Хотя в ходе первого тура президентских выборов Борис Ельцин добился очевидного успеха, но это далеко не сокрушительная победа, которая была обещана ему социологическими опросами и в которую он, похоже, сам поверил. Разрыв между ним и его основным конкурентом, Зюгановым, минимален. Победителя в первом туре определил “фотофиниш”. Это ставит перед президентом ряд серьезных проблем.
Ключевым пунктом в определении электоральных перспектив Ельцина является выяснение вопроса о том, кто и почему отдал ему свои голоса. Было ли это голосование за статус-кво, как полагают некоторые аналитики, за продолжение либерального экономического курса, или же симпатии к Ельцину привлекла в первую очередь его предвыборная политика, в корне отличающаяся от той, которая проводилась им практически на всем протяжении его пребывания у власти. Наиболее наглядно магия предвыборных обещаний проявилась в голосовании дальневосточных регионов, которые, несмотря на резкое ухудшение социально-экономической ситуации и постоянный рост оппозиционных настроений, тем не менее предпочли сделать выбор в пользу действующего президента.
Создается впечатление, что стратегия поляризации российского общества, проводившаяся в ходе предвыборной кампании президентским штабом, привела к тому, что избиратели, намеревавшиеся отдать свои голоса Ельцину во втором туре, сделали это уже в первом. Ельцин уже сейчас мобилизовал в свою пользу тех избирателей Григория Явлинского и Святослава Федорова, которые могли бы проголосовать за него во втором туре. Согласно экспертным расчетам, существенное снижение числа голосов, поданных за лидера “Яблока” и “народного капиталиста”, приблизительно равно тому приросту, который получил Ельцин.
Анализ результатов голосования по регионам показывает, что Ельцину удалось перетянуть на свою сторону от четверти до половины электоральной базы Явлинского и практически весь электорат Св.Федорова.
Несмотря на этот успех, можно сделать вывод о том, что президент приблизился к исчерпанию своих электоральных возможностей. Фактически уже сейчас голосование пошло по сценарию второго тура, о чем говорит и то обстоятельство, что, вопреки ожиданиям, в наиболее “пропрезидентски” настроенных регионах Ельцин получил значительно больше голосов, чем ожидалось, а в наиболее оппозиционных – значительно меньше.
Этот же сценарий определяет и диспозицию, занимаемую перед вторым туром Геннадием Зюгановым. Лидеру КПРФ не только удалось консолидировать традиционный левый электорат, но и благодаря навязанной ему стратегии поляризации несколько его расширить. По всей видимости, этот прирост связан с опасениями части общества, что предвыборная антикоммунистическая кампания перерастет в “охоту за ведьмами” и откровенно репрессивную послевыборную политику. В каком-то смысле на Зюганова сработало “перенасыщение” средств массовой информации, особенно электронных, проельцинской пропагандой, а также неумеренное использование президентской командой элементов западного политического маркетинга.
Расклад сил перед вторым туром свидетельствует в пользу того, что у Зюганова остаются определенные возможности не только для расширения своей электоральной базы, но и, возможно, даже для перехвата инициативы. В частности, главной неожиданностью первого тура, требующей пристального анализа, стал серьезный успех Александра Лебедя. Почему это случилось? “Феномен Лебедя” не поддается однозначной интерпретации, голосование за него не может быть объяснено исключительно личными качествами и потенциальной харизмой этого политика. Мощный спурт отставного генерала являлся одним из ключевых элементов предвыборной стратегии президентской стороны. Огромные финансовые вливания, неограниченный доступ к электронным СМИ и общенациональной прессе, масштабная агитационно-пропагандистская кампания практически во всех регионах страны – все это было обеспечено ресурсами президентской команды. Последняя преследовала две цели: во-первых, расколоть оппозиционный электорат, во-вторых, обеспечить во втором туре перетекание части голосов, отобранных у Зюганова и Жириновского, к нынешнему президенту. Однако в первой части задача выполнена лишь частично: разрыв между Ельциным и Зюгановым не носит критического характера. Но одновременно серьезной проблемой для президента может стать неожиданно большое количество голосов, полученное Лебедем. Он за одну ночь приобрел значительный политический вес, который делает его достаточно самостоятельной и независимой фигурой в ходе консультаций между турами. Лебедь оказался в положении “проходной пешки” президентской команды, которая, достаточно неожиданно для нее, стала “ферзем”. Однако в значительной степени и сам генерал является заложником своего вновь приобретенного электората. Этот электорат аккумулировал значительную часть “протестного” голосования, в существенной степени состоит из прежних “симпатизантов” КПРФ и ЛДПР (что особенно заметно по регионам Дальнего Востока, европейского Севера и Северо-Запада), не консолидирован и в чем-то случаен. Ведущим психологическим мотивом, движущим избирателями Лебедя, является девиз, столь часто озвучиваемый самим генералом: “За державу обидно”. Вопреки поспешным оценкам некоторых аналитиков, электорат Лебедя голосовал скорее не за его либеральную экономическую программу, а за идею порядка, приверженность которой генерал прокламировал во всех своих предвыборных клипах. Кроме того, многие прокоммунистически настроенные избиратели, голосуя в первом туре за Лебедя – как более сильного и решительного лидера, зарезервировали за собой возможность голосования за Зюганова во втором туре. По экспертным оценкам, в течение последнего месяца Лебедь расширил свою электоральную базу в 1,5-2 раза. За Лебедя отдали свои голоса до 15 процентов из числа сторонников Зюганова и не менее 25-30 процентов избирателей Жириновского. Не приходится рассчитывать на то, что вновь приобретенный электорат Лебедя будет слепо следовать призывам своего кандидата. Поведение избирательного корпуса генерала будет в значительной степени зависеть от его политического поведения между турами, от того, насколько он сможет проявить себя в качестве независимого и решительного политика, способного реально повлиять на курс Кремля.
Григорий Явлинский и Владимир Жириновский сохранили свое электоральное ядро наиболее стойких и верных приверженцев. В отличие от Зюганова, который вполне может рассчитывать на голоса жириновцев, президенту во втором туре трудно надеяться на “подкрепление” в виде оппозиционно-демократических избирателей Явлинского. По существу, и Жириновский, и Явлинский оказались маргинализованными, пик их популярности миновал, в ближайшее время они вряд ли могут рассчитывать вернуться на авансцену российской политики.
Итак, ко второму туру основные претенденты на пост президента – Ельцин и Зюганов – столкнулись с драматической проблемой мобилизации дополнительных электоральных ресурсов. Их дальнейшая стратегия будет определяться этим императивом.
Перед президентом открываются возможности попытаться привлечь на свою сторону избирателей, проголосовавших за Лебедя и Явлинского. Однако решение этой задачи, как уже было отмечено, может натолкнуться на достаточно очевидные препятствия – непредсказуемость и неконсолидированность электората Лебедя и, напротив, на сплоченность и консолидированность оппозиционно-демократического электората Явлинского. Избиратели отставного генерала способны “поделиться” своими голосами с президентом, скорее всего, лишь в том случае, если президент предоставит их кандидату возможность реализации основных положений его предвыборной программы – наведение порядка, борьба с коррупцией и преступностью, проведение экономических преобразований в интересах всего общества, а не бюрократии. Сам генерал уже показал, что на меньшее он не согласен. А это означает, что он претендует на ключевые политические позиции в команде Ельцина, на высокий должностной ранг, обеспечивающий его самостоятельность и гарантирующий политическое будущее. Очевидно, что это может быть достигнуто в следующих случаях: если генералу будут предложены посты премьера, первого вице-премьера с широким кругом полномочий и перспективой вице-президентства (введение такого поста предусматривается некоторыми аналитиками ельцинской команды). Лебедь дал понять, что никаких других назначений он не примет. При этом в промежутке между первым и вторым турами он уже должен показать себя в качестве эффективного государственного деятеля, что предполагает существенную реорганизацию и переструктурирование системы государственной власти и резкое изменение баланса сил в ближайшем президентском окружении. Задача весьма масштабная и на пути ее реализации стоит слишком много препятствий. В качестве возможного противовеса амбициям генерала Лебедя в этом случае может быть использована фигура либерала Явлинского, что также способно расширить электоральную базу президента ко второму туру.
Геннадий Зюганов в этой ситуации, как представляется, должен, во-первых, попытаться вбить клин между президентом и его возможными союзниками Лебедем и Явлинским, отобрать у Лебедя тот электорат, который обладает потенциалом “протестного” голосования и нейтрализовать электорат Г.Явлинского. Для этого лидер КПРФ должен продемонстрировать свои собственные бойцовские качества и вести свою кампанию в духе разоблачения “соглашательства” Лебедя и Явлинского. С другой стороны, он может попытаться играть с этими политиками в свою собственную игру на привлечение их к участию в большой оппозиционной коалиции. Естественно, что Г.Зюганов обладает некоторыми возможностями для игры на этом поле, однако его возможности выглядят менее предпочтительными, чем шансы действующего президента. Гораздо большими возможностями Г.Зюганов обладает в отношении электората В.Жириновского, коалиция с которым представляется вполне вероятной. Вместе с тем Жириновский может потребовать от Зюганова весьма значительную цену за свои голоса. Его избиратели более дисциплинированны и консолидированны, чем избиратели Лебедя и Явлинского, а сам лидер ЛДПР весьма амбициозен. Однако альянс Зюганова и Жириновского в каком-то смысле может “подставить” лидера КПРФ под огонь пропрезидентских СМИ, которые наверняка вернутся к розыгрышу привычной карты “красно-коричневой угрозы”.
Возможность компромисса между Зюгановым и Ельциным с учетом характера предшествующей предвыборной борьбы и последовавшего раскола общества представляется маловероятной. Способность президентской стороны к коалициям будет, скорее всего, ограничена политиками “третьей силы” и их электоратами. Едва ли стоит надеяться на снижение антикоммунистического накала в кампании действующего президента, несмотря на то что в известном смысле это помогло бы ему привлечь к себе электорат Лебедя.
Отчетливо проявившаяся в ходе избирательной кампании доминанта поляризации общества, не спадающий идеологический накал и практически неизбежные новые широкомасштабные социальные обещания президента с высокой вероятностью ведут к тому, что в ближайшей перспективе вне зависимости от конечного исхода президентских выборов страна испытает заметную политическую дестабилизацию и будет затянута в воронку нового социально-экономического кризиса. Совместными усилиями все кандидаты в президенты, но в первую очередь Ельцин и Зюганов породили новую вспышку “революции ожиданий”, которая под воздействием негативных социально-экономических факторов может спровоцировать мощный социальный протест.