталовложения в средства механизации. Министру сельского хозяйства вменили в обязанность делать ежегодный детальный отчет о динамике изменений в производстве сельскохозяйственной продукции.
Производство, как говорится, пришпорили, и оно действительно понеслось галопом в бывшей Западной Германии. За двадцать лет, в течение которых произошло насыщение рынка продовольствием, число занятых в сельском хозяйстве сократилось почти в три раза. Победное шествие агрохимии привело к резкому росту урожайности. Сейчас здесь стабильно получают с гектара 6 т пшеницы и 8 т кукурузного зерна. Быстро увеличилось поголовье крупного рогатого скота и свиней.
Людей накормили, но вторая цель закона – обеспечение доходов и заработков крестьян – оставалась недостигнутой. Чего только не перепробовали в ФРГ и Европейском сообществе за последние годы, чтобы справиться с этой проблемой! На владельцев мелких хозяйств давили изо всех сил, принуждая их бросать свое занятие. Оставшиеся укрупнялись, увеличивали свои мощности и наращивали заработки, которые вкупе с госдотациями способны обеспечивать расширенное воспроизводство и нормальный уровень жизни самих фермеров.
ОТКУДА У НЕМЦЕВ МОЛОЧНЫЕ РЕКИ?
Российские крестьяне могут удивиться такому факту: их немецкие коллеги недовольны своим положением. Они просто не знают, куда девать излишки своей продукции. Они заваливают Германию зерном, заливают молоком, а им говорят: сокращайте посевную площадь, уменьшайте количество коров. Так здесь пытаются справиться с перепроизводством. Правда, в последнее время появились новые экспортные рынки, в частности в бывших республиках СССР, что привело к подъему оптимизма у фермеров ФРГ. Но если крестьяне России добьются таких же результатов, как их коллеги на Западе, тогда и немцам, и французам, и голландцам придется худо. А в Африку свою продукцию они не везут: там платить за нее нечем. Но пока западные фермеры работают засучив рукава.
Не все фермеры ФРГ живут только на доходы от сельского хозяйства. Половина из 600 тыс. хозяев прирабатывают на стороне или заняты подсобной деятельностью. Это, как правило, владельцы мелких нерентабельных хозяйств (пока еще такие есть), которые из-за нерентабельности отнюдь не разоряются. Хотя ежегодно более 1 % фермеров прощаются со своим традиционным занятием, это не повод для трагедии, а нормальный процесс при рыночной экономике. Идет и процесс естественного старения немецкого села: молодежь нередко не хочет продолжать дело родителей. Сказывается и другой фактор: растет уровень механизации сельскохозяйственного производства, и уменьшающееся количество фермеров в состоянии кормить возрастающее количество едоков. Федеральные и земельные власти вкладывают в развитие сельского хозяйства значительные суммы, которые разнятся по землям. Фермеры до сих пор получают субсидии, налоговые льготы и льготные кредиты. На каждый двор приходится в среднем около 25 тыс. марок дотаций (российские крестьяне об этом могут только мечтать!). Эти средства идут в основном на приобретение техники, улучшение инфраструктуры, охрану окружающей среды. Например, даже проходящий более 30 лет конкурс “Наша деревня самая красивая” получает значительную финансовую поддержку, которой пользуются сотни сел и малых населенных пунктов.
Сельское хозяйство ФРГ пережило свою революцию, сделав огромный шаг вперед в освоении высокоинтенсивных технологий в земледелии, животноводстве, в овладении компьютерной техникой. Но от агротехнического и научного прогресса было бы мало толку, если бы его не поддержали сами фермеры и на практике не обратили себе на пользу. Сельские хозяева постоянно пополняют свой багаж знаний. Без специального образования они вообще не имеют права вести хозяйство. По немецким законам сын не может унаследовать усадьбу, не получив аграрного диплома. Для этого не нужно сдавать вступительные экзамены: записывайся в любую сельскохозяйственную школу, на курсы или в академию и учись на техника или инженера-экономиста. В результате в надежные руки попадут земля, скот, финансы. О составе почвы, обработке семян немецкий фермер знает так же хорошо, как и о современных методах животноводства и применении новейшей техники.
КРЕСТЬЯНСКИЙ РАЙ
На ферме семьи Бонхарц мне представилась возможность сравнить две эпохи крестьянского хозяйствования. У стариков все старое: дом, двор, хлев, машины – этакая четырехугольная крепость, внутри которой разгуливают куры и несколько кошек. Семья, получившая когда-то в наследство несколько гектаров земли и подворье, с трудом собирала средства на обзаведение техникой, животными. Пришлось пережить войну, разруху, все начинать сначала. Когда состарились и стало тяжело работать, передали заботы сыну, а сами получают пенсию, и неплохую – по 1,5 тыс. марок на человека.
Петеру Бонхарцу-младшему 50 лет. Прежде чем принять дела у отца, он окончил сельскохозяйственную школу и получил диплом ландвирта – сельского хозяина. Взяв у государства кредит на 10 лет, построил современную ферму на другом конце деревни, на отцовской земле.
Было уже темно, когда мы подъехали к ярко освещенному входу в громадное, напоминающее самолетный ангар строение, из которого доносилось жужжание механизмов: на установке фирмы “Альфа-Лаваль” доились одновременно восемь коров. Барбара, жена Петера управлялась одна: мыла теплой водой из шланга копыта, вытирала дезинфицирующей салфеткой вымя, подключала доильный аппарат и нажимала кнопки. Молоко собирается в холодильной ванне, где охлаждается до 4∞С. Раз в два дня за ним приезжает кооперативный молоковоз.
У семьи 20 га своей земли, еще столько же арендуют. Выращивают овес, ячмень, кукурузу на силос, травы, свеклу. Содержат 35 коров с удоем 7000 л да 40 голов молодняка. Хозяйство стабильное, имеет племенную книгу и продает породистый скот на аукционе. На ферме полная механизация – от раздачи кормов до уборки навоза. О доходах здесь говорить не принято, но хозяева сказали, что они не жалуются. А какие проблемы? Могли бы производить больше молока, но есть ограничение – квота, однако выход нашли (крестьяне – народ изобретательный везде): выпаивают лишним молоком телят. Эта телятина идет по повышенной цене.
Есть и долги: за ферму еще не до конца выплатили. При расставании хозяева пожаловались, что вдвоем тяжело работать, хотя техники хватает. Нанять бы работника, но по закону ему надо много платить. Пока обходятся, а там видно будет…
После интенсивного труда приятно отдохнуть в великолепном доме, где есть все удобства – от горячей воды и чудесной ванной комнаты до микроволновой печи. Выпить бутылочку пива да сыграть в карты с соседом здесь считается тоже удовольствием. А вот крепкие спиртные напитки пить у немецких крестьян не принято.
Ю. КАШИН,
Бонн – Москва,
специально для “СР”
