Переход к рыночным отношениям в нашем обществе был воспринят как полный отказ не только от коммунистической идеологии, но и от идеологии вообще. Но такого не бывает! Идеология всегда есть. Какая она, кто ее формирует – это другой вопрос.
Пока у Российского государства не доходят руки до формирования новой государственной идеологии, “свято место” заняли другие. Те, кто имеет потребность, ресурсы и возможность навязать обществу собственные стандарты. На руинах базовых ценностей возникла и утвердилась криминальная система взглядов, закон зоны. Бесправие, цинизм, шантаж, коррупция, почти не скрываясь, признаются допустимой и оправданной нормой жизни. Вор уже не сидит в тюрьме, он покупает у “жегловых” право на беспредел.
Утверждение культа денег не случайно породило попытки представить как законные все способы их получения. На почве культивирования подобных взглядов и представлений коррупция в обществе расцвела пышным цветом. Россия превратилась в гигантскую машину для отмывания капитала, нажитого преступным путем. По оценкам экспертов, теневая экономика в валовом национальном продукте России составляет от 30 до 50 процентов, в то время как в Польше – около 18 процентов.
Объем теневой экономики в России составляет 67-70 триллионов рублей. И каждая сотня миллиардов в ней оплачена заказным убийством банкира или коммерсанта, счет которым уже в этом году перевалил за 500. Идет кровавая борьба за передел огромных средств криминального происхождения.
Какие же составляющие этого колоссального объема средств?
Во-первых, это результат слабого контроля за выдачей кредитов. Ежегодно задолженность по банковским кредитам возрастает в несколько раз и на начало этого года составляла 46 триллионов рублей. За этой цифрой не только разорившиеся банки и обворованные вкладчики, но и астрономические суммы, перешедшие под контроль преступных группировок.
Во-вторых, беспардонное мошенничество различных финансовых и трастовых компаний, которые присвоили, по самым скромным оценкам, более 20 триллионов рублей и “наказали” при этом от 3 до 10 миллионов доверчивых клиентов.
В-третьих, невозврат валютных поступлений от экспорта. За 1995 год за вывезенные из страны сырье, материалы, оборудование недополучено 5,2 миллиарда долларов.
Помимо этого широкое распространение получили нецелевое использование государственных кредитных ресурсов, сокрытие доходов, уклонение от налогообложения и многое другое.
Понятно, что без гигантских масштабов коррупции подобное было бы невозможно.
Генпрокуратура тоже подтверждает, что 85 процентов бизнеса России криминальны. А что это значит? Любые попытки укрепления государственности, правоохранительных органов всегда будут крайне опасны для всех этих “новых русских”. Таким образом, правящий режим загнал себя в тупик. С одной стороны, разрушение государства подошло к критической черте. С другой – единственная политическая сила, которую создал и которой служит правящий режим, объективно антигосударственна.
Что же делать? Вечный вопрос для России. Я не берусь ответить на него. Попытаюсь с позиций человека, треть века проработавшего в системе Министерства внутренних дел, обозначить те меры борьбы с коррупцией, которые остро необходимы.
Сегодня в сфере финансовой деятельности правоотношения характеризуются неравенством сторон, где одним из субъектов всегда является государство (в лице чиновника). Чиновник, наделенный широкими полномочиями, ставится на недосягаемую высоту по отношению к другой стороне. Именно от него зависит получение любой лицензии на создание кредитных организаций, страховых компаний, аудиторских фирм и т.д. вплоть до установки торгового ларька. Вот в чем основа коррумпированных связей.
Покончить с таким положением можно. Необходимо предусмотреть в законодательстве, чтобы полномочия должностных лиц не носили оценочного характера, а сводились лишь к техническим функциям (проверка наличия документов, правильности их заполнения и соответствия требованиям закона). Этот порядок значительно уменьшит влияние должностного лица на вынесение решения, а значит, и возможность коррупции.
Первоочередными должны стать жесткие меры по пресечению коррупции в высших эшелонах государственной власти. Такие меры широко представлены в Указе президента РФ от 4 апреля 1992 года “О борьбе с коррупцией в системе государственной службы”. Тут и запреты государственному служащему заниматься предпринимательской деятельностью и оказывать не предусмотренное законом содействие физическим и юридическим лицам с использованием своего служебного положения, и обязанности при назначении на должность представлять декларацию о доходах, движимом и недвижимом имуществе, вкладах в банках и ценных бумагах, и т.п.
Если эти и другие обозначенные в Указе положения последовательно реализовать, они могли бы эффективно служить предупреждению коррупции. Так в чем же дело? В том, что все меры из указа президента до сих пор не закреплены в законодательстве и практически не реализуются. В 1995 году выявлено 1100 чиновников, грубо нарушивших этот указ, 600 из них освобождены от занимаемых должностей. Вот и все меры.
Указ должен иметь силу закона с установленной дифференцированной ответственностью за соответствующие правонарушения, а без этого он останется благим пожеланием, что и происходит на деле.
В сегодняшней ситуации назрела необходимость упразднить специальный уголовно-процессуальный статус депутатов всех уровней, судей и прокуроров, подозреваемых в совершении умышленных должностных преступлений. Бороться с коррупцией – так всем миром, и пример в этой борьбе должны дать именно эти категории государственных служащих и народных избранников. Между тем сейчас в России приняты все меры, чтобы до минимума сузить сферу применения ответственности за коррупцию. Более того, идет кампания по реабилитации должностных лиц предприятий и организаций, совершивших должностные преступления, в том числе взяточничество. В судах наметилась тенденция не признавать должностными лицами руководителей акционерных обществ, арендных предприятий и товариществ. Это подтвердил и ряд уголовных дел, рассмотренных Верховным Судом Российской Федерации. Поэтому не случайно полную беспомощность в реальной борьбе с коррупцией демонстрирует большинство региональных судов. Дела о хозяйственных преступлениях рассматриваются годами и заканчиваются иногда для заведомых преступников лишь легким испугом.
Сотрудник Генеральной прокуратуры П.Яни в журнале “Законность” высказал предложение: “… к числу должностных лиц, подлежащих привлечению к уголовной ответственности за получение взятки, не следует относить служащих предприятий смешанной формы собственности”. Инициатива весьма странная, если учесть, что среди более чем двух миллионов существующих предприятий и организаций доля государственных и муниципальных предприятий не превышает 20 процентов. Все остальные – со смешанной формой собственности, в том числе и такие гиганты, в которых количество работающих превышает 50 тысяч человек. Отсутствие в них должностных лиц, несущих ответственность за взяточничество, чревато самыми непредсказуемыми последствиями. Следуя такой логике мышления, напрашивается вывод – может быть, вообще изъять из Уголовного кодекса статью о взяточничестве? Кстати, это уже и предлагали в свое время высокопоставленные чиновники. Нет взяток, нет и проблемы. Будут оплачиваемые “услуги”, не облагаемые налогом. Подобной “модернизации” ждут сегодня многие. Если это допустить, великая Россия действительно станет великим криминальным государством.
Есть одна действенная мера борьбы с коррупцией и ее наиболее опасным проявлением – взяточничеством. Надо законодательно закрепить право правоохранительных органов на контроль за должностными лицами с целью выявления взяточников. В том числе с помощью проведения оперативного эксперимента, состоящего в предложении по инициативе правоохранительных органов конкретному должностному лицу взятки, естественно, при наличии убедительных оперативных данных о том, что данное должностное лицо вымогает и получает взятки.
Такая мера представляется весьма острой, но в современных условиях, когда взяточничество, как запущенная раковая опухоль, поразило все наше общество снизу доверху, является наиболее действенной. Эта мера встречает дикое сопротивление взяточников, но не будем ханжами. Честному человеку, который не берет взяток, бояться нечего. В этой мере есть элементы провокации, за что и цепляются ее противники, но если толково разработать закон, тщательно регламентировать действия правоохранительных органов, можно исключить это опасение.
Плохо, когда органы внутренних дел, несущие основную нагрузку по борьбе с коррупцией, вынуждены сами заниматься коммерческой деятельностью во вред своей основной работе.
Только по выборочным, далеко не полным данным в различных регионах России на возмездной основе с предпринимательскими и коммерческими структурами сотрудничает от 40 до 80 процентов личного состава. Причем в это количество не входит та часть личного состава ОВД, которая сотрудничает с негосударственными организациями тайно, то есть без официального разрешения.
Ясно, что во всех случаях подобного совместительства коммерческие структуры интересует не только статус работника милиции, используемого якобы для охранных функций, но и обладание каждым из них служебной информацией по основному месту службы и возможность ее получения в интересах криминальной среды. Такая ситуация создает условия для подкупа части сотрудников ОВД, причем не в форме взятки, а посредством установления высоких ставок оплаты. При всей беспардонной очевидности такие действия не позволяют доказать наличие злоупотреблений и фактически выводят последних из сферы правового контроля.
Попытки министра внутренних дел РФ А.С.Куликова решить эту проблему в своем ведомстве заслуживают всяческого одобрения. Но если сотрудники органов внутренних дел и даже оперативных аппаратов в ряде областей России месяцами не получают денежного содержания, то все благие действия министра идут насмарку. Коммерциализация органов внутренних дел будет нарастать и проникать на более высокие уровни правоохранительной системы.
МВД едва ли не единственная сила, которая пытается противостоять разъедающему общество злу – коррупции, получая в ответ ожесточенное сопротивление. Противоборствующая сторона наряду с другими мерами пытается скомпрометировать самих борцов, обвинив их в коррупции, внедряя в органы внутренних дел “своих” людей, двурушников и предателей. “Накат” на министра внутренних дел А.С.Куликова – из арсенала этой борьбы. Человек честный, решительный, умный не устраивает, видимо, многих.
Мне пришлось работать при семи министрах внутренних дел. Исходя из личного опыта, обращаюсь к власть предержащим: хотите иметь какой-то успех в жестокой бескомпромиссной борьбе с преступностью – сохраните, оградите от нападок этого министра. Он приобрел опыт, выработал стратегию и тактику борьбы.
Нет оснований ждать спада экономической преступности. Напротив, можно прогнозировать ее рост и внедрение в новые для нее сферы – фондовый рынок, страховое и пенсионное дело и др.
Пока нет оснований и для утверждений, что государство готово противостоять этому злу. Но уже пора от обороны переходить к контратаке.
Леонид ПОПОВ,
генерал-лейтенант милиции в отставке
