Financial Times, 15, January, 1999
Огромный термометр, находящийся на фасаде здания Центрального банка России в Москве, в последнее время застыл на нулевой отметке, однако внутри этого учреждения атмосфера накалена до предела.
Выдвинутое против бывшего руководства банка обвинение в причастности к загадочному исчезновению 4,8 млрд долл., выданных России в качестве международного кредита незадолго до обрушившегося на страну финансового кризиса, рождает множество слухов и версий случившегося.
В конце прошлого года, когда российский министр внутренних дел Сергей Степашин объявил о намерении тщательно расследовать возможные злоупотребления некоторых высокопоставленных чиновников, приведшие к непомерным финансовым потерям, он не скрывал своего негативного отношения к бывшему руководству Центрального банка РФ.
В то же время это заявление г-на Степашина вызывает гнев многих как внутри данной организации, так и за ее пределами и расценивается ими как одна из неоднократных попыток власти найти козла отпущения, на которого можно было бы свалить всю ответственность за финансовый кризис, разразившийся в России в августе прошедшего года.
Финансовый кризис активизировал работу Счетной палаты, которая по своему статусу отвечает за исследования в области использования общественных финансов. Быстро организованное и проведенное расследование, предпринятое специалистами Счетной палаты по следам кризиса, заставило тогдашнего главу Центрального банка РФ Сергея Дубинина распрощаться со своим теплым местом. Сам г-н Дубинин считает, что его не в чем обвинять и вся проведенная операция является “чисто советским методом” во что бы то ни стало найти “врага народа” для проведения показательного судебного процесса и тем самым обезопасить от нападок общественности истинных виновников сложившейся ситуации.
Бушующее море страстей расплескалось вокруг пропавшего кредита в сумме 4,8 млрд долл., выданного России Международным валютным фондом буквально за две недели до того, как эта непредсказуемая страна внезапно объявила о девальвации рубля и об отказе от обслуживания своих многочисленных внешних и внутренних долгов. По официальной версии, выдвинутой российскими финансовыми чиновниками в дни кризиса, 3,8 млрд долл. ушло на попытки спасения отечественной валюты, которые, как мы видим, не увенчались успехом. Необходимость таких действий была вызвана давлением обстоятельств, так как иностранные инвесторы стали выводить большие суммы денег с российского рынка.
Оставшийся же 1 млрд долл. был переведен Министерству финансов для расчета по государственным облигациям, так как не было собрано достаточного количества налогов, предназначенных к выплатам по этому виду ценных бумаг.
Несмотря на эти стройные версии, многие западные аналитики считают, что “средства, ушедшие на срочные меры по спасению отечественной валюты”, на самом деле были переданы в качестве субсидий коммерческим банкам, которые находятся в сфере интересов высокопоставленных государственных чиновников. Основанием для подобных оценок является неискоренимая болезнь российского государства – коррупция. Распространение этого явления доказывает и еще один факт: несмотря на привлечение множества структур, в течение полугода расследующих исчезновение кредита МВФ, – от ФСБ и аппарата генерального прокурора до Счетной палаты, дело все еще остается темным и запутанным.
Генеральный прокурор смог предъявить Центральному банку обвинения по трем пунктам: неправомерное использование наличных средств служащими банка, незаконная выдача кредитов и лицензий и нарушения выплат по ГКО. При этом список подозреваемых лиц и участвующие в деле суммы настолько ничтожны, что ими, конечно же, невозможно объяснить природу августовского финансового кризиса и указанные факты явно притянуты за уши.
Несомненно, очень многие государственные чиновники, приложившие руку к поступающей из-за рубежа финансовой помощи, были бы рады поскорее закончить этот процесс, свалив все на нарушения, допущенные Центральным банком. Счетная палата, которая является подотчетным органом российского парламента, судя по всему, имеет определенные указания. Сегодня в ней рассматриваются вопросы слишком высокой зарплаты работников ЦБ, богато обставленных офисов, использования дорогих автомобилей с личными водителями. Справедливости ради следует сказать, что в большинстве развитых стран чиновники таких ведомств получают немалые зарплаты во избежание взяточничества и развития коррупции. Однако в России, где коррупция прочно поселилась в кабинетах самых высоких чиновников, высокие зарплаты не являются спасением от жадности и желания прибрать к рукам как можно больше.
Принимая во внимание эту специфическую черту российского государственного аппарата, можно сказать, что в деле о пропаже кредита МВФ истинный виновник не будет назван никогда.
Обзор подготовила Марина МЕДВЕДЕВА
