Бунтарка Фэй

Среди знаменитых зарубежных гостей Второго Международного кинофестиваля имени Андрея Тарковского “Зеркало”, который проходил недавно в городе Иваново, огромный интерес и у зрителей, и у журналистов вызвала голливудская звезда Фэй ДАНАУЭЙ – почетный гость фестиваля. Лауреат премии “Оскар”, актриса, режиссер и продюсер, она всегда стояла особняком в лживо-глянцевом Голливуде. По знаку Зодиака Фэй – Козерог. И уже поэтому ей свойственно быть непредсказуемой и неуправляемой.

Дороти Фэй Данауэй родилась 14 января 1943 года (по другим данным – в этот же день, но в 1937 или в 1941 году) в городке Баскоме штата Флорида. Закончила театральное отделение Бостонского университета. А до совершеннолетия жила в Европе, где отец служил американским представителем в НАТО. Именно в детстве и юности Фэй прониклась необычным уважением к европейской литературе, музыке, театру и кино.

Вернувшись в Америку и став актрисой, она дебютировала в пьесе Артура Миллера “После грехопадения”, покорив зрителей и критику нестандартным видением своего персонажа и драматическим накалом страстей. Тогда-то ее и увидел известный продюсер Сэм Сигал и пригласил сняться в ленте “Происшествие”. Роль оказалась проходной и ожидаемого успеха не принесла. Однако этот фильм увидел сам Артур Пенн и предложил начинающей актрисе главную роль в гангстерской саге “Бонни и Клайд”, где она блистательно сыграла подружку знаменитого гангстера 30-х годов прошлого столетия. Эта девушка с белокурыми короткими волосами, на которых лихо сидел берет, в длинной черной юбке, подчеркивающей гибкость фигуры, мало походила на скучающую провинциальную официантку, решившую разнообразить свою жизнь участием в бандитской шайке. Скорее она смахивала на ту, кем и стала – на кинозвезду 60-х годов. Однако именно этого – современного – эффекта и добивался Пенн, для которого история тридцатилетней давности была лишь поводом для аллюзий с молодежным протестом шестого десятилетия прошлого века.

Известно, что исполнитель роли КлайдаУоррен Битти (брат великолепной актрисы Ширли Мак-Лейн), бывший и продюсером фильма, вначале отклонил кандидатуру Фэй, найдя ее слишком толстой. Однако диетой и физическими упражнениями актриса довела себя до нужной “кондиции”. Зато после успеха картины, где Фэй начисто переиграла Уоррена, Данауэй все начали подражать, появилось даже целое направление моды “а ля Бонни Паркер”.

Выступление актрисы в этом фильме по праву стало самым том в послевоенном американском кино. Фэй была номинирована на “Оскар” и “Золотой глобус”.

Увы, больше пережить такой успех актрисе не удалось. Хотя превосходных ролей она сыграла немало. Обаяние ее можно смело назвать скорее отрицательным, чем положительным. Прежде всего глаза Фэй – неправдоподобно большие, прозрачные, они полыхают внутренним огнем. Это глаза фанатички, которая стремится достичь поставленной цели любой ценой. Ни одной актрисе ее поколения не приходилось так часто играть отрицательных героинь.

Режиссер Ричард Лестер счел ее идеальной исполнительницей роли коварной авантюристки Миледи в экранизации известнейшего романа А.Дюма “Три мушкетера” (“Подвески королевы”). Именно ей было поручено создать экранный портрет актрисы Джоан Кроуфорд в картине 1981 года “Дорогая мамочка”. Показав свою героиню жестокой, честолюбивой, привыкшей помыкать людьми, Фэй явно не польстила своей предшественнице и коллеге. Не случайно Пенн, хорошо изучивший актрису, поручил ей остросатирическую роль миссис Луизы Пендрейк, дамы с ангельской внешностью и порочной сущностью. Данауэй своим филигранным мастерством просто “заткунал за пояс” обаяшку Дастина Хоффмана. Кстати, и свой первый “Оскар” она получила за роль героини, которую можно было смело назвать самой отвратительной стервой в послевоенном американском кино. Это – Дайана Кристенсен в фильме “Телесеть”.

Данауэй уже сорок лет активно снимается в кино. В отличие от большинства голливудских звезд, она не отказывается участвовать в европейских проектах. Последнюю роль сыграла в этом году в польском фильме “Покорной овечкой” ее трудно назвать. Она всегда говорила и говорит правду. Никогда не скрывала своих политических взглядов, не заигрывала с всемогущими продюсерами, к черту посылала самых именитых режиссеров, если ее не устраивал сценарий. Независимая актриса в Голливуде, Фэй не нравится многим. Но это ее не смущает. В последнее время Данауэй большую часть времени живет в Европе. Будучи протестанткой, она недавно стала католичкой.

О ее личной жизни мало что известно. Два раза была замужем. Имеет сына Лайама двадцати восьми лет. По стопам матери он не пошел. А на все вопросы о взаимоотношениях с сыном говорит однозначно: “Он взрослый, у него своя жизнь. Мужчина в его возрасте сам отвечает за свои поступки”.

Всепоглощающая любовь не миновала ее. Это случилось на съемках картины где ее партнером был Казанова европейского кино Марчелло Мастроянни. Это был бурный роман. В то время обе знаменитости были не свободны, и влюбленным приходилось прятаться от зорких объективов папарацци. Чаще всего они тайно встречались в Париже.

Благо актриса тогда снималась во французской картине “Дом под деревьями”, которая была в советском прокате. Незамысловатую мелодраму актриса сделала трагической историей о материнской любви. Впервые Фэй на экране была нежной и любящей матерью, для которой потеря детей стала бы жизненной катастрофой.

Отечественный зритель впервые познакомился с актрисой в 1973 году, когда на VIII Московском международном кинофестивале фильм “Оклахома, как она есть” получил “Золотой приз” и вышел в советский прокат. Потом мы увидели картины “Три дня Кондора”, “Китайский квартал”, “Пьянь”, “Скажи это по-русски”, “Афера Томаса Крауна”, а также ленты, упомянутые выше.

Еще 25 мая актриса блистала на закрытии Каннского кинофестиваля, а на следующий день преодолела тысячи километров на самолете, затем несколько часов мчалась на автомобиле из Шереметьево-2 в город Иваново, чтобы принять участие в работе Второго Международного кинофестиваля имени Андрея Тарковского “Зеркало”. Вечером при всем своем великолепии она предстала перед изумленными российскими киноманами.

– Фэй, скажите, что стало главной причиной вашего приезда на этот кинофестиваль?

– Мое бесконечное уважением и преклонение перед творчеством Андрея Тарковского. Когда в прошлом году на мировых сайтах появились сообщения об фестивале “Зеркало”, я твердо решила, что обязательно побываю в незнакомом мне городе на Волге. И вот я здесь. Этой мой второй визит в Россию. Я была гостьей на Международном кинофестивале “Лики любви”. Очень милый киносмотр, но “Зеркало” – это совершенно другой масштаб. Смело могу сказать – вселенский. Ведь гениев в мировом кино не так уж много. Мне всегда были интересны русская литература, музыка, балет, театр, кинематограф. Достоевский, Толстой, Чехов – это вершина мировой литературы. Музыка Чайковского, Рахманинова, Шостаковича не может не волновать. Искусство артистов Большого и Мариинского театров – непревзойденный образец хореографического искусства. Станиславский и Художественный театр сделали революцию в мировом театре. В США по системе Станиславского учат в лучших театральных школах. А о великом русском кинематографе говорить просто излишне. В киношколах учатся на шедеврах Сергея Эйзенштейна, на таких фильмах, как “Судьба человека” и “Война и мир” Сергея Бондарчука, “Летят журавли” Михаила Калатозова, на уникальных картинах Тарковского – “Иваново детство”, “Андрей Рублев”, “Зеркало”.

– Только что вы были в Каннах. А какое впечатление на вас произвел город “Зеркала”?

– Мне многое нравится здесь. Церемония открытия фестиваля – это великолепное, кинематографически совершенное зрелище. Я познакомилась с вашим великим актером Алексеем Петренко, поразившим меня еще в “Агонии”, где он гениально сыграл Распутина. А еще я подружилась с президентом фестиваля – уникальной актрисой и обаятельнейшей женщиной Инной Чуриковой. И вот еще что я заметила: Россия – это не только Москва и Петербург. В вашей стране много таких замечательных городов, как Иваново.

– В фильмах у вас были блистательные партнеры. Как вы считаете, должна возникать симпатия у актеров, снимающихся в одной картине?

– Несомненно, и симпатия, и доверие друг к другу и даже влюбленность должны присутствовать на съемках. Но я против откровенных любовных связей на площадке. Джек Николсон – преданный друг, Стив Мак Куин – непредсказуем, но бесконечно добр. Дастин Хоффман своими шутками и розыгрышами поднимал настроение, а Роберт Редфорд несколько отстранен и весь в себе. Все они замечательные партнеры и джентльмены, но это не мужчины моего сердца.

– Умер Сидни Поллак… Каким вы его вспоминаете?

– Его смерть – невосполнимая потеря. Воспоминания о нем у меня самые светлые. Я играла в его картине “Три дня Кондора” героиню, которая боится, что ее изнасилует герой Роберта Редфорда. Но мне никак не удавалось сыграть страх. Тогда Поллак прогнал Роберта со съемочной площадки, встал за камерой и стал корчить страшные гримасы, кричал и ругался. А я тогда его очень боялась, таким образом, и в фильме страх получился убедительным.

– А не возникло у вас желания сняться в российском фильме?

– Есть интересные предложения и сейчас идут переговоры. А пока я готовлюсь к моей первой режиссерской постановке. И в этом мне помогает Тарковский, которого искренне считаю своим учителем. Перечитываю его записные книжки, сценарии, размышления. Это все пригодится на съемочной площадке.

– Интервью с вами я хочу назвать “Бунтарка Фэй”. А может, лучше озаглавить его “Голливудская дива”?

– Ну что вы, я – не дива. Я – профессионал. А “Бунтарка Фэй”… что ж, мне нравится.

Владимир ВАХРАМОВ.


Владимир Вахрамов


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

Порядок ума
Киноманам некогда скучать
Дилетанты и профи


««« »»»