На одном из последних заседаний в канун Нового года Госдума большинством голосов одобрила в первом чтении Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Россией и Украиной, который был подписан президентами обеих стран 31 мая 1997 г.
На фоне великого множества политических, экономических и социальных проблем, накопившихся к концу года, обсуждение договора с Украиной не вызвало широкого резонанса у публики. Несколько довольно вялых публикаций в центральных газетах и коротких комментариев в электронных СМИ остались практически не замеченными россиянами, которые куда больше были в эти дни озабочены подготовкой к предстоящим праздникам, чем высокой политикой, так надоевшей всем за год. Страсти в течение нескольких часов кипели лишь в зале заседаний Госдумы, где дисциплинированное большинство фракции КПРФ дружно проголосовало за принятие договора и вопрос был решен. По крайней мере, на данном этапе.
В феврале предстоит второе слушание договора. И хочется надеяться, что депутаты, уже позабыв декабрьскую предпраздничную суету, более трезво отнесутся к этому, очень непростому по своей сути, документу.
Cразу следует оговориться. Естественно, Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве с Украиной нужен. Он просто необходим как в России, так и в Украине. Но такой ли по содержанию и своей сути, что был подписан полтора года назад Ельциным и Кучмой?
Итак, рассмотрим некоторые аргументы сторонников договора в том виде, в котором он был представлен депутатам министром иностранных дел Игорем Ивановым. По его словам, этот договор, имеющий судьбоносное значение не только для России и Украины, но и для всех славянских народов, создает правовые основы для процессов интеграции между нашими государствами.
Что касается судьбоносности этого документа, спорить не имеет смысла. Он действительно призван создать правовую базу взаимоотношений двух государств и оказать серьезное влияние на судьбы десятков миллионов россиян и украинцев. Вопрос только в том, как повлиять.
В случае возникновения ситуации, создающей угрозу миру, затрагивающей интересы безопасности одной из сторон, по словам главного дипломата страны, предусматриваются безотлагательные консультации и при необходимости – совместные меры по преодолению этой ситуации. Об этом только и можно сказать: гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Как известно, консультации и так называемые cовместные меры по проблемам Крыма, статуса Севастополя, раздела Черноморского флота предпринимаются с момента развала Советского Союза и даже раньше. Теоретическим основанием для всего этого служит Договор о дружбе России и Украины от 1990 г., кстати сказать, ратифицированный тогда же парламентами обеих стран.
К тезису Игоря Иванова о том, что новый договор о дружбе ускорит процессы интеграции, мы вернемся несколько позже.
А теперь бросим, что называется, ретроспективный взгляд на последнее десятилетие российско-украинских взаимоотношений. Причем, чтобы не утонуть в аргументах и фактах, только на военный аспект существующих проблем.
ЧЕРНОМОРСКИЙ ФЛОТ
6 декабря 1991 г. Еще тогда Верховный Совет Украины принял законы “О Вооруженных силах” и “Об обороне”, из всех уже практически бывших советских республик первой провозгласившей, по сути дела, создание национальных вооруженных сил на базе тех частей и соединений, которые на тот момент были дислоцированы на территории Украины, включая ядерные силы.
8 декабря. Руководители России, Украины и Белоруссии подписали в печально знаменитой Беловежской пуще Соглашение о создании Содружества Независимых Государств, к которому четыре дня спустя присоединились лидеры республик Средней Азии и Казахстана.
21 декабря в Алма-Ате главы одиннадцати независимых государств подписали декларацию, провозгласившую ее важнейшие принципы. CCCР прекратил свое существование. Факт общеизвестный. Но еще накануне в союзном Министерстве обороны министры обороны суверенных государств, еще составлявших СССР, договорились о долевом участии в формировании военного бюджета страны. Хотя уже тогда Украина заявила о намерении создать собственную армию.
30 декабря. Главы государств Содружества в Минске в основном пришли к единому взгляду по вопросам обороны и безопасности. Принципиальным решением, принятым на этой встрече, стало то, что Черноморский флот был отнесен к стратегическим силам, выполняющим задачи в интересах всего СНГ.
Но и это обстоятельство не помешало руководству Украины чуть ли не на следующий день интерпретировать достигнутое соглашение в свою пользу, даже особенно не позаботившись как-нибудь подипломатичнее объяснить свои действия, заявив: все, что находится на территории Украины, принадлежит ей.
5 января 1992 г. В Киеве достигнута договоренность о признании Россией реальности создания в Украине собственных армии и флота. Украинское руководство согласилось в очередной раз на то, что Черноморский флот останется под единым командованием и будет решать задачи в интересах всего Содружества, но на его базе из части флота будут созданы ВМС Украины. Однако тут же, до цивилизованного раздела флота, начались массовые попытки принуждения военнослужащих к принятию украинской присяги.
В конце марта президент Украины Кравчук выступил с заявлением, адресованным морякам-черноморцам, в котором сообщил, что Украина идет на решительные меры в отношении судьбы Черноморского флота.
5 апреля указом того же Кравчука “О неотложных мерах по строительству Вооруженных сил Украины” предписывалось сформировать ВМС Украины на базе сил Черноморского флота, дислоцированных на территории Украины. И все это в очередной, но не в последний раз, вопреки всем договоренностям с Россией и другими государствами СНГ. Российскому руководству ничего не оставалось делать, как пойти на прямую конфронтацию, спровоцированную Украиной.
8 апреля президенты России и Украины приняли совместное решение о приостановлении действия своих указов по Черноморскому флоту. И опять практически сразу украинская сторона в одностороннем порядке нарушила достигнутые договоренности. Организационная группа по созданию ВМС Украины во главе с командующим ВМСУ Кожиным развернула организационную и пропагандистскую кампанию, целью которой было создание украинского флота независимо от идущего межгосударственного политического процесса.
Видимо, нет смысла приводить еще десятки примеров того, как Украина в обход достигнутых договоренностей, особенно там, где имелись юридические и организационные прорехи, с удивительным упорством пыталась пересмотреть итоги переговоров по Черноморскому флоту в своих интересах, умело пользуясь нерешительностью и уступчивостью российского руководства.
Вот поэтому с Черноморским флотом мы имеем сегодня то, что имеем, – Россия получила в наследство лишь пятую часть Краснознаменного Черноморского флота СССР и кроме подъема андреевских флагов на российских кораблях практически ни один вопрос на ЧФ РФ сегодня не решен. В этой связи утверждение Игоря Иванова о том, что Черноморский флот сегодня живет, не является бесспорным. Его нынешнее существование – уже не жизнь, а скорее, замедленная деградация.
СЕВАСТОПОЛЬ И КРЫМ
Нет смысла также очень подробно останавливаться на перипетиях вокруг статуса Севастополя и всего Крыма. Они, в принципе, общеизвестны. Напомним лишь некоторые моменты новейшей истории этого региона.
29 октября 1948 г. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР Севастополь был выделен из Крымской области в самостоятельный административно-хозяйственный центр со своим отдельным бюджетом и отнесен к категории городов республиканского подчинения в составе РСФСР. Таким образом, на территории Крымского полуострова, находившейся под юрисдикцией России, существовали две административно-территориальные единицы республиканского подчинения, имеющие равный статус, – Севастополь и Крымская область.
В 1954 г. на основании представлений Президиума Верховного Совета РСФСР от 5 и 13 февраля Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 февраля Крымская область передана из состава России в состав Украины. Но во всех этих документах Севастополь вообще не упоминался. Следовательно, юридически и фактически Севастополь как бы выпал из принятых документов по Крымской области, оставаясь в составе России. Это утвержение абсолютно корректно с правовой точки зрения до сегодняшнего дня, хотя наш министр иностранных дел предлагает забыть об этом.
Чтобы не быть голословными, приведем цитату из его выступления в Госдуме 25 декабря 1998 г.: “Юридически он (Севастополь) является ныне частью суверенного государства. Ссылки на указы 40-х годов, на статус города республиканского подчинения или какое-то мнение докладчиков подкомиссии Совета Европы не имеют под собой никакого правового основания”. И далее: “Наша задача – не заниматься казуистикой и не вынимать документы 40-х и 50-х годов”. Согласитесь, мнение более чем странное, особенно если подобные сентенции высказывает министр иностранных дел. Cледуя его логике, нам просто необходимо отдать уже завтра и без всяких условий Курильские острова Японии, а заодно и часть нашей территории Китаю или еще кому-нибудь, кто пожелает прихватить лишний кусочек России.
В принятой в 1968 г. Конституции УССР, в ст.77, указывается, что городами республиканского подчинения являются Киев и Севастополь. Тогда на эту “мелочь” никто не обратил внимания: ну какая, мол, разница? Ведь все равно “все яйца в одной корзине”.
20 января 1991 г. в Севастополе состоялся референдум по вопросам статуса города и Крымской области. Более 90 % граждан проголосовали за сохранение статуса союзно-республиканского подчинения. И если по Крыму результаты референдума можно было оспорить с юридической точки зрения, то по Севастополю все правовые нормы соблюдены абсолютно корректно.
11 марта 1992 г. Указом президента Украины “Об органах государственной исполнительной власти города Севастополя” объявлено о закреплении статуса органов исполнительной власти города как органов республиканского (украинского) подчинения, что явилось грубейшим нарушением существующих нормативных документов и вообще норм международного права.
9 июля 1993 г., в свою очередь, Верховный Совет РФ своим постановлением подтвердил российский федеральный статус Севастополя, а Комитету ВС РФ по законодательству было поручено подготовить соответствующий проект закона. Предполагалось, что необходимые изменения в Конституцию России будут внесены в ноябре 1993 г. Но “черный” октябрь с расстрелом Белого дома не позволил завершить этот процесс. Тем не менее это обстоятельство никоим образом не меняет существа положения дел с Севастополем и его статусом. Просто Украина спокойно воспользовалась еще одним “проколом” российского законотворчества.
В том же 1993-м и в августе 1994 г. городской Совет Севастополя своими решениями подтвердил российский правовой статус города, что было также поддержано Верховным Советом Крыма. Украинский Верховный Совет тут же отменил эти решения, еще раз продемонстрировав, что ему глубоко наплевать на международное право и юридические нормы, оказавшиеся не по нраву украинским парламентариям.
Откладывавшийся 15 раз первый официальный визит президента России в Киев наконец состоялся 31 мая 1997 г. Борис Ельцин и Леонид Кучма подписали Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве, вызвавший такие бурные дебаты в российской Госдуме. При подписании этого документа оба президента сделали заявление, в котором, в частности, было сказано: “Будет сделано все для процветания Севастополя, во имя дружбы и сплоченности людей”.
Но, как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад. Негативные процессы вокруг Севастополя и всего Крыма продолжаются и по сей день. Даже Игорь Иванов, которому по штату положено защищать документ, родившийся в недрах МИДа и, вероятно, президентской Администрации, вынужден был признать, что в Крыму и Севастополе продолжается насильственная украинизация русскоязычного населения. При этом наш министр иностранных дел философски заметил, что, конечно, было бы идеально, если бы русский язык был объявлен вторым государственным языком в Украине, будем и дальше проводить активную работу в этом направлении. Видимо, за недостатком времени министр не пояснил, какую работу и в каком направлении он намерен проводить. А пока свою работу в нужном им направлении проводят его украинские коллеги.
В Крыму отменили решение референдума о том, что здесь действуют три государственных языка, и оставили только украинский. По полной программе идет процесс закрытия русских школ и насильственного искоренения всего “москальского”. И это не министерская риторика, а суровая действительность.
НА ПУТИ К НАТО
Теперь немного о НАТО. Все тот же Игорь Иванов, сочувственно констатируя озабоченность депутатов Госдумы по поводу фактического сближения Украины с НАТО, не нашел ничего лучше, чем заявить: “Наша позиция в отношении расширения НАТО остается прежней и твердой: мы категорически против этого процесса. А если это будет происходить, то Россия будет делать все необходимые выводы из этого для обеспечения собственной безопасности”.
Одним словом, трепещите, супостаты! А не то хуже будет. Но кому как не министру иностранных дел знать, что голой риторикой никого в мире сегодня не убедишь.
Из недавнего указа президента Украины Леонида Кучмы о сотрудничестве с НАТО недвусмысленно следует, что Киев не юридически, но фактически стремится вступить в Северо-Атлантический блок. Стандарты вооружений приспосабливаются к натовским, обучение военнослужащих осуществляется по инструкциям и в соответствующих учебных заведениях НАТО. Количество мероприятий оперативной и боевой подготовки в Черном море военно-морских сил причерноморских стран с участием кораблей НАТО возросло с 3 – 4 раз в 1991 г. до 10 – 15 – в прошлом. Ведется активное освоение боевыми кораблями ВМС НАТО акватории Черного моря.
Если в 1990 г. здесь совершили плавание пять натовских кораблей, то в 1991-м – девять, в 1992-м – 16 от девяти стран, в 1993-м – 19 от десяти стран, в 1994-м – 27 от 11 стран, в 1995-м – 36 от 11 стран, в 1996-м – 38 от 14 стран, в 1997-м – более 60 от 14 стран.
Не секрет, что во время пребывания натовских кораблей в Черном море их экипажи отрабатывают задачи боевой подготовки, активно используют средства наблюдения за радиоэлектронной обстановкой, изучают оперативное оборудование побережья Кавказа, Крыма, Украины и Болгарии. Причем украинское руководство всячески приветствует эту активность.
Все это не оставляет тени сомнения в том, что Украина стремится к интеграции отнюдь не с Россией и Белоруссией в рамках Славянского союза, а совсем с другим союзом, именуемым НАТО, и всего лишь, когда это выгодно, спекулирует на гипотетической перспективе более тесного союза с Россией, пытаясь извлечь из этого обстоятельства политическую и экономическую выгоду для себя. Это тоже должны понимать “революционные романтики” в лице фракции КПРФ, обеими руками поддержавшие представленный Игорем Ивановым вариант договора о дружбе с Украиной и утверждающие, что жесткая и принципиальная позиция России только оттолкнет от нее Украину.
Cкорее, с точностью до наоборот. Именно подписание договора о дружбе в нынешней редакции приведет Украину в горячие натовские объятия. По уставу этой организации вступить в нее могут только те страны, которые имеют полный набор атрибутов государственности, и в первую очередь четко определенную границу, признанную соседями и всем мировым сообществом. А Украине “для полного счастья” только этого и не хватает. Так давайте же, господин министр иностранных дел Российской Федерации, поможем украинским политиканам нашими же руками снять и это препятствие!
Удивляет и патетический пассаж в выступлении Игоря Иванова о том, что даже РУХ не смог выступить против предлагаемого текста договора, потому что якобы не смог поднять руку на многовековую дружбу между нашими народами. Да не поэтому РУХ поддержал этот договор, господин министр, просто руховцы, в отличие от наших наследников партии Ленина и других товарищей, поддерживающих немедленное подписание представленного текста договора любой ценой, прекрасно понимают, что его ратификация поставит крест на наших вполне обоснованных претензиях на Севастополь и Крым, на действительном сближении наших народов, пока еще не разделенных контрольно-следовой полосой и пограничными столбами.
В феврале Госдуме предстоит второе слушание Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Россией и Украиной. Еще есть время спокойно, без спешки и лишних эмоций все взвесить, обдумать и принять единственно правильное решение, соответствующее не только обещаниям спикера нашего парламента Геннадия Селезнева “немедленно ратифицировать этот договор”, но и долгосрочным интересам народов России и Украины.
Очень бы не хотелось, чтобы мы сами потом говорили: хотели как лучше, а получилось как всегда.
Андрей НИКОЛАЕВ
лидер “Союза народовластия и труда”,
депутат Государственной Думы
