В “НВ” наметилась тенденция знакомить читателей с отечественными бизнесменами “новой волны”, теми, кто всерьез развернул ее после 87-го года – без особого противодействия со стороны властей, но и без особой помощи тоже.
Сегодня мы нарушаем традицию, чтобы познакомить вас с бизнесменом, во-первых, иностранным, а во-вторых, работающим на нашем рынке уже довольно давно.
Югослав ГАМАГИЧ. В России трудится уже десять лет, а фирма “Интеримпекс”, представителем которой он здесь является, существует четверть века. Фирма представляет отечественную электронику в Югославии, кроме того, сотрудничает с Россией в области нефтяной и угольной промышленности, торговля идет в основном на бартерной основе, хотя, как замечает Югослав, “в последнее время русская сторона настаивает на оплате в твердой валюте”. Из Югославии поставляются теплицы, автобусы, небольшие линии по переработке сельскохозяйственных продуктов. За десятилетие Югослав Гамагич имел возможность поработать и при не столь либеральной, в сравнении с нынешней, власти:
- Когда я разговариваю с друзьями и они начинают критиковать новые порядки, я всегда говорю: “Молчите, плохое быстро забывается”. Раньше ведь ни одна встреча, ни одни переговоры не могли пройти без присутствия третьего лица с определенным заданием из ГБ, нужен он или не нужен. Требовалось все без конца протоколировать и документировать, и этот КТО-ТО постоянно чувствовался за спиной. Очень мешали делу “закрытые” города, заставляли ждать разрешений на въезд, и до последнего момента нельзя было сказать наверняка, уедешь или нет. Мы все работали под контролем.
Сегодня проблемы другие, не менее удручающие:
- Я часто задаю себе вопрос: “А будешь ли ты, Югослав, менять свое имя из-за того, что многие считают, что Югославии теперь нет?” И я всегда отвечаю отрицательно. Потому что, как бы там ни было, Югославия существует. Вы знаете, что ООН ввела санкции против моей страны, причем санкции более жесткие, чем даже те, которые в свое время были применены к Ираку. И самым невероятным и обидным за все мои десять лет жизни здесь было то, что Россия присоединилась к этим санкциям. И хотя моя фирма представляет Македонию, республику, которой формально не коснулась блокада, тем не менее бизнес все равно страдает. На границе ведь особенно не разбираются, видят, что груз в направлении Югославии, и разворачивают назад. Это бывает очень часто. Ну, и потом многие предприниматели опасаются иметь дело со страной, где идет война. Пока объяснишь, что в нашей республике, Македонии, войны нет, что можно нормально работать, уходит время и упускаются возможности.
К нашим условиям в том, что касается бизнеса, Югослав Гамагич уже привык, “пообтерся”. Научился обходиться без нормальных законов, отличать порядочных людей от проходимцев. Однако:
- Бывает, что из-за неурегулированности законодательной базы срываются планы. Наша фирма договорилась с западными партнерами вложить в Россию капитал, организовать здесь производство, но нам нужны хоть какие-то гарантии. А нам говорят: исполком будет гарантировать. Но это же смешно – сегодня один исполком, завтра другой… Нужны нормальные банковские гарантии, хочется верить, в ближайшее время ваш парламент примет законы, касающиеся иностранного капитала. Кроме того, любой деловой человек ценит прежде всего в партнере порядочность и точность. У вас, как и везде, есть разные люди, но часто бывает так, что во время переговоров партнеры тебе говорят, что все у них есть – и возможность, и ресурсы, а как дело делать – так оказывается, что все куда-то пропадает. У меня, правда, такие проблемы редко возникают. Глаз наметан.
Но такие неприятности, считает Югослав, всегда встречаются в начале пути. Ведь реформы начаты совсем недавно, и нам только предстоит понять, что такое на самом деле рынок и демократия. Югославия же пришла к этому гораздо раньше.
- Почему я держу у себя в кабинете портрет Иосифа Броз Тито? Не потому, конечно, что он был генеральным секретарем компартии Югославии. А потому, что он еще в 54-ом году всем совершеннолетним гражданам нашей страны раздал заграничные паспорта. Мы уже тогда получили право на свободу передвижения. В России же это одно из важнейших прав человека восстановлено совсем недавно. И это только один из примеров.
Последнее время Югослав Гамагич много ездит по всей стране, в том числе в российскую глубинку: “Это раньше мы всеми делами были вынуждены управлять из Москвы, а теперь я из поездок не вылезаю”. В разгар лета, в тяжелую московскую жару невозможно было не спросить про отпуск. Югослав предпочитает уезжать на родину, на Адриатическое побережье. Правда, в этом году, видимо, будут сложности, поскольку прием туристов резко сокращен. На днях из квартиры на улице Гиляровского он переселяется на Кутузовский проспект – традиционное место проживания иностранцев, работающих в Москве. Жена, по профессии архитектор, не работает, и Югослав считает, что женам иностранцев живется нелегко: “Мы же часто в отъезде, кого-то встречаем, кого-то провожаем, все время какие-то мероприятия. А они сидят дома, скучают. А может, это мы так думаем, что скучают.”
Сын учится на юридическом факультете МГУ, закончил третий курс. Югослав не берется предсказывать, вернется ли сын в Югославию после учебы. “Может, женится и останется”, – говорит отец и добавляет, что в его дела старается не влезать. Только следит, чтобы “слишком поздно не приезжал, а то неспокойно”. Пока, кстати, крупных проблем с московской преступностью типа “угнали автомобиль” у Югослава не было. Так, по мелочам, оторвали, скрутили что-то у машины, вытащили магнитофон. Все как у всех.
А вообще жить в России Югослав привык. “У нас же с русскими один менталитет – славянский”, – говорит он и удивляется вопросу: не хотелось бы что-то поменять в своей жизни, например, страну, в которой работает? “Россию? Нет, что вы. Сейчас так много людей связывают свои планы с вашей страной, а я ведь провел здесь часть жизни. Так что мне сам Бог велел продолжать работать в России.”
Ольга ВОЛКОВА.
Фото Алексея АЗАРОВА.
