Историки отмечают, что с самого начала XVIII века носителями верховной власти в России были люди либо необычайные, как Петр Великий, либо случайные. Ключевский по этому поводу пишет: “Екатерина II замыкает собою ряд этих исключительных явлений нашего во всем не упорядоченного XVIII века: она была последней случайностью на русском престоле и провела продолжительное и необычайное царствование, создала целую эпоху в нашей истории. Далее пойдут уже царствования по законному порядку и в духе установившегося обычая”.
Екатерина II, по происхождению немецкая принцесса Софья Фредерика Августа, соединила в своем лице два мелких княжеских рода северо-западной Германии. Она родилась 21 апреля 1729 года в семье прусского генерала и росла резвой, шаловливой девочкой. Северо-западная часть Германии, где прошло детство будущей императрицы российской, представляла собой любопытный во многих отношениях уголок Европы. Здесь жить в чужих людях было фамильным промыслом, служить при чужом дворе и наследовать чужое – династическим заветом. Вот почему этот мелкокняжеский мирок получил в XVIII веке немаловажное международное значение: отсюда не раз выходили маленькие принцы, игравшие иногда крупные роли в судьбах больших европейских держав, в том числе и России.
Не вдаваясь в тонкости тогдашней внешней политики России и опустив анализ генеалогических подробностей в происхождении жениха и невесты, попытаемся понять, кем стала в конечном итоге эта немка, принявшая православие и обвенчавшаяся в августе 1745 года с наследником российского престола Петром III. Сама она не раз откровенно признавалась, что по приезде в Россию русская корона ей нравилась больше, чем особа ее жениха. С самого начала сердце не предвещало ей счастья в замужестве. “Одно честолюбие меня поддерживало, – пишет она в своих записках, – в глубине души моей было я не знаю что такое, что ни на минуту не оставляло во мне сомнения, что рано или поздно я добьюсь своего, сделаюсь самодержавной русской императрицей.”
Поставив себе за правило нравиться людям, с которыми ей приходилось жить, она усваивала их образ действий, манеры, нравы и ничем не пренебрегала, чтобы хорошенько освоиться в обществе, в которое втолкнула ее судьба. С самого прибытия в Россию она прилежно изучала обряды русской церкви, строго держала посты, много и усердно молилась, особенно при людях. К концу царствования Елизаветы настолько упрочила свое положение, что благополучно прошла сквозь все придворные превратности. Июньский переворот 1762 года сделал Екатерину II тем, кем она мечтала стать – самодержавной императрицей российской.
Что принесло это России? Суждения на этот счет довольно противоречивы. Одни говорили о том времени с восторженностью и умилением: блестящий век, покрывший Россию бессмертной славой ее властительницы, время героев и героических дел, эпоха небывало широкого размаха русских сил, изумившего и напугавшего вселенную. Карамзин в своем “Историческом похвальном слове Екатерине Второй”, написанном шесть лет спустя после смерти Екатерины, пишет, что Россия в это деятельное царствование, “которого главною целью было народное просвещение, столь преобразилась, возвысилась духом, созрела умом, что отцы наши, если бы они теперь воскресли, не узнали бы ее”. Князь Щербатов – историограф и публицист, служивший при дворе Екатерины II, в записке “О повреждении нравов в России”, излагая свои наблюдения и размышления о нравственной жизни высшего русского общества XVIII века, завершает нарисованную им мрачную картину словами: “… плачевное состояние, о коем токмо должно просить бога, чтоб лучшим царствованием сие зло истреблено было”.
Истина, по-видимому, как это часто бывает, находится где-то посередине. И если разбирать детально каждую сторону российской жизни того времени, можно найти подтверждения и одной и другой точке зрения. Попробуем в самом общем виде охарактеризовать период правления Екатерины II исключительно на основе фактов.
В царствование Екатерины II обнаруживается стремление улучшить механизм государственного хозяйства и делаются попытки упрощения финансовой системы. Уничтожаются многие фискальные регалии (лесная, горная, табачная, поташная и др.) и целый ряд мелких сборов; устанавливается однопроцентный гильдейский сбор с купеческих капиталов. Но стремлению к упорядочению финансового хозяйства противодействует быстрый рост государственного бюджета. Последнему способствует главным образом длинный ряд войн, но не без влияния остается и увеличение других потребностей: нарастают расходы по двору, разросшийся штат чиновников тоже требует значительного денежного содержания… Для удовлетворения растущих расходов увеличиваются подушная и оброчная подать, питейный и соляной сборы, пошлины, вводится ряд новых налогов. Чрезвычайные средства доставляются выпусками бумажных денег, внешними займами и заимствованиями из казенных кредитных учреждений, представлявшими особую форму внутренних займов. Таким образом, при Екатерине Великой государственный кредит делается уже постоянной составной частью финансового хозяйства.
Екатерина очень любила подсчитывать результаты своего царствования. В 1781 году граф Безбородко, желая угодить императрице, предоставил ей перечень совершенных ею к тому моменту деяний на благо России. Ольга Форш так описывает в романе “Радищев” этот исторический факт: “И скрывая под умеренной фамильярностью то ли тонкость насмешки, то ли действительную преданность, умный Безбородко поднес матушке на атласной негнущейся бумаге статистическую таблицу славных дел ее царствования:
За девятнадцать лет понастроено
губерний по новому образцу 144
Конвенций и трактатов заключено 30
Побед одержано 78
Замечательных указов, законодательных
и учредительных, издано 88
Указов для облегчения народа 123
Все эти разнообразнейшие деяния для рельефа славы императрицы Безбородко свалил в одну цифру простым сложением: итого – 463.
Как ни груба и неуклюжа была лесть, Екатерина имела слабость принимать ее с благоволением. Качество это хорошо понимали все дипломаты. Иосиф Австрийский уже на второй день свидания с императрицей в Могилеве писал своему премьеру Кауницу: “Я понял, что имею дело с женщиной, которой дело только до себя самой, а до России ей столько же дела, как и мне. И прежде всего ей надо льстить”.
И тем не менее факты есть факты. К перечисленному можно еще добавить, что Екатерина отвоевала у Польши и Турции земли с населением около 7 миллионов душ обоего пола, так что число жителей российской империи с 19 миллионов в 1762 году возросло до 36 миллионов к 1796 году, армия со 162 тысяч человек усилена до 312 тысяч, флот, в 1757 году состоявший из 21 линейного корабля и 6 фрегатов, в 1790 году имел в своем составе 67 линейных кораблей и 40 фрегатов, сумма государственных доходов с 16 миллионов рублей поднялась до 69 миллионов, то есть увеличилась более чем вчетверо. Успехи промышленности выразились в увеличении числа фабрик с 500 до 2 тысяч.
Рост внутреннего товарооборота может быть измерен выпуском монеты за 34 года царствования на 148 миллионов рублей, тогда как за 62 предшествовавших года ее выпущено было только на 97 миллионов. Значение финансовых успехов Екатерины несколько ослаблялось тем, что видное участие в них имел питейный доход, который во время ее царствования был увеличен почти вшестеро и к концу его составлял почти третью часть доходов бюджета. Кроме того, Екатерина оставила приблизительно 215 миллионов рублей государственного долга, что почти равнялось доходу последних трех с половиной лет царствования.
За период правления Екатерины II сильно возрос внешнеполитический авторитет России. Достаточно сопоставить только два факта. В 1762 году Екатерина, взойдя на престол, попыталась было стать посредником в урегулировании отношений между Австрией и Пруссией. Ее услуги были отклонены довольно бесцеремонно, если не сказать, грубо. Но вот в 1779 году Австрия и Пруссия снова поссорились, на этот раз из-за Баварии, и за посредничеством сами обратились в Петербург. Позже германские государства нередко обращали свои взоры к России, прося ее стать арбитром в их спорах.
Наряду с этим нам известна и другая Россия той поры, в которой процветали безнравственность в палатах и хижинах, злоупотребления администрации, несправедливость правосудия. Вместе с тем все исследователи и историки сходятся в одном: екатерининский период был и останется заметным “пятном” в российской истории.
Имя Екатерины не связано с какими-либо кардинальными преобразованиями российской жизни. Ее указы и манифесты, и в первую очередь знаменитый “Наказ”, – это, скорее, изложение основ общежития, чем повелительные законы: они, говоря тогдашним языком, больше просвещают умы и наклоняют волю к добру, чем предписывают действие или устанавливают отношения. С екатерининских времен пошли в ход слова: “добронравие”, “благонравие”, “человечество”, “человеколюбие”, “попечение о благе общем”, “отечество”, “граждане”, “сограждане”, “общество” и т.п.
Видя невозможность перестроить русскую жизнь новыми законами, Екатерина делала попытки обогатить русскую мысль новыми идеями. Не решившись стать радикальной преобразовательницей государства, она хотела остаться воспитательницей народа.
И тем не менее Екатерина ясно и четко представляла себе механизм преобразований в обществе, видела те пружины, с помощью которых этот механизм может быть приведен в движение. Об этом можно судить хотя бы по тому, насколько емки и точны ее мысли, изложенные уже в ранних записках. Например: “Снисхождение, примирительный дух государя сделают более, чем миллионы законов, а политическая свобода даст душу всему. Часто лучше внушать преобразования, чем их предписывать”… Это ли не образец вполне современного реформаторского мышления, увы, не достающего многим теперешним государственным и иным деятелям, считающим себя реформаторами до мозга костей? Это ли не пример осмысленной и достойной всяческого уважения дальновидности, свойственной поистине великим!
Экскурс в историю царствования
Екатерины II совершила вместе
с вами Ольга ГОЛИЦЫНСКАЯ.
