В октябре российская политическая элита пережила явно предкризисное состояние, о чем свидетельствует очевидная нервозность, охватившая правящие круги в преддверии развертывающегося электорального процесса. Слухи о возможной отмене парламентских выборов, грядущих отставках и новых назначениях высших должностных лиц (П.Грачева, А.Козырева и др.) вполне органично наложились на серию скандалов, угрожающих стабильности российского истэблишмента. Основные фигуранты этих скандалов (О.Сосковец, В.Шумейко, В.Ильюшенко) принадлежат к основным противоборствующим группировкам российской элиты, что является очевидным признаком обострения в октябре борьбы “под ковром”. К тому же “зависшие” угрозы положению этих и, возможно, ряда иных “тузов” российской элиты содержатся в делах убитого адвоката, защищавшего Д.Якубовского, в деле об убийстве О.Кантора и И.Кивилиди, поднятом В.Щербаковым, в деле академика А.Кунцевича и т.д.
Не лучшим образом предвыборные разборки отразились и на зигзагах в поведении Центризбиркома, в котором не наблюдалось четкой определенности в отношении параметров предвыборного спектра. Настрой Н.Рябова на удовлетворение “заказов” противоборствующих группировок также вносит нервозность в настроения партийно-политического истэблишмента, а выраженная председателем Конституционного суда готовность принять к рассмотрению вопрос о легитимности выборов после их проведения окончательно запутывает ситуацию.
Особенно же опасным для элит России выглядит поведение и судьба Б.Ельцина. Выступая на пресс-конференции в Кремле перед своим отъездом во Францию и США, он определил суть процессов, развертывающихся ныне, как “небольшой поворот”. События прошедшего месяца действительно отвечают критериям поворотности момента, отражают остроту и напряженность коллизий, возникших перед выборами между сторонниками и противниками нынешнего общеполитического курса. В то же время болезнь Ельцина делает абсолютно неясным, сумеет ли он осуществить намеченный поворот или сдаст карты в руки своих оппонентов.
КОМПРАДОРСКАЯ МОДЕЛЬ ПЕРЕД ЛИЦОМ ЧЕЧЕНСКОГО КРИЗИСА
Речь идет о ставшем ныне очевидным дистанцировании Ельцина от правительства, что, думается, имеет свои корни не только в предвыборной тактике Президента, но и в объективно назревшем “повороте” от компрадорского курса 1991-1995 годов к курсу на восстановление производственного потенциала России, ее высокотехнологичной промышленности, курсу, отвечающему требованиям НТР и приоритетам национальной безопасности. Президент, очевидно, пытался связать себя с этим привлекательным путем развития, стремясь сохранить свою политическую карьеру, в чем, разумеется, нет ничего предосудительного.
Неожиданно тяжелое развитие чеченского конфликта привело летом этого года группу Ельцина на грань политической катастрофы. Она понесла ощутимые кадровые потери, огромный ущерб был нанесен имиджу Президента, который явно проиграл пропагандистскую стычку с премьером, авторитет и влияние коего после Буденновска достигли максимума.
Перед лицом угрозы возникновения в стране острого политического кризиса стали очевидны изъяны так называемой “двухблоковой стратегии”. В условиях России “двухблоковость” ведет к слиянию партийной и государственной структур и угрожает изоляцией “беспартийного” Президента, его зависимости от “партии власти”. Ельцин стал перед опасностью “сукарнизации”, начал терять контроль над основными процессами, а в руководящих кругах НДР пошли слухи об очень далеко идущих планах премьера. Отношение Ельцина к политизированному премьеру и его движению стало быстро охлаждаться.
ЕЛЬЦИН: КОНЦЕНТРАЦИЯ ВЛАСТИ
Начиная с июля, Президент предпринимает ряд шагов, нацеленных на усиление своих властных позиций и ослабление позиций соперников. В сложных перипетиях политической борьбы минувшего месяца он продолжил линию на концентрацию в своих руках рычагов политического контроля, властных полномочий (отказ подписать одобренный Думой “либеральный” Закон о партиях; указ об общероссийских СМИ; укрепление структур Совета безопасности и Генпрокуратуры компетентными профессионалами; указ “О мерах по обеспечению взаимодействия федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов России при проведении конституционно-правовой реформы в субъектах РФ”; намерение сконцентрировать у себя руководство всей внешнеполитической деятельностью, включая и внешнеэкономическую, находящуюся в ведении правительства). Симптоматичны и сообщения о готовности Президента сформировать могущественную надправительственную структуру – Государственный совет. Заметно усилились антипремьерские обертоны в Федеральном Собрании. После решения о совместной доработке проекта бюджета его палатами правительство лишилось шансов на самостоятельную игру в бюджетной политике. Принятые Думой постановление о начале проверки доходов Госкомимущества от приватизации и закон “О реструктуризации внешнего долга” делают положение правительства крайне уязвимым для критики и шатким.
В преддверии президентской кампании Б.Ельцин почел за благо присоединить свой голос к критикам правительства по очень широкому кругу тем (на встрече с главами республик в составе РФ). Весьма критические высказывания в адрес правительства позволил себе министр обороны П.Грачев, недовольный чеченской политикой кабинета. Начальник Главного финансового управления МО генерал В.Воробьев и заместитель министра А.Кокошин публично высказали принципиальное несогласие с политикой недостаточности финансирования армии в проекте бюджета на 1996 год.
ЧЕРНОМЫРДИН, ИЛИ ОБМАНУТЫЕ ЧАЯНИЯ РОССИЙСКОЙ ЭЛИТЫ
По мере роста влияния Президента и его администрации на госаппарат стало падать влияние В.Черномырдина как премьера и лидера НДР, что сразу же сказалось на процессе становления НДР. Первые лица в провинциях, как правило, все более дистанцируются от этой парторганизации. Проект бюджета на 1996 год подвергся жесткой критике многих влиятельных региональных лидеров, включая даже заместителя В.Черномырдина по НДР, самарского губернатора К.Титова, что можно рассматривать и как свидетельство нарастания внутреннего кризиса в рядах НДР. Безуспешными оказались попытки НДР обойти своих конкурентов на региональных выборах (в Свердловской области, Волгограде). По сведениям из информированных источников, в сентябре-октябре в окружении премьера шла проработка возможных последствий отмены выборов или, если этого не удастся сделать, роспуска Думы в том случае, если большинство в ней получат представители оппозиции. Поддержку подобные планы имеют лишь у группы крупнейших банковских структур (например, у президента банка “Столичный” А.Смоленского).
В целом же отношения правительства с деловыми кругами продолжали осложняться из-за стремлением первого сохранить валютный коридор, выгодный для импортеров, и осуществить некое подобие товарной интервенции, наплыв дешевых импортных товаров. Эта линия, выгодная лишь компрадорским структурам, близким к правительству, вызывает неприятие не только у отечественных производителей, но и у финансистов “средней руки”, страдающих от монополизма крупных банков.
Трудности вынудили В.Черномырдина вновь начать заявлять о том, что он не планировал и не планирует выдвигать собственную кандидатуру на предстоящих в будущем году выборах Президента страны, чего он фактически не говорил с весны 1995 года. Однако, даже признав работу правительства в 1995 году неудовлетворительной (на заседании кабинета 16 октября), Черномырдин не меняет основное направление своего курса, сохраняющего монетаристскую сущность.
Таким образом, в результате взаимодействия различных факторов – критического отношения Президента к правительству и давления оппозиционных партий на кабинет министров – вокруг команды Черномырдина сложилась новая ситуация, характеризующаяся постоянной напряженностью при перманентной угрозе отставки в любой момент. В рамках этой ситуации Президент несколько раз за минувший месяц публично высказывал неудовлетворенность работой правительства, а Центризбирком, устами своего председателя даже обвинил В.Черномырдина в том, что он использовал служебную поездку в Оренбургскую область для незаконной предвыборной агитации в пользу движения “Наш дом – Россия”. Позднее Н.Рябов порекомендовал премьер-министру на время избирательной кампании уйти в отпуск. Фактически председатель ЦИКа озвучивает намерение Президента плавно и без шума отправить В.Черномырдина в отставку и совершить “бархатную революцию” в высшем эшелоне власти.
ЦАРСКИЙ ПУТЬ
Это тем более вероятно, что в прошедшем месяце Б.Ельцин фактически подталкивал Думу к вотуму недоверия правительству (в отличие от лета, он оказался ныне вполне готовым контролировать ситуацию и в случае ухода кабинета). В этом случае, как утверждают весьма осведомленные источники, предполагалась радикальная смена главы кабинета на лидера КРО Скокова, героя борьбы за пост премьера на VII съезде Советов России. Ю.Скоков будто бы дал согласие на пост премьера. При этом, по сведениям прессы, при непротивлении Президента место А.Чубайса должны были предложить А.Лившицу, а место министра экономики – С.Глазьеву.
Однако думская оппозиция отказалась от попыток свалить правительство, сочтя этот ход нецелесообразным. Во-первых, фигура премьера-неудачника, ставшего мишенью всеобщей критики и публично унижающегося перед парламентариями (именно так можно интерпретировать его предложение о заключении перемирия), просто незаменима для оппозиции на парламентских выборах. Во-вторых, приближающаяся президентская кампания делает выгодным для противников Ельцина, прежде всего КП РФ, пребывание у власти правительства, компрометирующего Президента, дабы окончательно вытеснить Ельцина с политической сцены.
По-видимому, Ельцин несколько запоздал в своем стремлении к политической и общемировоззренческой переориентации. Ниша, в которой концентрируются политики, исповедующие подобные взгляды, сегодня переполнена – причем среди сил, претендующих на миссию лидеров очередного шага в модернизации России, есть как друзья Ельцина, так и его враги. Тактика противников Президента состоит в том, чтобы намертво привязать его к правительственной колымаге и не допустить возможности сформировать прогрессивное социально-патриотическое правительство при Президенте Ельцине.
Именно эта игра, загоняющая крупнейшего политика России в угол и сулящая ему низвержение с политического Олимпа, объясняет ту ожесточенную реакцию на коммунистическую оппозицию, которая прозвучала на пресс-конференции Президента перед его поездкой сначала во Францию, а затем в США. Следует, однако, иметь в виду, что и лидеры КП РФ во многом не вольны в своем политическом поведении (крайне зависимы от настроений рядовых членов партии).
С другой же стороны, в своих публичных высказываниях, сделанных Б.Ельциным в ходе встречи с журналистами 19 октября, он “зацепил” и симпатичных ему политиков, ведущих себя, однако, в этой ситуации, с его точки зрения, пассивно. Лестные оценки, данные Ю.Скокову и Г.Явлинскому, претендующим на роль оппозиционных политиков, ставят их в весьма затруднительное положение в глазах их собственного электората, а противопоставление “умнице” Ю.Скокову другого лидера КРО, генерала А.Лебедя, способствовало возникновению атмосферы взаимной подозрительности в руководстве Конгресса.
Так или иначе, но не исключено, что Б.Ельцин, рискующий оказаться в патовой ситуации накануне президентской кампании, раздвоенный между своими желаниями и реальными возможностями, стал вновь источником драматических коллизий отечественной политики. В этом, думается, одна из главных причин его личной трагедии, которой окончилась бурная череда событий еще одного российского октября. На этот раз он, хотя и обещал стать поворотным, но не стал. А жаль…
Алексей ЕЛЫМАНОВ,
Андрей РЯБОВ
