ПОЗАДИ ЕЩЕ ОДНО ТЯЖЕЛОЕ ИСПЫТАНИЕ – ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ
Накануне Дня всех россиян я ехал на работу в приподнятом настроении. Во-первых, в Москве установилась долгожданная теплая погода. Во-вторых, в канун “большого” праздника нам обещали выдать не менее долгожданную зарплату. Наконец, моя электричка пришла точно по расписанию, внутри было на удивление чисто, а пассажиров мало. Что еще надо для полного счастья простому человеку?
Не успела электричка двинуться с места, как в вагон вошел мальчик лет десяти с табличкой в руках и начал поочередно обходить пассажиров. На табличке – “Моя мама умерла…”, дальше уже я читать не стал и достал кошелек. Вспомнил, как несколько дней назад поздно вечером другой мальчик такого же возраста продавал в электричке газеты. Он выкрикивал их названия, пытаясь перекричать стук колес и придать голосу побольше мужественности. Но время было совсем не детское, и газеты, которые рекламировал ребенок, тоже были отнюдь не детскими.
Один мой знакомый, владелец современного супермаркета, говорил кагда-то, делясь радужными перспективами рыночной экономики: “Эти мальчики станут настоящими бизнесменами. В них наше будущее.” Этому я не поверил тогда и не верю сейчас. “Нельзя изготовить паровоз из старых ведер”, – писал Макаренко. Может быть, из сотни таких мальчиков один и станет обеспеченным человеком, но скольким из них уготована судьба мошенников, воров или просто озлобленных, обманутых, обездоленных людей.
Не помню дня, когда бы по вагонам не ходили нищие и не собирали денег. В самой Москве их ничуть не меньше. С ними можно столкнуться где угодно: в подземных переходах, в метро, просто на улице. Рядом со зданием, где я работаю, стоят мусорные баки, чуть дальше – современный ресторан, еще дальше – несколько банков, потом идут роскошные магазины. И всегда кто-то копается в мусорных баках, выискивая съедобные отбросы прямо перед носом клиентов всех этих респектабельных заведений. Обычное повседневное явление!
“Независимость”, приобретенная Россией, помимо “новых русских” породила еще и небывалое количество “новых нищих”. Государство приобрело абсолютную независимость от их бед и забот, вытолкнуло на улицу и занялось “рыночной реформацией”. Вот они и шествуют по городам и весям, унижаясь сами и унижая нас, поскольку ни один нормальный человек не сможет чувствовать себя нормально, когда рядом голодают и попрошайничают. Неужели свобода слова, печати и вероисповедания должна быть достигнута ценой права на жизнь стариков, детей и инвалидов?
Вот так и прошел праздник. А утром на работе сообщили, что обещания зарплаты оказались слишком оптимистичными. Выяснилось, что деньги будут только в понедельник, а может, в среду или дней через десять. Настроение падает до нуля.
Обратно я возвращаюсь в переполненной электричке. На выходные многие решили уехать за город. Теплая погода обернулась африканской жарой. Дома намечается неприятный разговор с женой, типа “…вот, ты у нас кандидат наук, а толку никакого, а наш сосед школу едва окончил, но зарабатывает кучу денег”.
И опять по вагонам ходят нищие, просят милостыню, продают газеты. Пассажирам это до смерти надоело. Все уткнулись в свои книги и газеты, стараясь никого не видеть и ничего не замечать. Но уйти от действительности не так-то просто. Вот входит в вагон старик лет семидесяти, абсолютно седой и сутулый.
– Купите газеты, – говорит он, с трудом передвигая ноги. – Помогите старику.
“Боже мой, как он похож на моего деда”, – думаю я. Вспоминаю, каким замечательным был мой дед, как он меня любил и как мало сделал я для него.
Я отдал старику свои последние деньги и, стараясь не встречаться с ним взглядом, выскочил из вагона. Вероятно, это для него немалая сумма, а мне есть у кого занять ненадолго. И очень может быть, что в понедельник, или в среду, или дней через десять я верну долг. В конце концов не хлебом единым жив человек. Мы – люди привычные. Перетерпим и это.
Александр ЖИЛЯЕВ
