Нефтяная промышленность, по оценке Госкомстата, была в 1997 г. наиболее успешной среди отраслей ТЭКа. Добыча нефти возросла на 1,3%, увеличилась и нефтепереработка. Видимо, эти результаты и подвигнули правительство на меры по увеличению налогового бремени в отрасли, которая и так обеспечивает львиную долю бюджетных и экспортных доходов государства. Применяется традиционный принцип: если лошадка везет воз, то надо нагрузить ее еще сильнее. На самом деле этот принцип порочен, так как “лошадка” в конечном счете может сломать себе шею, а другой такой в запасе у государства нет.
По оценкам самих нефтяников, годовая сумма налоговых исчислений по предприятиям нефтяного комплекса оценивается более чем в 100 млрд деноминированных рублей, что составляет 78% от их доходов. Только среднеотраслевые затраты на транспортировку нефти по нефтепроводам на 30% превысили предел, составляющий 1/10 выручки от реализации. В игре цифр разобраться нелегко (в частности, трудно понять, как может налоговая нагрузка на 20% превышать средства, остающиеся у предприятий). Ясно одно – прежде чем закладывать в бюджет прогнозы развития, выкладки по “нефтедолларам”, не грех разобраться с ситуацией в отрасли, а она отнюдь не столь благополучна.
ЭКСПОРТ СТАНОВИТСЯ УБЫТОЧНЫМ
Не секрет, что огрехи внутреннего хозяйственного развития в России традиционно покрывались за счет экспортных доходов. На долю топливно-энергетических ресурсов приходится примерно половина экспортной выручки страны. В 1997 г. экспорт российской нефти вырос еще на 5 млн тонн, что довело экспортную квоту в добыче до 40%. Вместе с тем реальные валютные поступления от экспорта нефти оказались заметно ниже ожидаемых. За истекший год, по данным МВЭС, экспортные цены на нефть снизились на 6%, на нефтепродукты – на 8%. Президент же ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов заявил о снижении средней цены экспорта русской нефти в 1997 г. на 35% в результате неблагоприятной конъюнктуры мирового рынка. Начало 1998 г. не ознаменовалось переломом в ценовой тенденции, более того, понизительная динамика цен еще более усугубилась. По признанию министра внешних экономических связей России Михаила Фрадкова, прогнозы наших экспертов на начало года предвещали падение цен на нефть порядка 4 – 6%, в действительности же этот показатель был значительно превышен (с начала года цены упали на четверть). Таким убыточным, как сейчас, российский нефтяной экспорт не был никогда. Если нынешний уровень цен мирового рынка продержится еще пару месяцев, то впору пересматривать всю торговую стратегию российских нефтяных компаний. Общие потери оцениваются уже в 7 млрд рублей за год, а роста цен на нефть, по оценкам экспертов, можно ждать лишь к концу 1998 г.
Перепады цен на нефть в сторону их понижения неприятны для всех стран-экспортеров, для нас же они особенно ощутимы, так как экономика не имеет резерва прочности и постоянно работает в режиме предельного напряжения. Напомним: в бюджетные расчеты на нынешний год были заложены экспортные цены, превышающие ныне действующие на 12,5 долл. за тонну нефти. Кроме того, мировой нефтяной рынок крайне чувствителен к таким факторам, как возобновление экспорта иракской нефти или выход на него новых субъектов из числа бывших республик СССР.
Россия, кроме того, попала и в транзитную зависимость от своих соседей, что сильно влияет на эффективность экспорта. Последний пример – ситуация с тарифами на перевалку нефти в Вентспилском порту. На Вентспилс приходится примерно 15% российского экспорта нефти, но этот порт занимает весьма важное место во внешнеторговой стратегии России. После приватизации порта для российских экспортеров установлен новый тариф – 5,70 долл. за тонну (в прошлом году средний тариф составлял 5,53 долл. за тонну). Конфликтная ситуация, возможно, будет разрешена, но она иллюстрирует сам факт возросшей зависимости российского нефтяного экспорта от внешних условий.
НЕ ЭКСПОРТОМ ЕДИНЫМ
Хотя экспорт занимает около 40% в объеме общероссийской нефтедобычи, не менее важны для нефтяников и оставшиеся 60%, приходящиеся на внутренний рынок. Но и здесь ситуация складывается не в их пользу. Проблемы наполнения бюджета заставляют власть (и законодательную, и исполнительную) забыть о нуждах отрасли. Нелюбимые нефтяниками акцизы на добычу и прокачку нефти прочно заняли свои места в налоговом законодательстве. Но особо огорчает их тот факт, что акциз на добычу, по новому варианту кодекса, является безальтернативным. Способ налогообложения по принципу уплаты налога на дополнительный доход будет применяться только в отношении новых проектов. Отметим, что если в целом по стране доля налоговых платежей в выручке предприятия составляет 35%, то в нефтяном комплексе она существенно выше (в ценах на нефть она в прошлом году достигла 53%, в ценах на нефтепродукты – 56%). Нынешний год не принес облегчения ситуации, напротив, она еще более осложнилась. Налоговые новации бюджета-98 уже привели к росту акциза на бензин, изменению порядка его начисления (по факту отгрузки, а не оплаты). Пока не решен окончательно вопрос об акцизе на перекачку нефти, но можно ожидать, что и здесь государство не откажется от вожделенных поступлений в бюджет, тем более, что у сторонников этого налога неожиданно появился новый союзник – Международный валютный фонд, постоянно заботящийся о наполнении госказны.
Кроме того, только плата за природные ресурсы, согласно проекту федерального бюджета на 1998 г., возрастет на 40%. По оценке экспертов Минтопэнерго, только налоговые новации по нефтепродуктам могут привести к их подорожанию в 1998 г. примерно на 10%. И этот процесс уже отмечается. В то же время отрицательного эффекта от роста налогового бремени, по их мнению, следует ожидать не столько в текущем году, сколько в перспективе – до 2000 г.
Главное же, пожалуй, не в пропорциях разделения выручки между государством и нефтяными компаниями, а в стратегических результатах развития отрасли, жизненно важной для страны.
ПОСЛЕДСТВИЯ
Сами нефтяники весьма пессимистически прогнозируют последствия нынешней налоговой, ценовой, финансовой политики в отрасли.
По оценкам, приведенным в обращении ряда руководителей крупнейших нефтяных компаний в правительство, “в условиях резкого роста дефицита средств нефтяные компании вынуждены будут резко сократить объем работ по поддержанию уровня добычи нефти и – как следствие – сократить производственный персонал, тогда как уже сейчас чрезмерное налоговое бремя привело к простою 40 тыс. скважин и необоснованным потерям в добыче – ежегодно более 20 млн тонн нефти. В результате значительно повысится уровень безработицы в нефтяных регионах (не менее чем на 80 тыс. человек). Резко сократятся заказы нефтяной отрасли смежным отраслям промышленности со всеми вытекающими негативными последствиями, в том числе и для бюджета”. Нетрудно предположить и новое нарастание волны неплатежей и задолженности в нефтяном секторе. По прикидкам союза нефтегазопромышленников России, увеличение налоговой нагрузки может привести к банкротству 90% нефтяных предприятий.
Оценки нефтяной элиты, естественно, небеспристрастны и, возможно, сгущают краски в характеристике ситуации, но не будем забывать и объективные факты, отражающие нынешнее состояние отрасли. Дефицит средств привел к тому, что прирост запасов нефти в результате геологоразведки не компенсирует объемы годовой добычи. Резко возрос износ оборудования в отрасли. Потребность в нефтяном оборудовании в последние годы удовлетворялась лишь на 60 – 70%, износ фондов достиг 80%. Только по промысловым нефтепроводам годовая норма замены составляет теперь 1,5 – 2%, при необходимой – не менее 5%, аналогичная ситуация и с магистральными нефтепроводами и всей иной инфраструктурой. Отрасль практически работает в режиме простого воспроизводства, без серьезного технологического обновления. О расширении производства в таких условиях говорить не приходится, а без этого нельзя всерьез рассчитывать и на прогресс всей российской экономики, тесно связанной с ТЭКом.
Надежды же на внешние инвестиции пока не оправдываются. Примеров масштабных прямых вложений иностранного капитала немного. А ситуация на российском фондовом рынке – не в пользу и без того скромных портфельных инвестиций. В последнее время отмечается устойчивая тенденция снижения котировок даже наиболее высоколиквидных ценных бумаг российских нефтяных компаний. Выводя свои деньги с фондового рынка, нерезиденты способствуют развитию экономической ситуации в России по наиболее пессимистическому сценарию.
ЧТО ДЕЛАТЬ И ЧТО ДЕЛАЕТСЯ?
Рецепты самих нефтяников по нормализации положения в отрасли достаточно конкретны. В упомянутом выше обращении предлагается снизить ставку акциза на нефть с 55 до 25 руб. за тонну, уменьшить акцизные сборы по нефтепродуктам и отменить сбор на транспортировку нефти. Думается, у этих идей мало шансов на реализацию: слишком велика напряженность в бюджетной сфере. Однако некоторые подвижки имеются. Так, в начале февраля правительство утвердило новую методику расчета акциза на добываемую нефть. Она теперь основана на дифференциации ставок акциза в зависимости от горно-геологических и экономико-географических условий по конкретным месторождениям, а не является единой для добывающего предприятия, как было ранее. Но базовой для этих расчетов оставлена ставка в 55 тыс. руб. за тонну.
Реальной альтернативой, способной снизить налоговое бремя, могло бы стать расширение практики соглашений о разделе продукции (СРП). Этот режим предоставляет недропользователям ряд преимуществ и упрощений во взаимоотношениях с государством. Причем, он вовсе не обязательно рассчитан на иностранного инвестора. Так, по оценке “Сургутнефтегаза”, перевод компаний, разрабатывающих нефтяные месторождения на условия СРП, позволил бы извлечь дополнительно в ближайшие 20 лет 260 млн тонн нефти, при этом увеличение налоговых поступлений в казну составит 58 млрд деноминированных рублей, не считая 40 млрд рублей, которые государство получит за счет увеличения объемов продаж своей доли нефти и нефтепродуктов.
К сожалению, работа по расширению списка месторождений, попадающих под режим СРП, идет медленно и осложнена политическими пристрастиями фракций в Госдуме.
В целом же, говоря об условиях функционирования нефтяного комплекса России, государственной политике в этой области, надо признать, что пока акцент делается на максимальном выкачивании средств из отрасли в ущерб стратегическим интересам страны. Понятно, что речь идет не о благополучии “нефтяных генералов”, оно и так не вызывает сомнений. Но и доводы типа “Мы понимаем, что нефтяникам трудно, но в других отраслях ситуация еще сложнее”, вряд ли могут быть основой для государственной политики.
В подтверждение своих выводов сошлюсь на авторитетное мнение министра Евгения Ясина. Он считает, что необходимо снизить налоговое бремя для российских нефтяных компаний. Падение же объема производства в нынешних неблагоприятных условиях приведет лишь к потерям для бюджета. Возможен и рост цен на энергоносители, влекущий свертывание рынка.
Сергей КОЛЧИН,
Фонд “Реформа”
