На минувшей неделе на российскую внешнюю и внутреннюю политику во все возрастающей мере начал оказывать влияние фактор Б.Ельцина. Его возвращение в активную политическую жизнь страны ознаменовалось рядом широкомасштабных мероприятий, призванных в кратчайшие сроки консолидировать власть в руках главы государства, усилить роль самого Ельцина в российской политике и, соответственно, упрочить положение президента в политической системе страны. Необходимо однако отметить, что степень социально-экономического, геополитического, регионального кризисов российской политики затрудняет выполнение задач президентской команды.
Прежде всего, немедленно после хельсинского саммита обнаруживаются явные расхождения между реальной практикой продвижения НАТО на восток и достигнутыми в финской столице договоренностями в их официозной российской интерпретации. Во-первых, вице-президент США А.Гор де-факто дезавуировал обещание американского президента Б.Клинтона о том, что Россия займет полноправное место в саммите лидеров мировых держав (большая “семерка” якобы превратится в большую “восьмерку”). Во-вторых, незамедлительно после окончания хельсинкских переговоров НАТО начало размещение боевых самолетов типа “Фантом” вблизи польско-белорусской границы. В-третьих, начали оправдываться опасения относительно того, что расширение НАТО будет сопровождаться вытеснением России с восточноевропейских рынков. Речь идет, в частности, о намерении Чехии диверсифицировать свои топливные источники.
Некоторое смягчение в отношении к России, наблюдаемое в двух из трех прибалтийских государств – Литве и Эстонии, благосклонно отреагировавших на слова Ельцина о том, что Россия готова предоставить Прибалтике гарантии целостности и независимости – единственный важный внешнеполитический успех, достигнутый российским президентом в Хельсинки. Однако ряд экспертов полагает, что подобная реакция названных прибалтийских республик является в значительной степени конъюнктурной и связана с их желанием переждать с пользой для себя, то есть не разрывая экономических связей с Россией, первый этап расширения НАТО.
Скорее всего, оказались правы и те аналитики, которые рассматривали декларированные перед хельсинкской встречей и в ее ходе заявления российской стороны об отлаживании альтернативной системы отношений с государствами Востока (Китаей, Индией, Ираном, Ираком) как простую попытку дипломатической игры, рассчитанной на достижение максимальных уступок со стороны Запада во время саммита в Хельсинки. Эксперты отмечают, что визиты в Москву индийского премьер-министра и китайского министра иностранных дел не стали прорывом в развитии двусторонних отношений России с этими государствами. Тем более, что США демпфировали якобы намечающийся восточный крен российского внешполитического курса поездкой вице-президента Гора в Китай, где он провел успешные переговоры о дальнейшем развитии и укреплении экономического сотрудничества между США и КНР.
В то же самое время сохранились и продолжали развиваться основные привязки российской экономики к странам Запада. Так, Центральный банк России облегчил доступ нерезидентам на рынок российских ценных бумаг (несмотря на то, что, как отмечают эксперты-экономисты, доля западных нерезидентов в функционировании российского фондового рынка является и без того непропорционально высокой – фактически, он на 60 процентов обслуживается западными инвесторами, в том числе через подставных лиц). По свидетельствам прессы, прочные позиции Запад продолжает удерживать на рынке ценных бумаг предприятий российского ВПК. Продолжение западной экономической экспансии в Россию было продекларировано после хельсинкской встречи председателем МБРР, отметившим, что взаимодействие банка и России после Хельсинки станет “еще более конструктивным”. Не утихают слухи об идущих переговорах Минатома России с МАГАТЭ и иными западными и международными организациями о планах утилизации на территории нашей страны радиоактивных отходов.
Фактически Россия очутилась в геополитической «вилке»: с одной стороны, Запад все более последовательно и настойчиво подчиняет ее своему политическому и экономическому влиянию, с другой, он не намерен идти ни на какие стратегические уступки России, сковывая инициативу последней даже в зоне ее жизненно важных интересов – постсоветском пространстве. Очевидным свидетельством этого стали итоги встречи глав государств СНГ в Москве. В ходе данного саммита как никогда ранее четко проявились принципиальные расхождения между государствами-членами СНГ и особенно между теми членами Содружества, которые ориентируются на проведение прозападной внешнеполитической линии и странами пророссийской ориентации. Столкнувшись с явным противодействием и острой критикой со стороны ряда членов Содружества, Москва пошла на значительные односторонние уступки, свидетельствующие о неуверенности и опасениях Кремля перед лицом других членов СНГ.
Так, для России в схемах интеграции, озвученных в Москве президентом Казахстана (и не только им одним), отводится место рынка сбыта готовой продукции, производимой ее соседями и поставщика энергоресурсов и сырья. Это означает кризис надежд Кремля, до сих пор исходившего из тезиса о том, что Россия как «лидер реформ» раньше всех остальных государств СНГ преодолеет экономический кризис, добьется подъема промышленности и вновь восстановит свои лидирующие позиции в постсоветском пространстве. По сути дела России, до сих пор находящейся в глубочайшем социально-экономическом кризисе, на московском саммите было указано ее реальное место “задворок СНГ”.
Крайне негативная реакция российского внешнеполитического истеблишмента на анонимный аналитический доклад (“Независимая газета”), призывавший Россию к проведению инициативной политики в постсоветском пространстве, выглядит как фактическое согласие отечественных политических элит с существующим статус-кво, наглядно демонстрирует дряблость их политической воли.
Не случайными в свете заведомой слабости России на саммите выглядят такие крупные уступки Б.Ельцина, как признание “недоразумением” проблемы Черноморского флота и выдача бывшего премьер-министра Азербайджана С.Гусейнова. Последняя акция, по мнению большинства аналитиков, является вдвойне унизительной: во-первых, Гусейнов был проводником российского влияния в Азербайджане, во-вторых, его выдача явно связана с желанием Б.Ельцина избежать громкого скандала, связанного с ультимативным требованием нынешнего азербайджанского руководства устроить на саммите публичное разбирательство фактов поставки Россией в 1994-1995 гг. тяжелых вооружений Армении. Подобное разбирательство привело бы к тому, что мог разгореться скандал вокруг фигуры бывшего министра обороны РФ П.Грачева, до сих пор считающегося одной из опорных для Б.Ельцина фигур в российской армии.
Стоит упомянуть и о том немаловажном обстоятельстве, что московский саммит проходил на фоне крайне жесткой борьбы вокруг намеченного на 2 апреля подписания договора об образовании Союза России и Белоруссии, что не могло не отразиться на итогах встречи глав государств СНГ. Тот же Назарбаев высказал резко негативное неприятие любых форм политического объединения между странами постсоветского пространства (мол, никакие федерации и конфедерации сегодня нежизнеспособны, политические объединения – дело далекого будущего, сегодня же политика должна идти за экономикой, не опережая ее и не мешая развитию суверенных национальных государств). В российских СМИ, контролируемых влиятельными либеральными группировками, ведется разнузданная «антилукашенковская» пропаганда, широко муссируется тезис о том, что в сговоре с доморощенными российскими ретроградами А.Лукашенко, под видом союзного договора с Россией, запустил план “ползучего” отстранения президента Б.Ельцина от руководства будущим Союзом. Как повод для обвинений белорусского лидера в недемократичности и авторитарных тенденциях широко используется ограничение свободы информационной деятельности в Белоруссии ряда ведущих российских телекомпаний, активно участвующих в дискредитации Лукашенко; судя по тому, что к этому хору протестующих голосов присоединился, хотя и в осторожной форме, пресс-секретарь президента РФ С.Ястржембский, противники политической интеграции России и Белоруссии имеют сильные позиции в ближайшем президентском окружении. Несмотря на очевидную абсурдность этой пропагандистской схемы, ее вброс в информационное пространство России угрожает Б.Ельцину значительным ослаблением его политических позиций, его авторитету в качестве российского национального лидера. Стоит отметить, что срыв договоренности между Россией и Белоруссией вписывается в стратегию НАТО, опасающегося, что Белоруссия может стать российским форпостом на Западе.
Ограничены возможности Б.Ельцина продемонстрировать некий прорыв и на поле внутренней политики. Прошедшие недели, в течение которых президент пытался переформатировать правительство таким образом, чтобы выйти из данной патовой ситуации (президент и его окружение рассчитывали первоначально на ее перелом в духе требований либеральной концепции экономического развития России, на т.н. вторую волну “либеральной революции”), продемонстрировали, что нет реальной возможности действительно отказаться от якобы полностью исчерпавшей себя модели “умеренно реформаторского курса”, несмотря на то, что его социальные издержки начали значительно перевешивать отдельные позитивные итоги, достигнутые правительством В.Черномырдина в предшествующие годы (сохранение относительной социальной стабильности в стране, недопущение массовой безработицы, существенное снижение инфляции, постепенная адаптация населения страны к условиям рынка).
Анализируя итоги реорганизации правительства, нельзя не прийти к выводу, что обновленный кабинет не претерпел никаких революционных преобразований ни по части своего кадрового состава и структуры, ни по своей идеологии. Ликвидация ряда отраслевых министерств и ведомств, как показали на минувшей неделе нарастающие требования российских промышленников, вряд ли является до конца необратимой. Фактически, речь идет просто о некотором “подновлении” лица кабинета, по-видимому, в целях демонстрации готовности российского руководства к реформаторскому курсу, предназначенной для внешнего потребления.
Как известно, все усилия группы А.Чубайса отстранить А.Куликова от кураторства функциональными экономическими ведомствами закончились полным провалом, а состоявшаяся на прошедшей неделе передача в руки Куликова новых полномочий (он стал куратором комисси по льготам) поставила для обозримого будущего точку на попытках либеральной группировки Чубайса “революционизировать” кабинет министров.
Остается неопределенной и судьба главного для позиций и амбиций Чубайса ведомства – Министерства финансов. Его реорганизация явно затянулась вследствие острой клановой борьбы в российских верхах.
Прошедшое после назначения Б.Немцова первым вице-премьером время показало, что по своим взглядам и симпатиям этот региональный лидер явно не может быть причислен к лагерю радикальных либералов, идущих за А.Чубайсом. Немцов занял достаточно умеренную позицию в вопросе о путях реорганизации естественных монополий.
Внутренний дуализм российского правительства, который либералы пытались преодолеть, вычистив из кабинета отраслевиков и подчинив правительство функциональному способу управления экономикой, остался, хотя и в несколько модифицированном виде: пока место отраслевых министерств заняли вице-премьеры – регионалы, фактически исполняющие лоббирующие функции (примером может служить “пробитое” Б.Немцовым распоряжение президента об использовании правительственными чиновниками автомобилей исключительно российского производства).
В подобной ситуации вполне понятно выглядит желание группы А.Чубайса укрепить свои позиции в системе управления. Некоторые аналитики полагают, что поражение, которое потерпела идея второй “либеральной революции” и явная “зажатость” группы Чубайса в кабинете министров, полностью контролируемом премьером Черномырдиным, будет способствовать активизации в ближайшие недели этой группы в борьбе за свое политическое выживание. Естественным союзником Чубайса считаются финансовые структуры, утратившие после реорганизации кабинета и отставки первого вице-премьера В.Потанина важный канал влияния на процесс принятия решений. Под этим углом зрения аналитики рассматривают предпринимаемые Потаниным и руководимым им ОНЭКСИМбанком попытки расширить свой информационный плацдарм, поставив под контроль одну из популярных, контролировавшихся прежде “газпромовской” группировкой, газет – “Комсомольскую правду” – путем скупки контрольного пакета акций у производственного коллектива газеты.
В печати промелькнули сообщения о том, что Чубайс поручил Главному контрольному управлению администрации президента, возглавляемой ныне ставленником “санкт-петербургской” группировки А.Чубайса В.Путиным, провести “независимое” расследование вопроса о судьбе 500 млн. долларов, полученных правительством России в 1996 г. от Мирового банка для кредитования структурной перестройки в угольной промышленности.
Поручение, данное Чубайсом своему конфиденту Путину, как можно предположить, возникло в итоге недавней поездки Чубайса в Кузбасс. Эта поездка рассматривается аналитиками не только как попытка “оздоровить” обстановку в голодающем шахтерском регионе (с этой точки зрения данная попытка явно не удалась, поскольку обещания, данным Чубайсу директоратом Кузбасса о том, что в ходе акции 27 марта шахтеры не выдвинут политических лозунгов, оказались не выполненными). С точки зрения группы Чубайса гораздо большее значение имел некий закулисный сговор, слухи о котором в смутной форме проникли на страницы российской прессы (Чубайс попытается скоординировать в федеральном центре традиционную борьбу угольного лобби против “газпромовских” структур, а директорат угольщиков, в свою очередь, обязались поддерживать Чубайса).
Очевидно, что впереди кабинет министров ожидает острая политическая борьба между группой Черномырдина и «обиженной» группой «молодых хищников» во главе с Чубайсом, и исход этой борьбы отнюдь не предопределен однозначно.
Нет уверенности в том, что на последующем этапе борьбы в правительстве его главе будет обеспечена поддержка региональных элит, по большей части занявших выжидательные позиции.
Так, “московская” группировка, которая могла бы рассматриваться в сегодняшнем контексте в качестве естественного союзника главы кабинета министров, после появления на политической сцене президента Ельцина ушла из сферы публичной политики, занявшись прежде всего хозяйственными делами столицы. Отдельные шаги, предпринятые (видимо не без ведома московской мэрии) на прошедшей неделе патриотически настроенными кругами Москвы в поддержку творчества скульптора З.Церетели – это, пожалуй, единственное проявление группы Лужкова в публичной политике.
Трудно сказать как поведет себя и оппозиция. У нее явно расширились возможности для самостоятельной политической игры. Всероссийская акция протеста 27 марта прошла без эксцессов и беспорядков. По мнению многих аналитиков, свою роль в этом сыграла продемонстрированная российскими верхами готовность к перетасовке карт в правительственной колоде, а также предпринятые успокоительные меры, как-то активизация Комитета по делам вкладчиков, контакты правительственных чиновников с профсоюзными лидерами различных уровней, публичные разносы, учиненные президентом правительству, выдача задолженных зарплат в наиболее “горячих точках” и т.д. В ходе этой акции профсоюзы подтвердили свою роль важного буфера между правительством и населением страны, однако и оппозиция сыграла 27 марта не последнюю роль, несмотря на резко отрицательное отношение, высказанное профсоюзами к попытками придать акции протеста политизированный характер. В частности, несмотря на возражения профсоюзов, требования участников акций протеста 27 марта были явно политизированы, а красный цвет в колоннах демонстрантов и митингующих превалировал над голубыми знаменами профсоюзов. В целом не оправдались предсказания таких “пророков”, как А.Лебедь, относительно намерения власти использовать акцию 27 марта в целях введения в стране военного положения (если подобные настроения и были у властей, то прошедшие в отдельных местах в Вооруженных силах России накануне акции армейские волнения не могли не дезавуировать такие планы).
По-видимому, тупиковая ситуация, в которой ныне оказалось российское руководство в связи с невозможностью изменить “умеренно реформаторский курс”, уже в ближайшем времени станет причиной нового, заметного роста напряженности в российских низах. Именно это обстоятельство заставляет коммунистов-зюгановцев, ожидающих своего IV съезда, более жестко формулировать свои позиции. Так, известный коммунист-реформатор В.Семаго в своих выступлениях начал педалировать тему недостаточности ограничения партийной работы КПРФ парламентской трибуной. Сам Г.Зюганов считает, что весеннее наступление трудящихся только начинается и возлагает большие надежды на первомайские праздники, когда 1 и 9 мая оппозиция сумеет продемонстрировать свое реальное место в политической жизни страны.
Наиболее неудачным сложившийся ныне расклад политических сил явился, по-видимому, для А.Лебедя: как известно, манифестанты 27 марта не только не дали Лебедю выступить на митинге на Васильевском спуске, но освистали и оскорбили отставного генерала, который не привык к проявлениям столь заметной непопулярности и, по свидетельствам очевидцев, ушел с митинга весьма удрученным.
Группа “Мониторинг”.
