К ПЯТИЛЕТНЕМУ ЮБИЛЕЮ “ЛИБЕРАЛЬНЫХ РЕФОРМ”
Завершается первое пятилетие того процесса, который был назван его творцами “либеральными реформами”. Сама возможность системных преобразований открылась перед Россией в результате избрания президента Ельцина. Однако реформы как таковые начались несколько позднее. Их точкой отсчета можно считать начало “самостоятельного плавания” России как независимого государства, практически совпавшее по времени с началом деятельности Егора Гайдара и его “команды”. Я не ставлю своей целью подвести итоги реформ в полном объеме. На это не решаются и сами реформаторы. Даже неизменный прежде в своем оптимизме Анатолий Чубайс, некогда прогнозировавший и 10-процентный экономический рост, и “золотой дождь” зарубежных инвестиций, сегодня выражается скромнее: “Рано подводить итоги. Я считаю, что процесс не завершен. Как в целом не завершено государственно-правовое строительство России. В здании еще зияют громадные дыры. Многие конструкции непрочны и не выдерживают той нагрузки, которую должны нести… Окончательные оценки невозможны. Вместе с тем у нас есть реальные шансы “отстроить” к 2000 году и наше государство, и нашу экономику. По всем важнейшим направлениям”.
Мне же представляется, что в случае продолжения нынешнего курса у нас “есть шанс” откатиться назад по всем направлениям, причем намного дальше тех стартовых позиций, на которых мы находились в конце 1991 года, даже независимо от того, какие именно политические силы придут к власти. Мой вывод можно было бы обосновать некоей общей исторической закономерностью: всякая революция имеет свой “термидор”, поскольку “замахивается” на большие цели, чем объективно способна реализовать. Дело, однако, еще и в том, что цели, которые ставили перед собой российские “реформаторы”, изначально не могли быть реализованы, отсюда – неуспех реформ по всем направлениям. Я не хочу приводить всю ту массу цифр, которыми пестрят газеты и журналы. Ясно одно: по всем параметрам – экономическим, социальным, демографическим – наблюдается падение.
Нужно смотреть правде в глаза: мы имеем комплексный, системный экономический и политический кризис. И нельзя исключать, что этот кризис приведет к крупным социальным потрясениям.
Мы получили массу проблем, которых не было накануне реформ: разрушение базовых, наиболее высокотехнологичных отраслей промышленности, острова бедствия типа Воркуты или Норильска, сепаратистские тенденции в регионах и угроза распада Федерации. Не решены и “традиционные” проблемы, о которых так много говорили новые российские лидеры: борьба с привилегиями, коррупцией, чинопочитанием в высших эшелонах власти. На фоне грандиозных кремлевских скандалов советские вожди предстают чуть ли не образцом скромности и бескорыстия.
Перед нами открывается совершенно реальная перспектива утраты тех “достижений”, которыми так гордились реформаторы. Это касается не только низкой инфляции или внутренней конвертируемости рубля – здесь откат назад практически неизбежен. Хуже другое: под угрозой могут оказаться и демократические свободы, и политический плюрализм, и относительная независимость средств массовой информации.
Если говорить о свободе слова и свободе печати, то их обретение следует связывать не столько с периодом правления российских реформаторов, сколько с эпохой Горбачева. Задумаемся: какой была цена этого слова тогда, при Горбачеве, и какова она сейчас? Журнальные статьи в 1987-1988 годах переснимали на ксероксе, потому что на журналы невозможно было подписаться, за каждой публикацией следовал шлейф откликов, дискуссий, опровержений. Что сегодня? В газетах публикуются совершенно фантастические вещи, которые даже немыслимо было представить в период ранней перестройки. Чудовищные разоблачения, причем, не сомневаюсь, в большинстве своем – подлинные, демонстрирующие в полном объеме жестокость, цинизм, алчность, бездуховность нынешней власти. И что происходит? Ничего ровным счетом. В обществе, где существуют реальные демократические механизмы, подобные публикации приводят к серьезным расследованиям, к отставке правительства, президента, всей действующей элиты. У нас, похоже, такие механизмы отсутствуют.
Замечу попутно, что цена свободного слова при Горбачеве оказалась высокой – на этот раз непомерно – и в совершенно другом смысле. Свобода для националистической пропаганды, разжигания межнациональной розни в конце концов обернулась трагедией – распадом СССР, хотя, конечно же, объяснение трагедии союзного государства несводимо к какому-то одному фактору. Данный пример, однако, иллюстрирует известный принцип управления: нельзя мгновенно перейти от предельно жесткой системы к предельно либеральной, а потом пытаться “подкручивать гайки” – это верный путь ко всеобщей дезорганизации и развалу.
Тем не менее, будучи социалистом, я хотел бы взглянуть на происходящие в российском обществе явления с точки зрения понимания социализма как глобального процесса непрерывного расширения демократии, ее распространения из чисто политической сферы на область гражданских, экономических, социальных прав. То, что происходило в России в годы “либеральных реформ”, можно охарактеризовать как процесс непрерывного сужения и ограничения демократии, что парадоксальным образом сочеталось с наличием почти неограниченной свободы и торжеством вседозволенности.
Попытаюсь проиллюстрировать этот тезис на нескольких примерах. В начале реформ мы имели так называемую общенародную собственность. Конечно, мы не могли ею как-то воспользоваться, даже в смысле права на управление этой собственностью. Но насколько лучше, демократичнее, “социалистичнее” ситуация сегодня? Реальными собственниками стали примерно 15 финансовых групп, получивших в свое распоряжение основную долю национального богатства. Их деятельность ориентирована главным образом на выкачивание ресурсов из страны в одностороннем порядке, на перевод собственности, полученной в процессе приватизации, за рубеж. Эти процессы весьма активно идут и в металлургическом комплексе, и в области нефтедобычи.
Конечно, существует и национально ориентированная экономика, такие, например, компании, как РАО “Газпром” или РАО “ЕЭС России”. Но именно на их раздробление и направлены сегодня усилия МВФ под предлогом борьбы с “естественными монополиями”. Если МВФ добьется своего, то мы окажемся на последнем рубеже, за которым – полный развал национальной экономики и тотальная зависимость от западных “благодетелей”.
Чуть ли не половина владельцев этих финансовых групп живут за рубежом, а в Россию приезжают “на работу”. Не довольствуясь чисто финансовой властью, цивилизованным лоббированием и нецивилизованным подкупом правительственных чиновников, они сегодня идут в правительство, с тем чтобы непосредственно принимать решения по дележу госресурсов. Одновременно они стремятся “прибрать к рукам” средства массовой информации, особенно электронные.
Прав философ Александр Ципко, когда говорит, что проблема свободы в современном мире уже не определяется наличием разнонаправленной прессы. Имидж политиков, отношение к ним на 90 процентов формируются телевидением. И здесь мы наблюдаем ту же картину: на смену плюралистичному, демократическому телевидению ранней перестройки и даже периода гайдаровских реформ приходит телевидение предельно заданное, беспринципное, целиком зависимое от своих хозяев. Возьмем то же НТВ: когда-то оно имело имидж независимого канала, но сегодня трудно найти более заангажированную передачу, чем, допустим, киселевские “Итоги”. Таким образом, и здесь мы видим тенденцию к откату назад, ко временам агитпропа. А то, что в этом агитпропе место Суслова займет, скажем, Березовский, – право, же не принципиально.
Еще одним итогом пятилетия реформ стала ситуация, в которой идеологический выбор свелся к “предпочтению” одной из двух дорог в никуда – по варианту “партии власти” или по варианту КПРФ. По сути дела, образовался идеологический вакуум. В Россию хлынули самые экзотические секты, многие из которых сразу же получили доступ не только к средствам массовой информации, но и в высшие эшелоны российской власти. Даже робкие попытки отдельных представителей российского руководства хоть как-то ограничить их деятельность немедленно натыкались на жесткую реакцию со стороны Запада, как это произошло в известной истории “генерал Лебедь и мормоны”. Свобода выбрать любой путь к “миру лучшему” в России удивительным образом сочетается с отсутствием реальных механизмов изменения к лучшему земной жизни.
Одним из мифов “либерального реформирования” является утверждение о том, что в России наступила некая “стабилизация”. В действительности же можно говорить о том, что Россия стабильно вступила в период долговой экономики. Фактически экономическая дискуссия в правительственных кругах свелась к одному-единственному вопросу: где взять в долг дешевле. Однако вечно жить в долг невозможно. Особенно в ситуации, когда деньги, взятые в долг, попросту “проедаются”, а не направляются на подъем производства и структурную перестройку экономики. Однако негативные тенденции не могут нарастать неопределенно долго. Бесконечно можно только созидать, но разрушать в течение продолжительного времени невозможно. В какой-то момент мы подойдем к критической черте, за которой в экономике начнется цепная реакция развала, а поведение масс начнет подчиняться законам толпы. И тогда либо найдется лидер, способный направить массовый протест в цивилизованное русло, либо…окажется неизбежным ввод в Россию сил НАТО в целях обеспечения безопасности атомных электростанций, пусковых установок баллистических ракет, складов ядерных боеголовок и других объектов того же рода.
Подобный сценарий чреват утратой государственной независимости России. И все это может произойти много раньше, чем предсказывают многие политологи и правительственные эксперты: достаточно вспомнить, как развивались события в Иране или Югославии. Можно возразить: у значительного числа подданных иранского шаха была религиозная идея, у многих граждан социалистической Югославии – националистическая. В России нет идеологии, способной объединить большие массы людей и подвигнуть их на какие-то действия. Лично я полагаю, что такой идеологией – разумеется, в конструктивном смысле – могла бы стать идеология социалистическая. Только она, в противовес как “неолиберализму ” Гайдара и Чубайса, так и “коммунизму” Зюганова, способна не допустить полного отката назад, к более “тоталитарному” обществу, чем мы имели на момент начала реформ, и – одновременно – обеспечить ведущую роль государства в процессе превращения России в подлинно великую державу. Великую не только по своей военной мощи и геополитическому влиянию, но и прежде всего по экономическим показателям, развитию науки, культуры и технологии, уровню жизни своих граждан. Речь идет, разумеется, о социализме иного типа, чем тот, который знаком нам по советскому периоду и который имеет своей целью КПРФ. Это социализм, в котором будет сформирована эффективная рыночная экономика при общественном согласии относительно того, какими должны быть место и роль рынка в жизни общества и какими вопросами должно заниматься государство. Это социализм, в котором будет обеспечена свобода мнений и многопартийность в сочетании с сильной президентской властью. Это социализм патриотической и исторической ответственности за Россию. Это социализм социальной справедливости, понимаемый не как пошлая уравниловка, а как мера, позволяющая увязать частные интересы и общее благо, равенство и свободу, экономическую эффективность и гражданскую нравственность. Такой социализм может и должен стать объединяющей идеологией, противостоящей как бескрайнему “либерализму” для “немногих счастливых”, предложенному “реформаторами”, так и популистскому коммуно-патриотизму, предлагаемому КПРФ и ее союзниками.
Но прежде всего нам нужно отказаться от “новой мифологии”. От утверждений, что к структурной перестройке экономики мы придем путем разрушения действующих предприятий, к свободе слова – путем концентрации средств массовой информации в руках финансовых магнатов, к демократии – путем ограничения представительной власти и сосредоточения всех важнейших механизмов принятия решений в узком кругу президентской “семьи”.От утомительных пропагандистских вариаций на тему о наступающей стабилизации и грядущем экономическом росте. Нужно разбить кривые зеркала.
Мартин ШАККУМ,
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ НАРОДНОЙ ПАРТИИ РОССИИ
