Произнесший эти слова в XVIII веке Александр Радищев почувствовал свою душу уязвленной, а свое предназначение увидел в необходимости показать истинное положение вещей в стране.
И мы, читающие строки из его книги, звучащие для нас тяжеловато и излишне поучительно, не раз почувствуем и свою душу уязвленной. Бюрократизмом и равнодушием чиновников. Болью за кровь народов, пролитую имеющими власть. Попиранием прав гражданина и человека. Многовековым терпением русского народа, русского крестьянина. Попранной законностью и явным беззаконием. Болью за отечество.
И неуклюжие и высокопарные рассуждения и советы писателя, обращенные к читателю современному, станут звучать вдруг остро и своевременно. Заставят задуматься о России конца ХХ века, ее проблемах и надеждах. Имена и деяния многих, ныне живущих, всплывут в нашей памяти. И размышления о дне нынешнем нашего отечества будут навеяны нам книгой А.Радищева, имеющей необычную историю и почти забытой в наши дни.
“Привезший меня извозчик извлек меня из задумчивости. – Барин-батюшка, на водку! – Сбор сей хотя не законный, но охотно всякий его платит, дабы не ухать по указу. – Двадцать копеек послужили мне в пользу”.
“– Государь мой! Известили ли вас, что за несколько часов перед сим двадцать человек находились в опасности потерять живот свой на воде и требовали вашей помощи? – Он мне отвечал с наивеличайшею холодностью, куря табак: – Мне от том сказали недавно, а тогда я спал. – Тут я задрожал в ярости человечества. – Ты бы велел себя будить молотком по голове, буде крепко спишь, когда люди тонут и требуют от тебя помощи. – Отгадай, мой друг, какой его был ответ. Я думал, что мне сделается удар от того, что я слышал. Он мне сказал: – Не моя то должность. – Я вышел из терпения. – Должность ли твоя людей убивать, скаредный человек; и ты носишь знаки отличности, ты начальствуешь над другими!.. Не въеду никогда в сие жилище тигров. Единое их веселие – грызть друг друга; отрада их – томить слабого до издыхания и раболепствовать власти”.
“Блаженны в единовластных правлениях вельможи. Блаженны украшенные чинами и лентами. Вся природа им повинуется. Даже несмысленные скоты угождают их желаниям… в душе своей он скареднейшее есть существо; что обман, вероломство, предательство, блуд, отравление, татьство, грабеж, убийство не больше ему стоят, как выпить стакан воды…”
“… русский народ очень терпелив и терпит до самой крайности; но когда конец положит своему терпению, то ничто не может его сдержать, чтобы не преклонился на жестокость”.
“Земледелец! кормилец нашея тощеты, насытитель нашего глада, тот, кто дает нам здравие, кто житие наше продолжает… в начале общества тот, кто ниву обработать может, тот имел на владение ею право, и обрабатывающий ее пользуется ею исключительно.
Может ли государство, где две трети граждан лишены гражданского звания и частию в законе мертвы, называться блаженным? Можно ли назвать блаженным гражданское положение крестьянина в России?”
“Гордитеся, тщеславные созидатели градов, гордитесь основатели государств;мечтайте, что слава имени вашего будет вечна; столпите камень на камень до самых облаков; иссекайте изображения ваших подвигов и надписи, дела ваши возвещающие…
Но на что право, когда действует сила? Может ли она существовать, когда решение запечатлеется кровию народов? Может ли существовать право, когда нет силы на приведение его в действительность? Много было писано о праве народов, нередко имеют на него ссылку; но законоучители не помышляли, может ли быть между народами судия. Когда возникают между ими вражды, когда ненависть или корысть устремляют их друг на друга, судия их есть меч. Кто пал мертв или обезоружен, тот и виновен… – Нужда, желание безопасности и сохранности созидают царства; разрушают их несогласие, ухищрение и сила”.
“Против врага своего он (гражданин. – Прим. Л.Кнышовой) защиты и мщения ищет в законе. Если закон или не в силах его заступить, или того не хочет, или власть его не может мгновенное в предстоящей беде дать вспомоществование, тогда пользуется гражданин природным правом защищения, сохранности, благосостояния. Ибо гражданин, становясь гражданином, не перестает быть человеком, коего первая обязанность, из сложения его происходящая, есть собственная сохранность, защита, благосостояние”.
“Исполняя предписание закона, можем приобрести название честного человека. Закон, каков ни худ, есть связь общества. И, если бы сам государь велел тебе нарушить закон, не повинуйся ему, ибо он заблуждает себе и обществу во вред.
Но если бы закон, или государь, или бы какая-либо на земле власть подвизала тебя на неправду и нарушение добродетели, пребудь в оной неколебим”.
“Отличная привязанность к своей отчизне нередко основание имеет в тщеславии. Человек низкого состояния, добившийся в знатность, или бедняк, приобретший богатство, сотрясши всю стыдливости застенчивость, последний и слабейший корень добродетели, предпочитает место своего рождения на распространения своея пышности и гордыни”.
“Правитель государства да будет беспристрастен во мнениях, дабы мог объяти мнения всех и оные в государстве своем дозволять, просвещать и наклонять к общему добру: оттого-то истинно великие государи столь редки”.
“Блаженно государство, говорят, если в нем царствует тишина и устройство. Блаженно, кажется, когда нивы в нем не пустеют и во градех гордые вздымаются здании. Блаженно, называют его, когда. . . властвует оно вне себя не токмо силою своею, но и словом своим над мнениями других…”
Книгу А. Радищева
“Путешествие из Петербурга в Москву”
читала Лариса КНЫШОВА.
