Отраженный свет Торонто

Рекламный лозунг 36-го Международного кинофестиваля в Торонто «See it happen here» можно условно перевести как «Посмотрите, как это происходит здесь». «Это» – чуть ли не весь современный кинопроцесс, от победителя Венеции «Фауста» Александра Сокурова до подборок канадских короткометражных лент всевозможных видов и жанров.

В столице канадского штата Онтарио в дни фестиваля можно посмотреть практически все программу основного конкурса только что закончившегося Венецианского смотра, ленты прошедшего Каннского кинофестиваля (если они еще не вышли в прокат) и десятки сотни фильмов, обнаруженных отборщиками Торонто на разных меридианах мира. Отсюда и расшифровка лозунга: посмотрите, как здесь и сейчас происходит то, что стало сенсацией в самых разных других местах, почувствуйте себя в Голливуде (звезд здесь почти столько, сколько на оскаровских церемониях), в Каннах (красные ковровые дорожки разворачиваются перед гала-премьерами в крупнейших залах города – показы идут не только в кинотеатрах, но и в собственно театрах), в Италии (не только на Лидо в Венеции, но и на выставке скандальных работ великого Федерико Феллини в открытом в минувшем году фестивальном «Дворце света») или в Юго-Восточной Азии. Создается ощущение, что весь город сбегается на просмотры, чтобы почувствовать себя «где-то там».

Кинопрограмма поражает масштабностью, многообразием и принципиальной неразборчивостью. Лучшее здесь соседствует с худшим, но кто знает, что завтра будет моднее: академизм или треш? Каждый найдет свое любимое. Пытался это сделать и автор этих строк. Поскольку посмотреть все фильмы – как и на любом другом большом фестивале – было невозможно (а здесь одно внимательное чтение каталога заполнило бы всю неделю пребывания в Торонто), оставалось выбирать наугад и смотреть, как и что получится. Эта сугубо личная траектория и предлагается вашему вниманию в последовательности не самих просмотров, а программ фестиваля.

Из гала-премьер я вполне случайно попал на фильм о бейсболе «Денежный мяч» – вторую полнометражную картину постановщика известной кинобиографии Трумана Капоте, с исполнителем роли опального драматурга Филипом Сеймуром Хофманом, а также Брэдом Питтом и Джона Хиллом в главных ролях, и благополучно проспал большую часть этого предсказуемого хита.

В программе «Мастера» было много ранее виденных мной фильмов, в том числе и показанные на Московском МКФ «Однажды в Анатолии» Нури Бидьге Джейлана, «Пина» Вима Вендерса и «Туринская лошадь» Белы Тарра, а также «Без покоя» Гаса Ван Сента. В Торонто я наконец посмотрел «Фауста» в окружении Атома Эгояна и его жены – актрисы Арсине Хаджиян и поляка Павла Павликовского, последний фильм которого «Женщина с пятого» я только что посмотрел в программе «Спецпоказы». Сокуров подтвердил мои ожидания, а лента Павликовского скорее вызвала недоумение своим сюжетом, где концы с концами явно не сводятся.

Другой мастер – бельгийка Шанталь Акерман – озадачила зрителей вольной интерпретацией культового писателя Джозефа Конрада (его «Сердце тьмы» некогда вдохновило гостя Торонто Френсиса Копполу на создание «Апокалипсиса сегодня») в фильме «Безумие Альмейеров» – заснятой в Кампучии мрачной колониальной историей наследницы расового мезальянса.

Много знаменитостей было и в программе «Спецпоказов», начиная с каннских «Меланхолии» Ларса фон Триера и триллера «Гони» другого датчанина Николаса Виндинга Рефна и кончая победителем «Санденса» британским «Тиранозавром» Пэдди Консидайна.

Фильмы этой программы скорее разочаровали. «Темная лошадка» Тодда Солондза ограничилась перепевами традиционных для этого режиссера американо-еврейских комплексов, некогда поразивших меня в «Счастье», а ныне вторичных и уже отработанных. Майкл Винтерботтом в «Тришне» без особого блеска перенес в Индию действие классического романа Томаса Харди «Тесс из рода д’Эрбервиллей» (в свое время его экранизировал Роман Полански). Фильм спасает лишь поразительное исполнение заглавной роли звездой «Миллионера из трущоб» Фредой Пинто.

Восток вообще сегодня в моде. Показанный в Венеции «Цыпленок со сливами» иранки Маржан Сатрапи и француза Венсана Паронно был интересен не вполне удачной попыткой стилизации под первоисточник-комикс весьма традиционной восточной мелодрамы. В том же ряду оказалась и лента Эмануэле Криалезе «Материк», удостоенная спецпремии жюри Венецианского кинофестиваля. Тема этой весьма своеобразной картины – волна иммиграции в Европу из Северной Африки и Ближнего Востока – звучала в Торонто неоднократно в различных вариантах.

Мне удалось посмотреть в программе «Открытия» фильм «Завоеватель» бельгийца Никола Провоста. У этой картины блестящий пролог – план обнаженной белой женщины, бесстыдно раскинувшей ноги на нудистском пляже, которая медленно поднимается и выходит навстречу выползающим из моря обессилившим беженцам, среди которых впечатляющий чернокожий гигант, с которым она обменивается долгим многозначительно эротическим взглядом. К сожалению, пытаясь в дальнейшем развить эту тему на перекрестке социального и сексуального, авторы только запутывают и зрителей, и самих себя.

В целом «Открытия» соответствовали своему определению и скорее порадовали. Даже в ненормативном контексте Торонто неожиданно прозвучал гимн гомосексуальной любви в среде сайгонских проституток в ленте Нгока Дана Ву «Потерянные в раю». Оригинальное вьетнамское название значительно длиннее этого международного англоязычного, но начинается оно опять же с английского «hot boy» – горячий парень.

Российское кино было здесь представлено картиной нью-йоркской ростовчанки Ангелины Никоновой «Портрет в сумерках». Главная героиня в проникновенном исполнении Ольги Дыховичной проходит все круги ада современной отечественной реальности, увиденной свежими глазами эмигрантки лишь для того, чтобы оказаться вовлеченной во фрейдистскую историю любви-ненависти с изнасиловавшим ее милиционером. Ленту выгодно отличает отсутствие однозначной трактовки чернушного окружения и акцентировка того, что касается в первую очередь личных чувств и переживаний. Лента эта вызвала двойственную реакцию на «Кинотавре», но уже обогнала своих основных российских соперников по широте международного распространения.

«Бунохан» («Возвращение к убийству») режиссера из Малайзии Даина Сайда объединяет психопатологическую драму, триллер и боевые искусства Востока в кровавое месиво мифологической параболы.

Одной из причин моего пребывания в Торонто были переговоры с отборщицей ливанкой Рашой Салти и куратором Музея современного искусства в Нью-Йорке Ютте Йенсен о возможности показа на Московском МКФ 2012 года программы экспериментальных с Ближнего и Среднего Востока, у нас практически не известных, если не считать иранской кинематографии. Естественно, что арабские фильмы в Торонто привлекли мое особе внимание. «Хабиби» бруклинской палестинки Сьюзен Юсеф переносит классическую коллизию Лейлы и Меджнуна, которых разделяет пропасть социального происхождения и статуса, в Палестину и сталкивает героев не только с имущественным неравенством, но и с израильской полицией, не дающей им возможности эмигрировать в Европу и там стать счастливыми вместе.

Закономерно, что ближневосточная проблематика занимала значительное место и в документальной секции фестиваля. В фильме совместного производства Ирака, Нидерландов и Великобритании братья Атия и Мохамед Аль-Дараджи (авторы знаменитого «Сына Вавилона») раскрывают трагедию детей, оставшихся без родителей в результате американо-иракской войны и продолжающегося потока террористических актов в регионе.

Как это ни странно, не меньше внимания в программе уделялось и русским девушкам, увиденным глазами не отечественных, а западных кинематографистов. Израильтянка Михале Боганин во французской ленте «Оскорбленная земля» (она была показана в проограмме «Современное зарубежное кино» – сборной солянке, напоминающей московское «Вокруг света») возвращает нас в Припять эпохи чернобыльской трагедиии и сегодняшнего дня. В отличие от истерического исступления фильма Александра Миндадзе «В субботу», взгляд Боганин более дистанцирован, как бы со стороны. Печальное очарование ленте придает исполнительница главной роли транснациональная звезда Ольга Куриленко.

Аналогичный подход характеризует и американскую документальную картину «Девочка-модель» Дэвида Редмона и Эшли Сабин. На трех языках – английском, русском и японском, рассказывается история двух сибирских малолеток, которые оказываются вовлеченными в модельный бизнес. Повествование ведется от лица бывшей модели Эшли Арбо, ныне набирающей девушек для работы в Японии. В картине не показаны привычные для нашей печати и игрового кино ужасы, но авторы довольно точно и документально фиксируют, как все участники процесса стремятся показать себя в выгодном свете. Так, Тигран Хачатрян, руководитель модельного агентства, долго и подробно рассказывает, как он заботится о девушках и устраивает их жизнь. Авторы также бесстрастно описывают реальную ситуацию, при которой юные модели всегда возвращаются из очередной поездки с большими долгами агентству. А Эшли в порыве откровенности говорит, что для этой профессии грань между модельным бизнесом и проституцией оказывается легко преодолимой, так как и тут, и там девушки зарабатывают на жизнь своим телом.

В этот момент картина вступает в диалог с другим фильмом документальной программы, уже получившим приз Венецианского фестиваля, – «Слава шлюхам» Михаэля Главоггера, который проводит расследование древнейшей профессии на материале Таиланда, Бангладеш и Мексики, куда вписываются и наши соотечественницы из соседних картин. Мне уже доводилось писать о каннской ленте «А теперь куда?» ливанки Надин Лабаки, где местные женщины, стремясь отвлечь своих мужчин от военных действий, приглашают четырех очаровательных украинских профессионалок.

Русский след заметен и в ленте ветерана американской документалистики Фредрика Уайзмена «Crazy Horse» – подробного аналитического портрета скандально знаменитого парижского увеселительного заведения. Одна из героинь легендарного шоу – русская, хотя этот факт автором и не педалируется.Разумеется, спектр документальной программы в Торонто в целом был значительно шире очерченной проблематики. Об этом свидетельствуют два фильма, виденных мной ранее: «Ариранг» корейца Кима Ки Дука и «Мальчик, который мог стать королем» болгарина Андрея Паунова. Исповедь легендарного корейца, получившая приз «Особого взгляда» в Каннах, достаточно хорошо известна и описана. Документальная трагикомедия последнего болгарского наследника престола, неожиданно ставшего премьер-министром своей Родины только для того, чтобы быть с позором изгнанным. Вписывается в нынешнюю моду на мокьюментари – издевательскую псевдодокументалистику, обогащенную здесь искренностью переживаний героя, корнями уходящих в далекое детство.

В цикле «Современное зарубежное кино» преобладали давно хорошо известные фильмы: от призера Берлина «Надер и Симин: развод», собравшего уже десяток мождународных наград, до «Елены» Андрея Звягинцева, к сожалению, прошедшей здесь почти незамеченной, и каннского педофила «Михаэля» австрийца Маркуса Шлейнцера.

А вот призер венецианских «Горизонтов» «Котоко» культового японца Синьи Цукамото (точный клинический портрет безумия) в разделе «Видения» и «Барримор» Эрика Канюэля с блистательным Кристофером Пламмером в роли легендарного театрального и киноактера произвели сильное впечатление, чего я не могу сказать о ленте китайца Лоу Е «Любовь и раны», потерявшего во Франции былое вдохновение. Картина эта демонстрировалась в разделе «Авангард», как и – парадоксально – «Generation П» Виктора Гинзбурга по роману Виктора Пелевина.

Молодые отборщики Торонто не ограничились рамками того, что я бы назвал авангардистским академизмом, которому следует Дмитрий Эйпидес, курирующий здесь Восточную Европу. Проявив незаурядную смелость, они включили в программу картину, которая, на мой взгляд, неминуемо остается на 90% непонятной зарубежному зрителю – даже самому просвещенному – в силу большого количества чисто «наших» аллюзий. Видимо, именно эта зашифрованность превращает ее в произведение авангардистское в полном соответствии с классическими формулировками испанского философа Ортеги-и-Гассета, что искусство будущего будет искусством для художников, а не для масс людей, искусством касты, а не демократическим искусством, и это при том, что язык, на котором сделана картина, – имеется в виду язык кинематографический – несет на себе яркий отпечаток массовой культуры. Парадокс состоит и в том, что лента Виктора Гинзбурга – единственная из отечественных – попала в список успешных экспортных сделок, заключенных в Торонто, в то время как представители «Фауста» здесь блистательно отстуствовали и остались не солоно хлебавши.

Ну и самая приятная неожиданность: в экспериментальной подборке «Длина волны» оказалась лента выпускницы Петербургского киноуниверситета Алины Рудницкой «И забуду этот день», которая оказалась сюрпризом даже для меня, человека, посмотревшего чуть ли не все короткометражные студенческие фильмы года. Удивительная органика этой ленты подтвердила, что у отечественного кино, как и у отечественных киногероев, есть не только прошлое и настоящее, но и будущее в мировой художественной культуре.


Кирилл Разлогов


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

Коротко
Потомок неистового Виссариона
Тальков в моем сердце
Семейный кинотеатр
О Плакучем оркестре и не только…
Взгляд на ТВ-программу «Взгляд»
Верю, что победит здравый смысл
Приглашаем на вечер
Премия «Золотой луч»: результаты
Еще одна дуэтная песня
Московский драматический театр им. К.С.Станиславского. Октябрь


««« »»»