ИТОГИ “РЕЛЬСОВОЙ ВОЙНЫ”

Отличительная особенность минувшей недели заключалась в том, что так называемый шахтерский бунт, который ценой огромных усилий президентских и правительственных структур удалось урегулировать, стал катализатором развития ряда параллельно развивающихся и подпитывающих друг друга кризисных процессов в российской политической и экономической жизни.

ИТОГИ “РЕЛЬСОВОЙ ВОЙНЫ”

Социальный взрыв в угольных регионах больно ударил по морально-политическому авторитету действующей власти как в самой стране, так и за рубежом.

Опросы общественного мнения россиян продемонстрировали тот неутешительный для властей факт, что подавляющее большинство населения сочувственно отнеслось к выступлениям угольщиков.

“Рельсовая война”, значительно поколебала уверенность большинства аналитиков, обслуживающих российский официоз, в том, что в России отсутствует почва для возникновения массовых акций социального протеста. Было продемонстрировано, что подобные акции имеют тенденцию перерастания с элементарного уровня экономических требований к политическим, выражающимся в стремлении “протестантов” добиваться отставки президента и правительства. Использованные шахтерами формы борьбы произвели колоссальный психологический эффект на российский истеблишмент, так как перекрытие железнодорожных магистралей способно в течение короткого времени поставить всю жизнь страны на грань катастрофы. Одновременно эти протестные акции способствовали втягиванию в забастовочное движение и иные социальные и профессиональные группы, например работников науки, образования, студенческую молодежь и т.д. Кроме того, акции протеста дали почву для размежевания внутри элиты – так, судя по всему, некоторые влиятельные олигархические группировки воспользовались ими как инструментом давления на президента и правительство.

В настроениях забастовщиков четко выразилась тенденция к ревизии основ социально-экономической политики, проводившейся в России с 1992 г. (забастовщики выдвинули требование о национализации угледобывающей промышленности). Под влиянием шахтерского протестного движения произошла радикализация руководства ФНПР, в течение длительного времени занимавшего откровенно проправительственные позиции. В целом действия шахтеров способствовали усилению влияния на общество со стороны оппозиции и показали властям, что достигнут порог терпения российских социальных низов, за которым начинается губительный для всего социума процесс стихийного брожения.

Именно это, по-видимому, и обусловило некоторые идеологические новации власть имущих. В частности, свои последующие действия, связанные с реализацией жесткого бюджетного курса, власть начала обосновывать с помощью откровенно популистских приемов, обратившись к состоятельной части общества с требованием “поделиться” своими доходами.

С другой стороны, не оправдалась надежда, которую, судя по многим признакам, лелеяли в президентском окружении и в правительственных кругах, а именно: что испугавшись размаха протестного движения горняков, Запад окажет незамедлительную крупномасштабную помощь правительству России.

В действительности, однако, Запад, уже выделивший для погашения кризиса в Азии более 100 млрд долл., пока не решается на серьезную финансовую помощь России, несмотря на то, что с российской стороны для ведения переговоров с МВФ был командирован авторитетный в глазах Запада А.Чубайс. Более того, МВФ с большим трудом решился отдать российскому правительству даже 700 млн долл. в рамках программы расширенного финансирования. Колебания при этом были вызваны неудачным выполнением российской стороной обязательств перед фондом, в частности, провалом плана по сбору налогов в апреле – мае.

Дополнительные трудности для дальнейшего кредитования нынешнего руководства страны создает ряд внешнеполитических аспектов имиджа России. Речь идет, во-первых, о том, что осталось нереализованным обещание, данное Б.Ельциным президенту США, обеспечить ратификацию Госдумой договора по СНВ-2. Во-вторых, о недавно одобренном се-натом США законопроекте, предусматривающем вве-дение санкций против инос-транных лиц и организаций, подозреваемых в передаче ракетных технологий Ира-ну. В-третьих, как стало известно, администрация США нап-равляет в Конгресс доклад о свободе вероисповедания в России, авторы которого считают, что принятый осенью 1997 г. российский закон “О свободе совести и религиозных объедине-ниях” направлен на ограничение дея-тельности иностранных миссионеров и является по своей сути “дискриминационным” (в связи с этими оценками сенат США приступил к подготовке закона о санкциях “против госу-дарств, в которых имеются ограничения свобо-ды совести”).

Ряд экспертов выдвинули предположение, что вышеотмеченные преграды, нагромождаемые правящими кругами США в самый неподходящий для России момент, являются не чем иным, как формой шантажа, цель которого – вынудить российский истеблишмент пойти на такие уступки, на которые он не пошел бы в обычных условиях.

Все это, видимо, и вынудило С.Кириенко в конце истекшей недели выступить с заверениями, что Россия ныне не нуждается ни в каких внешних заимствованиях, что, судя по всему, мало соответствует действительности.

НЕ ПОЗДНО ЛИ, БАТЮШКА?

Еще одним эффектом шахтерских выступлений стало заметное осложнение отношений между федеральным центром и регионами. Поведение большинства губернаторов во время шахтерской “рельсовой войны” было воспринято в Кремле как проявление нелояльности по отношению к главе федеральной власти. Президент и его окружение, судя по всему, были крайне раздражены фактически неконтролируемым поведением верхней палаты парламента, преодолевшей в ходе своей майской сессии, которая проходила в условиях нарастания шахтерских волнений, четыре президентских вето, в том числе вето на Земельный кодекс и на законы, требующие не заложенного в бюджет финан-сирования.

Очевидно, что Кремль хотел бы закрепить и повернуть себе на пользу инициированное шахтерским кризисом появление новых линий раскола в губернаторском корпусе. В частности, ряд губернаторов выдвинули обвинения против глав администраций угледобывающих регионов, которые якобы сами потакали шахтерам, заблокировавшим железнодорожные пути, для того чтобы получить экстренную помощь из центра за счет остальных регионов (подобное обвинение выдвинули новосибирский губернатор В.Муха и свердловский Э.Россель в отношении главы Кемеровской области А.Тулеева).

Кроме того, рост напряженности между правительством и горняками убедительно продемонстрировал, что социальные конфликты, которыми чревато обозримое будущее, крайне негативно влияют на ситуацию в регионах, делая ее, с одной стороны, недоступной воздействию управляющих импульсов центра, а с другой стороны, способствуя дальнейшей консолидации местных элит, укреплению их самодостаточности. Так, параллельно с обострением шахтерского кризиса наблюдалось дальнейшее осложнение ситуации на Северном Кавказе, особенно в Дагестане. Новый толчок получили процессы концентрации власти в руках региональных лидеров, явно обеспокоенных проблемами укрепления стабильности в собственных регионах.

В подобной ситуации Кремль пытается вновь расширить плацдармы своего влияния на регионы, отладить систему воздействия федерального центра на региональные администрации. Центр стремится в короткие сроки создать и ввести в действие прообраз жесткой централизованной системы управления в чрезвычайных обстоятельствах, своего рода региональную “хунту”, соответствующую авторитарным тенденциям развития позднеельцинской политической системы. Не исключено, что в обмен на поддержку этой идеи губернаторы смогут полу-чить в оперативное управление объекты федеральной собственно-сти и часть налогов.

Обратили на себя внимание и попытки кремлевской администрации возобновить игру с институтами самоуправления, против чего, как известно, прежде упорно возражали губернаторы, не без оснований видя в этом “чубайсовском” изобретении одну из форм ущемления центром своей власти.

Очевидно, что глава государства, столкнувшись с угрозой серьезных социальных конфликтов и возможностью формирования параллельных центров власти под эгидой харизматических региональных лидеров типа А.Лебедя, начал всерьез готовить реализацию схем и решений, направленных наряду с укреплением региональных рычагов политического контроля над регионами со стороны центра (система региональных коллегий федераль-ных органов исполнительной вла-сти) на существенное ослабление губернаторской власти путем изъятия у нее функций по контролю над местными бюджетами и органами внутренних дел, которые ныне находятся, несмотря на свой федеральный статус, под “колпаком” у региональных администраций.

Кстати, подобные предложения, но изложенные более комплексно, входили в предвыборную программу Мартина Шаккума на президентских выборах 1996 года. Уже не в первый раз в критических ситуациях Ельцин обращается к творческому наследию Шаккума. Невольно вспоминается анекдот: “…Поздно, батюшка, поздно!”

Большинство аналитиков связывают новации в региональной политике Кремля с отставкой зам.руководителя администрации В.Митиной, курировавшей территориальное управление и управление по работе с представителями президента, и с назначением на ее место В.Путина.

Переход В.Путина к кураторству региональной политики администрации объясняет возврат кремлевской региональной политики к жестким методам и идеям, характерным для эпохи чубайсовского администраторства.

Тем не менее, комментируя последние шаги региональной политики Б.Ельцина, многие столичные эксперты высказывают опасение, что приобретения, которые получит центр в регионах в результате обмена власти на собственность, являются относительными и временными, а утрата контроля над федеральной собственностью окажется в конечном счете абсолютной и необратимой.

“ОН УВАЖАТЬ СЕБЯ ЗАСТАВИЛ”

На минувшей неделе “шахтерский бунт” плавно перерос в финансовый кризис, в “бунт банкиров”. Этот кризис выразился в устойчивом снижении котировок российских ценных бумаг, в доминировании тенденции к переводу средств из дальних выпусков ГКО в более стабильные корот-кие, в росте доходности гособлигаций, а также соответственно в снижении котировок корпоративных ценных бумаг наиболее перспективных российских компаний, так называемых “голубых фишек” – РАО “ЕЭС России”, Газпрома, ЛУКОЙЛа и др. Наблюдалось и ускоренное обесценивание национальной         валюты – курс доллара почти пробил вер-хнюю границу валютного коридора, что, естественно, дало толчок слухам о скорой девальва-ции рубля и стало импульсом дальнейшего углубления всех вышеперечисленных негативных явлений на российском рынке ценных бумаг. Колоссальный удар по фондовому рынку нанес провал аукциона по “Роснефти”.

Нынешний финансовый кризис, достигший, по мнению некоторых наблюдателей, размеров “национальной катастрофы”, явился основным фактором, под воздействием которого на минувшей неделе формировались российское политическое пространство, поведение основных субъектов российской политики и политическое самосознание общества, в первую очередь российской политической элиты.

Этот кризис лишь отчасти объясняется плохим состоянием российской экономики (и еще меньше сезонными причинами типа надвигающегося якобы сезона отпусков). В СМИ, контролируемых российскими бизнес-кругами, для объяснения кризиса, как правило, приводится прежде всего веская политическая причина – резкое падение доверия к российским властям со стороны отечественных и зарубежных деловых кругов. Наиболее непосредственно их недоверие к российской правящей команде выразилось в недоверии к государственным ценным бумагам.

Большинство экспертов считают, что перемена в настроениях финансово-промышленных кругов произошла отнюдь не только в результате эскалации шахтерского конфликта, а глубоко связана с мартовско-апрельским правительственным кри-зисом и его основными политическими последствиями.

Примененная Б.Ельциным схема формирования кабинета министров оказалась недостаточной для возникновения элитного консенсуса вокруг нового правительства, несмотря на то, что в его состав были включены представители ведущих финансово-политических группировок.

Во-первых, кабинет Кириенко утвержден Думой чисто номинально, из-за откровенного шантажа, угрозы разгона депутатов, четко обозначенной Б.Ельциным. К этому были не готовы не только сами депутаты, но и финансовые олигархи, во многом контролирующие Думу.

Во-вторых, правительство С.Кириенко создавалось Б.Ельциным не в соответствии с принципом коалиции олигархов, их договора друг с другом по поводу распределения сфер влияния в правительстве. К моменту очередного переформатирования кабинета олигархические группировки, возглавляемые тем же Потаниным, Б.Березовским, Р.Вяхиревым и т.д., находились в состоянии острой межклановой борьбы, исключавшей возможность достижения ими сколько-нибудь прочных договоренностей. Это позволило президенту действовать, распределяя правительственные посты, в достаточной мере произвольно, выделяя финансово-промышленным группировкам места в правительстве в зависимости от своих собственных вкусов и предпочтений. К тому же Б.Ельцин в ходе правительственного кризиса сам утратил доверие к олигархам, которые дали ему вполне незавуалированно понять, что не рассматривают его в качестве единственного кандидата элиты на будущий президентский срок. Это и стало, как известно, одной из причин правительственного кризиса, в результате которого из кабинета был изгнан его глава В.Черномырдин, способный стать благодаря поддержке бывшего зам.секретаря Совета безопасности Б.Березовского опасным конкурентом кандидатуре Б.Ельцина в борьбе за пост президента в 2000 г. В то же время Б.Березовский приложил немало усилий, пытаясь блокировать прохождение С.Кириенко через Думу и оказывая своей откровенной поддержкой избирательной кампании А.Лебедя в Красноярском крае мощное воздействие на ситуацию в федеральном центре.

Таким образом, кабинет С.Кириенко, отличающийся “от природы” явным недостатком легитимности (по меткому определению одного из аналитиков, новое правительство – “дитя изнасилованной Думы”), сложился не столько на основе стабильного внутриэлитного консенсуса, сколько на основе воли президента и его ближайшего окружения, что не могло внушать оптимизма большей части элиты.

Деловым кругам не внушали оптимизма и основные цели переформатированного правительства. Этот кабинет, согласно недвусмысленным симптомам, должен работать на обеспечение успеха Б.Ельцина на президентских выборах 2000 г. Дело не только в том, что Б.Ельцин с самого начала потребовал от С.Кириенко представлять ежеквартальные отчеты об исполнении бюджета, но и в оглашенной в начале мая бюджетной программе правительства на 1999 – 2001 гг., очевидным образом рассчитанной на обслуживание президентской кампании 2000 г.

Ее авторы, обрисовывая экономику двух предвыборных лет (1999 – 2000 гг.), представили обществу и элите нарочито мрачную, если не сказать апокалиптическую, картину основных параметров российской экономики, в рамках которой неизбежным следствием явится резкое сокращение бюджетных расходов и дальнейшее значительное ухудшение социально-экономической ситуации широких слоев населения. Было, в частности, объявлено о предстоящем крупномасштабном сокращении бюджетных расходов, включая расходы на силовиков, угольную промышленность, сельское хозяйство, социальную сферу. Соответственно в подобных обстоятельствах к худшему должны измениться и основные параметры функционирования частного капитала, который, как известно, подпитывается в России не за счет сферы производства, а за счет перераспределения бюджетных ресурсов.

Таким образом, в рамках нового экономического режима роль финансовых олигархий, резко ослабленных межклановой борьбой за передел собственности, будет, по-видимому, существенно модифицирована в духе уже давно провозглашенного президентом и его назначенцами тезиса о том, что частный капитал должен превратиться из личного дела его собственников в орудие служения “целям государства”, которые, естественно, отождествляются с целями президента и его окружения. Выжить, уцелеть в новой, на порядок более жесткой экономической среде, к формированию которой приступило новое правительство, смогут, очевидно, лишь те финансовые группировки, которые полностью впишутся в планы президента. Конкуренция за благосклонность со стороны Б.Ельцина и его окружения и должна, вероятно, стать главным механизмом селекции в российском бизнес-сообществе в течение предстоящих предвыборных лет.

Одновременно Б.Ельцин активно начал отстраивать и соответствующие политические условия для реализации этого проекта. С этой целью в течение последних месяцев президентские структуры пытались сузить легальные каналы взаимодействия общества и власти, предприняв завуалированную, но достаточно определенную попытку насадить в СМИ нечто вроде внутренней цензуры.

Все эти планы правящей элиты, фактически признавшей устами нового кабинета “технократов”, что она завела страну в тупик, но решившей во что бы то ни стало выжить, крайняя острота макроэкономических проблем не могли не вызвать падения доверия к российским властям со стороны отечественных и зарубежных деловых кругов. Финансовый кризис в открытой форме выразил сомнения как общества в целом, так и финансово-промышленного истеблишмента в целесообразности поддержки режима Б.Ельцина.

По мнению аналитиков, меры, принятые российским правительством и ЦБР, поднявшими процентную ставку до 150%, также не внушают надежды, поскольку при этом резко увеличились темпы роста внутреннего госу-дарственного долга. Фактически речь идет о жесткой конкуренции между социальными группами, находящимися в верху и в низу общественной пирамиды, если угодно, между “шахтерами” и “банкирами” за скудеющее общественное богатство. В рамках этой борьбы и образуется тот зазор, “классовый разрыв”, дальнейшее существование которого будет означать банкротство нового российского государства, оказавшегося неспособным удержать социальное равновесие.

Департамент политического мониторинга

Фонда “Реформа”


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

ВОЛК НЕ МОЖЕТ НАРУШИТЬ ТРАДИЦИЙ
Последствия повышения ставки рефинансирования Центробанка
УЧЕНЫМ ОТСТУПАТЬ ДАЛЬШЕ НЕКУДА
ОЛИМПИЙСКИЙ МАКСИДРОМ
БЕС НАРКОТИКОВ
Как надоело жить в обмане!
А ВЫ ДРУЗЬЯ, КАК НИ САДИТЕСЬ…
ЭСЕРЫ СОВЕРШАЛИ ТЕРАКТЫ. НО БЕЗ ФАННИ КАПЛАН
“Яблоки” с грядки
Спите спокойно!
УРОКИ АЛБАНИИ: ВЗГЛЯД ИЗ КАЗАНИ
Почему белорусы доверяют своему президенту
Белой акации гроздья душистые любят и окунь, и лещ, и плотва
МЕЖДУ МОЛОТОМ И НАКОВАЛЬНЕЙ
Что на пользу, что во вред
АКЦИИ ПРОТЕСТА В РЕГИОНАХ РОССИИ
КОМУ НУЖНА ДЕВАЛЬВАЦИЯ РУБЛЯ?
ХРОНИКА ПАРТИЙНОЙ ЖИЗНИ
СУРРОГАТНЫЙ МИР
И оденье узкую юбку, чтоб казаться еще стройней
Народные приметы


««« »»»