Большая китайская игра Билла Клинтона

АМЕРИКАНСКИЙ ПРЕЗИДЕНТ ДЕМОНСТРИРУЕТ НОВУЮ КИТАЙСКУЮ ПОЛИТИКУ США. КРЕМЛЬ МОЖЕТ ЗАБЫТЬ О “СТРАТЕГИЧЕСКОМ ПАРТНЕРСТВЕ” С ПЕКИНОМ

Девятидневное турне Билла Клинтона по Китаю подвело черту под девятилетним мораторием, наложенным американскими президентами на поездки в Китай после трагических событий на пекинской площади Тяньаньмэнь в 1989 г. Клинтон продемонстрировал миру новую китайскую политику США.

ПРАВА ЧЕЛОВЕКА НА РЫНОЧНЫХ ВЕСАХ

Что касается тяньаньмэньской истории и проблемы соблюдения прав человека (на чем всегда акцентируют внимание оппоненты Клинтона в Конгрессе, стоит лишь упомянуть о КНР), то здесь американский президент выработал весьма гибкую идеологему. Чем теснее контакты с Китаем, тем больше возможностей оказывать на него давление, постепенно приобщая к либерально-демократическим ценностям. Вот и весь сказ. Клинтоновская администрация уже неоднократно отмечала “прогресс” Китая в области прав человека по сравнению с 1989 г. Особенно, если учесть тот момент, что Ли Пэн, на которого возлагалась прямая ответственность за подавление антиправительственных выступлений в 1989 г., больше не занимает пост премьера Госсовета – его направили руководить парламентом (Всекитайским собранием народных представителей). Правда, председатель КНР Цзян Цзэминь тоже участвовал в событиях девятилетней давности, на волне которых он и пришел к руководству в партии, а затем в государстве. Но “клеймо” за события на Тяньаньмэнь, наложенное на него американцами, было все-таки по прагматическим соображениям снято. Визит Клинтона в Китай преподносится президентской администрацией как ключевой момент политики “давления” на китайское руководство, причем именно в правозащитном контексте.

Свою первую речь на китайской земле Клинтон произнес в городе Сиань. Он заявил, что китайцы, давшие миру книгопечатание, “ныне по праву гордятся обилием компьютеров, факсов и сотовых телефонов”. Его первая речь (как, впрочем, и последующие) имела совершенно неприкрытый подтекст: сотовые телефоны были названы отнюдь не случайно – ведь это результат активного проникновения США на емкий и перспективный китайский рынок.

Россиянам даже трудно представить себе объем американо-китайской торговли. По нашим меркам цифра просто “зашкаливает” – 49 млрд долл. США в год (что, кстати, обеспечивает американцам не менее 300 тыс. рабочих мест).

Для сравнения: в прошлом году произошел очередной спад в российско-китайской торговле, товарооборот составил немногим более 6 млрд долл. Для полноты картины приведем еще пару-тройку цифр. Товарооборот Китая с маленькой Южной Кореей в 1997 г. составил 20 млрд долл. А лидирует среди торговых партнеров КНР Япония: объем китайско-японской торговли достиг 60 млрд, к 2000 г. предполагалось довести его до 100 млрд, и лишь восточноазиатский финансово-экономический кризис, с особой силой в последнее время обрушившийся на Японию, поставил этот прогноз под сомнение.

Для Соединенных Штатов КНР является четвертым по значимости торговым партнером. Дальнейшее закрепление США на китайском рынке – приоритетная задача из азиатской политики. Ради этого администрация Клинтона развернула широкую кампанию политической рекламы, которая сразу же дала свои первые плоды: согласно опросу общественного мнения, проведенному в США накануне поездки Клинтона, 59% американцев считают его вояж в Китай “своевременным”. Чтобы развить этот успех Клинтон взял с собой внушительную свиту из тысячи с лишним персон (разных чиновников, включая едва ли не полправительства США, экспертов, одних только журналистов 200 человек). Это вам не блеклые двух-трехдневные китайские визиты Бориса Ельцина и не столь же скромные поездки в Россию руководителей КНР.

Вообще трудно представить российского президента, открывающим для себя великие загадки китайской культуры. А ведь по времени половина поездки Клинтона пришлась на древнюю столицу Китая Сиань, на ознакомление с Великой китайской стеной, на красоты имперского дворцового комплекса в Пекине. Посетил американский президент и город Гуйлинь, расположенный в очень живописных местах, затмевающих, по мнению авторитетных путешественников, красоты Большого Каньона. Природа сыграла на руку президенту. Уж кто-кто, а Клинтон хорошо знает, с каким пиететом относится американский обыватель к вопросам экологии. Обмахиваясь цветным китайским веером, Клинтон заявил, что китайские города и реки входят в число самых загрязненных на планете. Последствия загрязнений и глобального потепления весьма серьезны, и здесь, в области экологии, американский президент нашел новое поле для сотрудничества с китайцами.

АЭРОПОРТ – КАК ЭЛЕМЕНТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ РЕКЛАМЫ

Свою поездку по Китаю Клинтон завершил в Сянгане (официальное китайское название Гонконга). К его приезду китайцы приурочили завершение всех работ по строительству нового аэропорта Чхэп Лак Кок, ставшего самым большим аэропортом в мире. По количеству затраченных на эту стройку стекол, стали и бетона ей нет равных среди гражданских инженерных объектов. Здание терминала признано крупнейшим крытым сооружением, крыша которого, по словам пришедших в восторг английских журналистов, могла бы накрыть весь лондонский район Сохо.

Для этой стройки был искусственно создан целый остров в Южно-Китайском море, подле самого Сянгана. Из Сянгана в аэропорт проведен подвесной мост, конечно же ставший самым большим подвесным мостом в мире. Чхэп Лак Кок рассчитан на 8 млн пассажиров в год. Это больше, чем могут себе позволить лондонский Хитроу и нью-йоркский аэропорт имени Кеннеди вместе взятые. Английский архитектор Норман Фостер, возглавлявший группу проектировщиков этой стройки века, пожалуй, уже вошел в историю.

Новый аэропорт стал наглядным свидетельством коренных политических изменений в Восточной Азии. Когда 8 лет назад английское правительство заказало разработку этого проекта, китайские власти восприняли его как “колониальный заговор”, направленный на истощение гонконгских ресурсов накануне передачи города Китаю. Сегодня об этом китайские политики предпочитают не вспоминать.

Иностранные наблюдатели отмечают, что с коммерческой точки зрения трудно было найти более неудачное время для открытия аэропорта в Сянгане – в условиях восточноазиатского кризиса путешествия стали далеко не самым прибыльным делом. Авиакомпании терпят серьезные убытки. Но в этом вопросе в Пекине перевесили политические соображения. Китайское руководство помогло Клинтону довести его рекламно-политическую кампанию до конца. Ведь со временем все равно все окупится. Зато президенту США есть чем поразить воображение своих соотечественников, уже порядком подуставших от бесконечных мыльных опер вокруг амурных похождений их национального лидера.

СОГЛАШЕНИЯ И РАЗНОГЛАСИЯ

В подписанных в Пекине совместных заявлениях по ядерной гонке в Южной Азии, по противопехотным минам, в обязательстве о взаимном ненацеливании ракет КНР и США продемонстрировали идентичность позиций. Клинтон шел к этому давно. Ранее исследовательская служба Конгресса сообщала, что Китай “возможно, продолжает нарушать положение режима контроля за нераспространением ракетной технологии”. Разведслужбы США посылали президенту донесения о том, что Китай продавал эту технологию разным странам, в том числе Ирану и Пакистану. Госдепартамент как мог игнорировал информацию разведслужб, заявляя, что часть этих сообщений бездоказательна. Вот здесь-то российским политикам есть над чем призадуматься. Во время встреч в Вашингтоне между американским вице-президентом Альбертом Гором и прежним российским премьер-министром Виктором Черномырдиным американцы предложили расширить возможности России в запуске американских спутников. Но! Россия – не Китай, и американская сторона жестко увязала свое предложение с прекращением продажи российской ракетной технологии Ирану. России, как полагают в Вашингтоне, можно достаточно жестко диктовать свои условия.

Еще в декабре прошлого года администрация Клинтона заверила Конгресс в том, что Китай прекратил продажу технологий, которые могут быть использованы для производства ядерного оружия. 18 марта уже нынешнего года Конгресс подтвердил эти гарантии. Ныне американцы могут легально продавать Китаю ядерные реакторы. Хотя уже во время прошлогоднего визита Цзян Цзэминя в США был подписан контракт на финансовое и технологическое обеспечение программы строительства 20 китайских АЭС. Теперь сняты последние препоны на пути этого и других совместных проектов. До этого США были единственной страной в мире, вводившей ограничения на сотрудничество с Китаем в мирном использовании атомной энергии. Атомная промышленность теряла миллиарды долларов. Дело в том, что со времени аварии на атомной электростанции “Тримайлайленд” в 1979 г. американцы вообще не строят атомных электростанций в своей стране. Так что китайский рынок был просто жизненно необходим американским атомщикам, не занимающимся военными проектами.

Вместе с тем американцы с опаской относятся к дальнейшему росту торгово-экономической мощи Китая. Американо-китайскую идиллию несколько нарушил остающийся в силе отказ от принятия КНР во Всемирную торговую организацию (ВТО). В этом США поддерживает ряд других западных стран. А пока не будут выработаны условия вступления Китая в ВТО, он не получит постоянного статуса наибольшего благоприятствования в торговле с США. Антикитайское (республиканское) лобби в Конгрессе готово на временные уступки КНР, постоянный же статус наибольшего благоприятствования рассчитан на дальнейшие перспективы. Кроме того, расхождения между США и Китаем все же сохраняются в области прав человека, в вопросе о Тайване (хотя американская поддержка Китайской республики на Тайване в последние годы значительно ослабла, за исключением военной области, конечно), относительно судьбы далай-ламы и будущего Тибета, хотя последнее опять-таки относится скорее все к той же правозащитной тематике.

РОССИЯ В ТУПИКЕ ТРЕХ УЩЕЛИЙ

Вряд ли эти расхождения как-нибудь сумеет использовать в своих интересах российская сторона. По всем вопросам своей китайской политики российское руководство бездарно потеряло уйму времени. Мало того, что Россия толком не воспользовалась длительным запретом на сотрудничество американских атомщиков с китайцами, столь же бестолково упустили заманчивые возможности в области гидростроительства. Мы проиграли тендер на поставку оборудования самой большой в мире (Китай есть Китай!) гидроэлектростанции “Санься” (“Три ущелья”); вместо россиян этим занимаются англичане, французы, швейцарцы, немцы и канадцы. Хотя договоренность о российском участии в проекте была достигнута еще в 1995 г. в ходе визита Ли Пэна в Москву. Ответственность за это дело с российской стороны в дальнейшем Ельцин возложил на Бориса Немцова. Поездка последнего в теснины “Трех ущелий” выглядела как кавалерийская атака. Сама манера поведения “молодого энергичного реформатора”, сочетание наглости и всяческих ужимок удручающе подействовали на китайцев, для которых соблюдение этикета в общении с иностранцами играет первостепенную роль. А главное – китайцам показались ненадежными гарантии “Росэксимбанка”, “карманного” банка министерства финансов РФ; отвергли они и предложение привлечь российские коммерческие банки.

Грозит превратиться в долгострой строительство россиянами на китайской территории двух теплостанций, “Суйчжун” и “Иминь”. КНР несет по этим проектам существенные экономические потери.

Впрочем, еще во время подготовки “прощального” визита в качестве премьера Ли Пэна в Москву в феврале текущего года китайцы все же дали России последний шанс – наши атомщики будут участвовать в сооружении Ляньюнчанской АЭС. Надо сказать, что здесь могут повлиять негативно два фактора: уход с поста премьера симпатизирующего России Ли Пэна и, конечно же, конкуренция со стороны американцев. Уже повлияла отрицательно отставка Виктора Черномырдина. К новому российскому премьеру китайцы еще только присматриваются.

СЧЕТ НЕ В НАШУ ПОЛЬЗУ

Первостепенное значение Пекин придает собственному, китайскому проникновению в Россию. И дело не только во все увеличивающейся миграции китайцев на российский Дальний Восток. Перспективными проектами китайские руководители считают освоение Ковыткинского газоконденсатного месторождения в Сибири, поставки из Иркутской области электроэнергии в Китай, а также поставки (по соглашению с РАО “Газпром”) природного газа.

Что касается торговли, то здесь дела, в общем-то, застряли на якоре. Сравним опять-таки с американцами. С 1991 г. торговый оборот между США и Китаем утроился, ежегодно увеличиваясь в среднем на 20%. Китайская продукция идет в США как прямым потоком, так и через “гонконгские ворота”. Гонконгские (сянганские) фирмы специализируются на маркетинге, дизайне и продвижении на американский рынок произведенной в Китае продукции. Поэтому особенно символично выглядел визит в Сянган президента США.

Россия, в свою очередь, торгует с китайскими предприятиями только напрямую, без посредников. Американцы пользуются дешевыми китайскими товарами, произведенными современными совместными с иностранным капиталом фирмами. России достается еще более дешевая, но и менее качественная продукция, производимая на устаревших государственных предприятиях. Некачественный ширпотреб из Китая привозят в Россию также многочисленные “челноки”, которые, вообще, зачастую имеют дело с полумафиозной “теневой экономикой”.

Перспективы-то у нас вроде бы есть. Российский рынок нужен китайцам. Причем не только индустриальным гигантам, но и мелким производителям. До финансового кризиса страны Юго-Восточной Азии сбрасывали в Китай устаревающие “ноу-хау” по изготовлению кожаных изделий, одежды, обуви, бытовой электроники, игрушек. В мировом экспорте этой продукции доля КНР превысила 40%. Во избежание кризиса перепроизводства китайцы остро нуждаются в нашем рынке.

Согласно, условно говоря, “доктрине Немцова” вопросы торгово-экономического сотрудничества с КНР должны были решаться прежде всего на региональном уровне. Соответствующее соглашение еще в феврале Немцов подписал с бывшим тогда замом Ли Пэна Ли Ланьцином. Это также не могло не оставить горького осадка у китайцев, привыкших прежде всего иметь дело с ответственными правительствами других государств, а не с чужими региональными элитами.

На таком фоне визит Клинтона выглядит, конечно, триумфом Америки. Все ельцинские разглагольствования о “стратегическом партнерстве” с КНР так и остались пустой демагогией. В свое время Павел Сергеевич Грачев усиленно муссировал тезис о “военном союзе” с Китаем. Китайская сторона тогда отнеслась к этому крайне осторожно. Сегодня амбициозная грачевская “стратегия” выглядит просто смешно. Единственное, что остается у России – это использовать все тот же газ, линия газопровода должна пройти из Иркутска в Северо-Восточный Китай. Но здесь возможна неадекватная реакция Вашингтона. Так же, как в свое время резкое сопротивление США вызвал газопровод Уренгой – Помара – Ужгород, протянутый в конце концов до Германии; американцы боялись “врастания” Москвы в систему западноевропейских региональных взаимоотношений. Американцам, безусловно, хочется командовать на внутреннем рынке КНР, и они приложат максимум усилий для вытеснения конкурентов. Правда, вряд ли они смогут подкрепить чем-либо реальным возражения против строительства газопровода из России.

Другой потенциальный оппонент России в этом вопросе, Япония, слишком занят сегодня внутренними экономическими проблемами. Строительству газопровода, скорее, угрожают проблемы самого “Газпрома”, конфликт РАО с российскими властями. Но это уже проблемы внутренней политики нашей страны. Может быть, хоть на одном локальном участке серьезное проникновение России на китайский рынок все же осуществится.

Алексей АНДРЕЕВ,

научный сотрудник

Института Востоковедения РАН


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

ВПЕРЕДИ 80-ЛЕТИЕ КОМСОМОЛА
Ты себя любишь: лепишь, творишь, молюешь
А у нас “рыбный” день
Наши достижения –
СПАССКИЕ ВИЛЫ
Образовалось молодежное крыло регионального отделения СНПР
Грозовое лето
Серьезные намерения
Научно-теоретическая конференция
БАСТУЮТ ВСЕ!
Избрал ты дядю сердцем пылким, Теперь сиди, чеши в затылке: Он пустит по миру народ, Но сам в отставку – не пойдет!
От домостроя к равноправию в общем Доме
Новый руководитель регионального отделения СНПР
Как объединить Россию?
Наращивание социальных акций
КРЕДИТ МВФ: СПАСЕНИЕ ИЛИ ОТСРОЧКА?


««« »»»