“Сколько ни говори “халва”, во рту слаще не станет”, – эта восточная мудрость достаточно полно и красноречиво характеризует нашу нынешнюю жизнь. Сколько ни тверди про финансовую стабилизацию, а выход за покупками или безрезультатные попытки свести концы с концами в семейном бюджете неоспоримо убеждают: никакой стабилизации нет. Но при этом про нее все равно продолжают твердить.
Выступая с бюджетным посланием правительству, президент страны в очередной раз объявил о наступлении финансовой стабилизации. Исходя из этого отрадного факта, он очертил прямо-таки радужные перспективы, ожидающие нас в 1996 году: бюджетный дефицит составит всего-навсего 4 процента, среднегодовой темп инфляции – 2 процента в месяц. Выходит, жить станет лучше, жить станет веселее? Увы, нет. Объективный анализ социально-экономической ситуации показывает: составители бюджетного послания исходили не столько из фактов, сколько из побуждений, а потому и начертанные ими перспективы едва ли достижимы.
Собственно говоря, к подобному ходу вещей пора бы уже привыкнуть. Достаточно поднять газетные публикации, скажем, за последние три года, чтобы убедиться: на протяжении этого времени картина остается практически неизменной. К концу весны в силу естественных сезонных колебаний инфляция несколько притухает, спад производства приостанавливается, и в начале лета исполнительная власть, выхватив один-два благополучных показателя (а такие при желании всегда можно отыскать), спешит объявить о стабилизации и нарисовать радужные перспективы на будущий год. Однако осенью социально-экономическая ситуация ухудшается, и от прежней благости не остается и следа – до следующей весны.
Вот и на этот год президент и правительство “запланировали” среднемесячный темп инфляции 3 процента, причем к концу года намечалось снизить этот показатель до 1 процента в месяц. А что происходит в действительности? Да, инфляция с 11 процентов в феврале снизилась до 8 процентов в мае, но это никак не свидетельствует ни о быстроте снижения, ни тем более о выполнении ориентиров денежной политики. Апрельский, майский, июньский показатели инфляции находятся фактически на уровне показателей соответствующих периодов прошлого года и вдвое превышают уровень, запланированный на нынешний год. И нет никаких объективных предпосылок к тому, что макроэкономический прогноз правительства оправдается. Следовательно, торжественно объявленная финансовая стабилизация – это мираж.
Столь же беспечны и утверждения о том, что спад промышленного производства прекратился и, более того, наметился даже некоторый подъем. Официальные представители сейчас заявляют, что они, дескать, ориентировались на 12-14 процентов спада. Но это не так. В прогнозах Министерства экономики фигурировали иные цифры: 8-10 процентов спад в промышленности, 10 процентов – в сельском хозяйстве, 5-7 процентов – падение ВВП. Это, во-первых. Во-вторых, как это делалось и прежде, показатели одного месяца или одной отдельной отрасли приводятся как пример оживления производства. Объективный анализ показывает, что производство оживилось только в некоторых экспортных отраслях: черной и цветной металлургии, химической и нефтехимической промышленности. А если действовать по принципу правительства и выдергивать те или иные отрасли, то можно прийти к выводу о том, что происходит настоящий обвал промышленного производства. Возьмем пищевую промышленность, где с начала года производство сократилось на треть (!), особенно производство мяса, молочных продуктов. Такой же обвал продолжается в легкой промышленности, в производстве сложной бытовой техники для населения (телевизоров, радиоприемников и т.п.). Так что спад производства продолжается. Если взять наиболее показательные данные, которые наглядно характеризуют общее положение дел, – производство электроэнергии и объем грузоперевозок, являющиеся как бы синтетическими для экономики в целом, – увидим 5-6 процентный спад.
Да и чего другого ожидать, если совокупный объем платежеспособного спроса сокращается. Одна из его составляющих – экспорт, который хотя и растет, но в условиях снижения курса доллара оказался в сложном положении. Другой сектор – конечное потребление государства, то есть бюджетные расходы, которые сокращаются. Наконец, конечное потребление населения. Не индексируя заработную плату 8 месяцев – с июля 1994 года до апреля 1995 года, – Правительство загнало население в тяжелое положение, реальные доходы за пять месяцев с начала года упали примерно на 10 процентов. Реальная же зарплата снизилась на 30%. Сокращать потребительский спрос и при этом ожидать оживления производства – это нонсенс.
Взглянем с другой стороны. Что является предвестником общего оживления производства? Увеличение инвестиций, оживление в инвестиционном машиностроении и промышленности строительных материалов. Что же, посмотрим на цифры: в промышленности стройматериалов спад 10 процентов – больше, чем в среднем по промышленности; инвестиции сократились на 20 процентов, то есть падение продолжается на уровне прошлого года. Таким образом, никаких предвестников будущего экономического роста пока нет.
Как же в этом случае относиться к 2-процентной инфляции, определенной в бюджетном послании президента в качестве ориентира на будущий год? Как ни парадоксально, его следует считать благом – потому, что первоначально правительство вело речь об 1 проценте. Так что 2 процента – это прямо-таки торжество реализма. Ну, а если отставить в сторону иронию, то и этот рубеж, с моей точки зрения, недостижим.
Невозможно – и опыт текущего года, равно как и 1992-1994 годов, служит наглядным тому подтверждением – в течение одного года решить структурные проблемы, которые, собственно, и порождают инфляцию. Это должен быть период порядка трех лет, то есть срок, достаточный для того, чтобы отработать другой механизм закупок сельхозпродукции, провести структурные преобразования в угольной промышленности, осуществить реформу вооруженных сил. Осуществление этих и других структурных преобразований – необходимая предпосылка для кардинального решения проблемы инфляции. Если же пытаться бороться с ней чисто фискальными методами, то результат окажется отрицательным – инфляция потом все равно воспроизводится.
Гораздо реальнее, на мой взгляд, вести речь о поэтапном снижении инфляции в 1995-1998 годах, разумеется, в том лишь случае, если поставленные ориентиры будут подкреплены практическими мерами по структурным преобразованиям в тех отраслях, которые забирают основную часть бюджетных расходов.
Не будем забывать и о политической стороне вопроса. Ясно, что предстоящие парламентские и президентские выборы – это крайне неподходящий фон для решения задач финансовой стабилизации. Эти задачи, равно как и проблема привлечения крупных инвестиций, и принятие других серьезных решений в экономической и социальной сфере – всем этим придется заниматься новому правительству. Нынешней же исполнительной власти нужно прежде всего постараться сохранить те весьма хрупкие и малочисленные позитивные элементы, которых удалось достичь, удержать финансовую и экономическую систему от серьезных потрясений, катаклизмов. А задача нынешнего парламента – создать институциональную, законодательную основу для последующей работы.
Вообще следует заметить, что, согласно Конституции, возможности Государственной Думы влиять на изменение социально-экономической обстановки в стране не слишком велики. Скажем, в процессе обсуждения и принятия бюджета депутаты могут внести необходимые, в их точки зрения, коррективы, уточнить предложения правительства, сделать их более реалистичными. Но вот контроль за ходом исполнения бюджета, который в большинстве нормальных, так сказать, стран как раз и является одной из основных функций парламента, Дума осуществить не может. Что остается? Остается законотворчество, принятие таких законодательных актов, реализация которых способна переломить кризисные тенденции, изменить социально-экономическую ситуацию в лучшую сторону, улучшить положение основной массы населения страны. Именно в этом направлении и старается двигаться парламент, по крайней мере, здравомыслящая его часть.
Прежде всего нужно сказать о бюджетном и налоговом законодательстве. Существующая налоговая система носит откровенно фискальный характер. К тому же, вопреки общемировой практике, в России центр тяжести приходится не на граждан, а на юридических лиц, то есть на предприятия и организации. К чему это приводит, всем известно: у предприятий забирают большую часть их доходов, так что оставшихся средств им не хватает не то что на расширение, а даже и на простое воспроизводство. Но если производство сокращается, то соответственно сокращаются и доходы граждан. Таким образом, чрезмерно усердствуя в рамках нынешней налоговой системы, стремясь решить проблемы сегодняшнего дня, государство совершенно забывает о перспективе и, как говорится, подрубает сук, на котором сидит: с разоренного производства и нищего населения вообще никаких налогов не получишь. Система порочна, ее надо менять. И именно на это нацелены изменения в Законе “Об основах налоговой системы”, который, видимо, будет принят в заключительном третьем чтении в первой декаде июля.
Об этом законе можно было бы рассказывать долго и подробно, однако ограничусь изложением лишь наиболее принципиальных, на мой взгляд, моментов. Прежде всего следует сказать об ослаблении налогового бремени предприятий. Решение этой задачи достигается за счет ограничения перечня налогов как на федеральном, так и на региональном и местном уровнях. Некоторые налоги отменяются, например, налог на сверхнормативную оплату труда, спецналог, налоги на рекламу, приобретение автомобилей и т.п., по другим снижаются ставки, как по налогу на прибыль. В сочетании с другими законодательными актами это должно послужить притоку инвестиций, развитию производства, а в конечном счете – повышению благосостояния населения. Разумеется, сокращение доходной части государственного бюджета, основу которой составляют налоги, необходимо каким-то образом компенсировать, поэтому предусматривается постепенный перенос центра тяжести налоговой системы на физических лиц с высокими доходами, введение прогрессивного налогообложения доходов граждан.
Далее, еще одна принципиально важная задача – увеличение собираемости налогов. Здесь, помимо чисто организационных мероприятий и мер по укреплению налоговой дисциплины, следует особо упомянуть о ликвидации льгот. В настоящее время перечень таких льгот, которыми пользуются отдельные регионы, отрасли или даже предприятия и организации, чрезвычайно обширен. Государство от этого много теряет, а граждане в массе своей фактически ничего не приобретают. Поэтому определенный законом принцип таков: все существующие льготы должны быть ликвидированы, а в дальнейшем они могут предоставляться только в исключительных случаях (как, например, в случае с Калининградской областью, оторванной от остальной территории России) и только в рамках общего налогового и таможенного законодательства.
Наконец, следует упомянуть о гарантиях прав налогоплательщиков (чего ранее вообще не было) при одновременном ограничении возможностей налоговых органов, прежде фактически беспредельных. Предусмотрено общее снижение штрафных санкций, определены случаи, когда налогоплательщик вообще может быть освобожден от уплаты штрафа, если доказано, что нарушение закона произошло не по его вине. В комплексе с другими законодательными актами все это должно привести к упрощению налоговой системы и повышению ее эффективности.
Другое важное направление деятельности – банковское законодательство. Всем хорошо известны громкие финансовые скандалы последних лет, когда в результате недобросовестных действий АО “МММ”, “Тибета”, “Чары” и ряда других организаций пострадало большое количество граждан, неосмотрительно доверивших махинаторам свои сбережения. Да и государство, честно говоря, поступало не лучшим образом. Начало 1992 года, когда в результате либерализации цен миллионы людей разом лишились многолетных накоплений, “черный вторник” в октябре минувшего года, также обернувшийся для многих потерей сбережений, наконец, “нынешние игры” с понижением курса доллара, когда государство в лице правительства и Центробанка не озаботилось тем, чтобы вместо доллара предложить населению иной вид сбережений (к примеру, ценные бумаги) – все это, по сути своей, явления того же порядка, только в большем масштабе.
Не допустить повторения подобных явлений, защитить права населения и его сбережения – на это нацелен целый ряд принятых, подготовленных или готовящихся законов, регулирующих деятельность банковской сферы. Среди них – законы о Центробанке, о банках и банковской деятельности, о реорганизации и банкротстве банков, об обязательном страховании вкладов населения и др. В частности, три принципиально важных положения содержатся в Законе “О банках и банковской деятельности”. Одно из них предусматривает, что новый банк должен проработать два года, и лишь после того, как он в течение этого периода докажет свою добросовестность, ему разрешается работать со средствами населения. Кроме того, закон предписывает, что привлеченные банком средства населения не могут быть больше его собственных средств. Наконец, предусмотрено обязательное страхование вкладов граждан.
Говоря о банковском законодательстве, особо следует упомянуть готовящуюся поправку к закону о Центральном банке. Она предусматривает особый порядок продажи государственной доли в капитале Сбербанка и, что самое главное, гарантию сохранности вкладов населения в этом, бесспорно, самом крупном по числу вкладчиков банке России.
Я коснулся только двух групп законов, которые мне наиболее близки. Разумеется, существуют и другие области законодательства, где также ведется интенсивная работа. Есть множество сфер, остро нуждающихся в законодательном регулировании, но, как говорил Козьма Прутков, нельзя объять необъятное. Надо выбирать наиболее важное. Например, весьма актуальной, с моей точки зрения, является разработка закона о правительстве, который позволил бы снять многие существующие ныне вопросы взаимоотношений между различными ветвями власти. Ну, а в целом стране нужно “больше законов, хороших и разных”. Какой в этом прок? Все очень просто: жизнь, регулируемая законом, цивилизованнее, а значит – лучше.
Михаил ЗАДОРНОВ
Председатель Комитета Госдумы
по бюджету, налогам, банкам и финансам
