Организаторы избирательной кампании Б.Ельцина немало потрудились, чтобы общество поверило, что действующий президент окончательно превратился из аутсайдера предвыборной борьбы в ее лидера и что его рейтинг неуклонно и неудержимо растет.
Однако бьющий через край оптимизм таких профессиональных пропагандистов, как С.Филатов, встречает настороженный прием даже у первого помощника президента В.Илюшина, координирующего ход кампании.
И не зря.
“Шапкозакидательские” настроения, судя по всему, начали отрицательно сказываться на качестве работы предвыборного штаба Б.Ельцина.
Его последний сибирский маршрут (поездка в Красноярский край и Омскую область) может считаться хрестоматийным случаем отсутствия сколько-нибудь продуманной концепции предвыборного поведения претендента.
Вероятно, пресловутое “головокружение от успехов” стало одной из основных причин многочисленных “шероховатостей” и “несообразностей”, наблюдавшихся в ходе этой поездки.
ИСКУССТВО И ЖИЗНЬ
Прежде всего, президентская команда явно утратила столь необходимое в сценическом искусстве чувство зрительного зала.
Над искусством явно возобладал элемент жизненной стихии, борьбы, в которую погружен президент, пытающийся переключить на себя силы левоцентристской демократической оппозиции, стоящие за А.Лебедем, С.Федоровым и, главное, за Г.Явлинским.
Нелегкий переговорный процесс, ведущийся Б.Ельциным с этими потенциальными союзниками, все еще остающимися его соперниками, явился доминирующим фоном для визитов Б.Ельцина в Красноярск и Омск. Цель, которую ставит перед собой Б.Ельцин, – перехват электората у вышеперечисленных политиков (прежде всего у Г.Явлинского) – явно наложила свой отпечаток на ход сибирского вояжа президента. С пропагандистской точки зрения, это был не лучший фон.
Сложилось впечатление, что президент использовал этот визит не столько для общения с населением посещаемых регионов, сколько как трибуну для диалога со своими московскими оппонентами.
Отсюда – доминирование в высказываниях Б.Ельцина демократических и “московских” тем, которые достаточно чужды консервативно настроенному населению этих регионов.
ДАЛЕКО ОТ МОСКВЫ…
Уже в своем интервью Красноярской телерадиокомпании перед поездкой в Красноярский край и Омскую область президент заострил внимание на своей готовности “не сдать наш стратегический демократический рубеж”.
Между тем выборы в Думу показали, что в обоих регионах (и особенно в Омской области) “демократы” отнюдь не занимают стратегически доминирующих позиций. В тех “медвежьих” краях явно более предпочтительным и уместным был бы для президента иной имидж – “отца нации”, а не демократического гуру.
Слишком явный акцент Б.Ельцина, сделанный в Красноярске и Омске, на том, что “поворота назад не будет”, очевидно, мог вызвать у тамошней публики лишь показной энтузиазм и не нашел отклика в “глубинных” структурах регионального массового сознания.
Вряд ли большое понимание у красноярской и омской публики вызвало и навязчивое возвращение Ельцина к проблемам политического торга с Г.Явлинским (“требует премьера – дам только вице-премьера по реформе”).
Провинциальное сознание с трудом свыкается (и, вероятно, никогда не свыкнется) с коррумпированным столичным восприятием политики и власти как товара, а тем более с тем, что такая важная персона, как президент, может “торговаться” по поводу этого товара с каким-то Явлинским (в Омской области на декабрьских выборах его движение не набрало и 4% голосов, в более “продвинутом” Красноярском крае за “Яблоко” проголосовали около 7% избирателей).
Сомнительно, например, что омичам понравилось откровенно высказанное президентом намерение взять в свою программу куски других программ, например, того же Явлинского. Вероятно, в Петербурге, где “Яблоко” имеет массовую поддержку, тезисы Б.Ельцина нашли бы более благосклонную и податливую аудиторию, чем в Красноярске и Омске, но организаторы его поездки, думается, упустили это из виду.
С этой точки зрения надо признать, что, в отличие от Б.Ельцина, некоторые откровения которого о деталях торга с лидером “Яблока” могли легко шокировать провинциалов, его визави Г.Явлинский выбрал весьма удачное время, чтобы в пику президенту заявить, что “не все торгуются”. Сильный ход Г.Явлинского состоял в том, что он обосновывал условия, выдвинутые в письме к президенту, не личными претензиями на пост премьера (“ничего не прошу от Ельцина”), а высшими интересами страны.
Прагматичные заявления Б.Ельцина в ходе визита в Сибирь и окрашенные морализаторством контр-заявления Явлинского, широко тиражировавшиеся СМИ, создавали малоблагоприятный антураж для президента в ходе этой поездки.
Безусловной ошибкой столичных СМИ, сыгравшей против Б.Ельцина, было то, что в Центре в качестве главного комментатора этих баталий подвизался Е.Гайдар, ДВР которого ни в Красноярском крае, ни в Омской области не набрал и 3% голосов и появление которого на телеэкранах в качестве адвоката Б.Ельцина могло лишь еще сильнее разочаровать и насторожить российскую провинцию.
Возможно, что в свете консервативного настроя провинции, бюрократия которой ждет от Центра прежде всего стабильности и предсказуемости, не вполне уместно прозвучали и “революционные” заявления президента о том, что пора сменить большую часть правительства, ибо “нынешний чиновничий аппарат обюрократился и ему население больше не верит”.
Едва ли региональные элиты Красноярска и Омска были солидарны и с недостаточно тактичным выпадом президента-”демократа” в адрес его белорусского коллеги, которому Б.Ельцин “рекомендовал” выпустить на свободу активистов оппозиции, протестовавших против российско-белорусской реинтеграции (дескать, “люди имеют право на выражение своего мнения”). Поощряя действия явных противников России, Б.Ельцин не только показал, что отношения с Минском являются для него лишь разменной монетой в предвыборной кампании, но и серьезно осложнил положение дружественного к России режима А.Лукашенко. Вряд ли это дальновидно с точки зрения национальных интересов нашей страны.
Все эти обстоятельства, взятые вместе, по-видимому, стали одной из причин внутренне прохладной, чрезмерно официальной атмосферы, характеризовавшей данную поездку президента, изобиловавшую отмеченной в печати театрализацией, формализованностью, обилием “ряженых” и “потемкинских деревень”, что, естественно, отрицательно сказалось на пропагандистском содержании данного визита.
Очевидно, что президентскому окружению, судя по всему не страдающему комплексом нарциссизма и умеющему извлекать уроки из неудач, впредь следовало бы не полагаться на гениальную интуицию своего лидера, а более тщательно подгонять эту интуицию к особенностям публики, к ее типичным ожиданиям.
Алексей ЕЛЫМАНОВ,
политолог