В середине XIX века по Европе колесили с концертами одновременно трое ШТРАУСОВ. На афишах – только фамилия. Многие считали братьев одним человеком, а то и путали с четвертым Штраусом – отцом. В венских газетах того времени острили: “Фирма Штраус. Торговцы музыкой оптом и в розницу”. Но не этим фактом биографии в истории музыки заработали себе бессмертие Штраусы, а тем огромным духовным наследием, которым до сих пор восхищаются меломаны всего мира.
Начало этой музыкальной династии положил Иоганн Штраус-первый. Мальчик рано осиротел: мать он потерял в семь лет, а отца в двенадцать. Говорили, что тот утонул в Дунае. И это была не случайная смерть, а самоубийство из-за долгов. Опекун отдал Иоганна учиться переплетному делу, хотя ребенок умолял определить его учиться музыке. Впрочем, очень скоро Иоганн Штраус стал брать уроки игры на скрипке и при первой возможности забросил переплетную мастерскую. Он выступал в трактирах. В двадцать три года набрал свой первый оркестр, а спустя пять лет стал так знаменит, что даже холера, свирепствовавшая в Австрии в 1832 году, не смогла сделать залы, где он выступал, опустевшими. “Сегодня играет Штраус!” – эти слова звучали для жителей Вены как пароль. Штраус играл виртуозно, в бешеном темпе и с необычайным темпераментом. Его даже сравнивали с Паганини, с той лишь разницей, что играл он вальсы и прочую танцевальную музыку, которую сам и сочинял.
Иоганн Штраус работал до изнеможения. Гастролировал по Европе, писал музыку: за ним числилось более двухсот пятидесяти музыкальных пьес, среди которых более ста пятидесяти вальсов. Разумеется, при такой творческой загруженности ему было не до семьи. Единственное, за чем следил непутевой папаша и что требовал от жены Анны, это чтобы ни один из его отпрысков не вздумал сочинять музыку и не брал в руки скрипку. Правда, для фортепиано делалось исключение, ведь этим инструментом владел каждый уважающий себя житель Вены. Отцу не было до детей никакого дела: у него уже давно имелась неофициальная, но более любимая семья с модисткой Эмилией Трамбуш, родившей ему семерых детей (старшая из которых была ровесницей младшего законного сына). В доме законной семьи блудный муж появлялся крайне редко. В один из таких случайных приездов он вдруг услышал из детской звуки скрипки. Играл – и очень даже неплохо – его старший сын Иоганн. Выяснилось, что Иоганн-второй давно уже берет уроки игры на скрипке у Франца Амона, одного из музыкантов отцовского оркестра. Гневу “короля вальсов” не было предела. Отобрав у сына скрипку, он запер ее в сундук. Впрочем, жена тут же купила сыну новую. И тот не только продолжил свои успешные занятия, но и пристрастил к игре на скрипке своих младших братьев – Йозефа и Эдуарда, и теперь уже все трое увлеченно нарушали отцовский запрет.
Вскоре отец пристроил Иоганна в Высшее коммерческое училище, вечером юноша подрабатывал счетоводом, а свободные часы проводил в церкви, беря уроки композиции у аббата Йозефа Дрехслера. В результате о гармонии и контрапункте он узнал гораздо больше, чем самоучка-отец. Он даже пробовал сыграть вальс на органе. “Опомнись, ты в храме Господнем!” – возмутился аббат. “Я славлю Господа на том языке, которым одарен Его волею”, – не растерявшись, возразил Иоганн.
Пришло время, когда Штраус-второй обратился в магистрат за лицензией на право дирижировать оркестром. Мать во всем поддерживала сына и, опасаясь, как бы отец не наложил вето на выдачу лицензии, спешно подала на развод по причине многолетних измен мужа. Отец отомстил за это весьма своеобразно – он лишил детей Анны наследства и отписал все детям Эмилии. Теперь уже Иоганну-младшему не оставалось ничего другого, как сделаться знаменитым музыкантом, оправдав надежды своей матушки.
И вот 15 октября 1844 года в казино Доммайера была представлена музыка Иоганна Штрауса-младшего. Безусловно дебютант ужасно волновался, но зал был переполнен. Публике очень хотелось узнать, выдержит ли Штраус-сын сравнение со своим знаменитым отцом, “королем вальса”? Это был триумф. Сочинение “Аллегорический вальс” зал бисировал… девятнадцать раз! Такого успеха Иоганн-отец не видел за всю свою карьеру. А на следующее утро после дебюта венские газеты вышли с заголовками: “Добрый вечер, Штраус-отец. Доброе утро, Штраус-сын!”
Отец, не чаявший становиться основателем музыкальной династии и вовсе не желавший делить славу с сыном, был в бешенстве. Ему самому только сорок, он в самом расцвете своего таланта – какой еще, к черту, “добрый вечер”!? Выжить со сцены своего ненавистного сына сделалось для Штрауса-старшего навязчивой идеей. Он подсылал Иоганну клакеров – профессиональных “убийц” конкурентов, срывавших концерты свистом, шиканьем, грубыми выкриками в адрес артиста, а частенько и бросанием тухлых помидоров или яиц. Но с молодым Штраусом такие штучки не имели успеха. Публика настолько любила своего юного кумира, что в шею гнала из концертного зала распоясавшихся хулиганов. Тогда Штраус-отец обратился за помощью к антрепренерам, которые не осмеливались перечить мэтру. Для выступлений сыну оставались только казино и еще одно небольшое кафе. Отец же играл на светских балах и при дворе австрийского императора.
Итак, все шло к тому, что Иоганну-младшему вскорости пришлось бы вернуться к работе счетовода, чтобы прокормить мать и братьев с сестрами. Но тут откуда ни возьмись возник неизвестный благодетель. Иоганну поступило предложение стать капельмейстером военного оркестра второго полка гражданской милиции. А Штраус-отец уже много лет был бессменным руководителем оркестра первого полка. Теперь на военных парадах их оркестры стояли друг подле друга и играли по очереди.
Пять лет отец и сын с переменным успехом вели музыкальные “бои”. Когда же в 1848 году по Европе прокатилась серия революций, отец и сын оказались по разные стороны баррикад. Штраус-сын играл “Марсельезу” для восставших, Штраус-отец поддержал монархию Габсбургов. Венцы же не встали с ним рядом. Его концерты игнорировались. “Король вальса” слег в горячке. Боясь, что болезнь заразна, Эмилия сбежала из дому, уведя с собой всех семерых наследников и оставив мужа умирать в одиночестве.
Узнав об этом, Анна с сыном Иоганном поспешили к больному, но в живых его уже не застали. Похороны старшего Штрауса были грандиозными – собралось более тридцати тысяч человек. У могилы Штраус-сын играл “Реквием” Моцарта. А вскоре издал полное собрание сочинений отца за свой счет, ведь от наследства отца им ничего не досталось. Но Иоганн получил кое-что поважнее денег, а именно – оркестр Штрауса-отца. Газетные заголовки гласили: “Король вальса умер, да здравствует король!”
Иоганн-младший добросовестно исполнял свои королевские обязанности и в Вене (играл при дворе, на светских балах, в общедоступных танцевальных залах – буквально повсюду). В эти годы он так интенсивно сочинял музыку и гастролировал по миру, что был вконец измотан, поэтому буквально сбежал в Гаштейн на воды отдохнуть и поправить здоровье. Именно там посетил его русский господин в расшитом золотом мундире, представившись директором Царскосельской железной дороги. Он и предложил Штраусу место постоянного дирижера летних концертов в Павловском вокзале с огромной суммой оклада за сезон в двадцать две тысячи рублей. Иоганн принял предложение.
Концертно-танцевальный зал при Павловском вокзале стал излюбленным местом отдыха жителей Петербурга. Успех Штрауса был небывалым. И это продолжалось десять лет, сезон за сезоном. Со временем он стал легко откликаться на Ивана Страуса – так на русский лад переименовало его павловское общество. Вместе с успехом росло и число поклонниц композитора. У музыканта появились состоятельные воздыхательницы, среди которых выделялась некая мадам, присылавшая маэстро по букету белых роз после каждого концерта с короткой запиской: “Мэтру Жану в знак восхищения от Незнакомки”.
Наконец ему представили Ольгу Васильевну Смирницкую, дочь отставного подполковника, помещика средней руки, снимавшего в Павловске дачу. В тот же день она шепнула Иоганну: “Завтра вы получите от вашей Незнакомки не белые, а красные розы, мэтр Жан”. Ольгу нельзя назвать красавицей, зато она была ослепительно юной и, что называется, интересной женщиной. Она любила музыку до болезненной страстности, сама сочиняла романсы на стихи Пушкина и Лермонтова. Ольга уверяла Иоганна, что находит в музыке утешение после трагической гибели брата, застрелившегося из-за карточных долгов. Музыкант был сражен чистотой и открытостью юной девушки. Сердце покорителя Вены сдалось на волю русской мадемуазель.
Этот страстный роман не имел будущего – неравный брак в то время не приветствовался в высшем российском обществе. Встречи были редки, и это сводило Штрауса с ума. Как-то на балу императрицы в Царском Селе Иоганн впервые исполнил свое сочинение, посвященное возлюбленной, – польку “Ольга”. Но оказалось, что коронованную особу тоже звали Ольга, и церемонимейстер бала объявил, что это сочинение маэстро посвятил императрице… Сорок лет назад на “Ленфильме” Яном Фридом была снята картина “Прощание с Петербургом”, где основой сюжета и стал роман знаменитого музыканта и русской аристократки. Главные роли в нем сыграли Гирт Яковлев и Татьяна Бедова.
На зиму Штраус уезжал в Вену, но и там ни на минуту не забывал о своей Ольге. В австрийской столице знали о русской пассии короля вальсов. Да и в Петербурге об этом романе судачили во всех светских салонах. Когда же Иоганн решил сделать официальное предложение, его ждало горькое разочарование: ему отказали в очень резкой форме. Тем не менее Штраус каждую весну на крыльях летел в Павловск, чтобы вновь увидеть любимую. Так продолжалось до тех пор, пока однажды Ольга не написала ему: “Любимый Жан, не проклинай меня. Уже две недели, как я стала невестой. Восхитительные часы, которые мне было предназначено провести с тобой, великим музыкантом, никогда не исчезнут из моей памяти”. Ее женихом стал красавец офицер Александр Степанович Лозинский. Поженившись, они родили четырех сыновей, прожили долгих шестьдесят лет вместе и умерли с разницей в восемь дней.
Павловский контракт сделался для него настоящей мукой, каторгой. Впрочем, Иоганн нашел способ, отработав положенное, его не продлевать. Началась интенсивная гастрольная жизнь в Европе. Иоганну было трудно разорваться между гастролями, сочинительством и выступлениями в Вене. А поскольку без волшебного слова “Штраус” оркестр, доставшийся ему после отца, терял для публики свое очарование, то его время от времени подменял брат Йозеф. Тот совершенно не собирался быть музыкантом, но выбора не оставалось. С тех пор на афишах писали просто “Штраус” без имени, и публика зачастую не знала, кого именно из братьев она будет слушать этим вечером. Впрочем, это не имело значения. Все три брата были великолепными скрипачами и могли прекрасно дирижировать.
Хотя крушение романа с Ольгой Штраус переживал очень остро, но он довольно быстро переболел любовным недугом и ударился в разгул. Кроме мимолетных похождений у него было одновременно четырнадцать практически официальных невест, каждая из которых мечтала, что Иоганн в конце концов предпочтет ее. Но женился он, как это всегда бывает в таких случаях, на неожиданно подвернувшейся пятнадцатой – на той, о которой, казалось, меньше всего стоило думать как о невесте.
Стареющая оперная дива Генриетта Треффц была старше Иоганна на семь лет, имела семерых детей от разных отцов и славилась своими бурными любовными похождениями. В последние два года она жила на правах хозяйки дома при дворце барона Тодеско, от которого у нее было две дочери. Вот там-то на званом вечере Штраус с ней и познакомился. Барон не стал противиться их любви и не только отпустил Генриетту, но и дал ей богатое приданое.
Молодожены приобрели изящный особняк. Пожирательница сердец сделалась верной и заботливой женой, а также импресарио своего знаменитого мужа. С утра до четырех часов Иоганн сочинял, а потом до вечернего концерта ехал гулять в парк. У дома его всегда поджидал один и тот же извозчик, верный поклонник всех четверых Штраусов: по дороге он с большим мастерством насвистывал их вальсы. Генриетта редко составляла мужу компанию – она регулярно посещала светские гостиные, где устраивала заказы супругу. Именно в одном из венских дворцов было улажено дело с заказом на “Летучую мышь” – оперетту, открывшую новую страницу в творчестве Штрауса.
Этот идиллический брак длился шестнадцать лет. Однажды в 1878 году Иоганн вернулся с прогулки и нашел жену бездыханной. Она лежала на полу и сжимала письмо от одного из своих сыновей – неслыханно грубое и наглое. Оказывается, все эти годы молодой бездельник шантажировал мать, вымогая у нее деньги. Генриетта страшно переживала бесцеремонность сына, но не решалась признаться мужу. И вот внезапная смерть…
И все-таки у Штрауса в характере была поразительная черта: он быстро отходил от потрясений и переключался на что-то новое. Он вновь женился через два месяца после смерти Генриетты. Причем по страстной любви – на молодой немецкой певице Ангелике Диттрих. Однако вскоре она сбежала от Иоганна с его другом, директором театра, где шли оперетты Штрауса.
И снова одиночество маэстро на затянулось. Он взял в жены свою однофамилицу – Адели Штраус. В католической церкви их не хотели венчать, потому что Адели была еврейкой. Тогда Иоганн отказался от австрийского гражданства и от католицизма, на старости лет сделавшись протестантом-евангелистом и записавшись в подданные немецкого герцога Саксен-Кобург-Готского, обещавшего договориться с пастором. Обещание свое герцог сдержал. С Аделью Штраусу повезло. Последнее десятилетие жизни Иоганна было поистине безоблачным. Он много писал. Итог его композиторской деятельности впечатляет: 168 вальсов, 117 полек, 73 кадрили, 43 марша, 31 мазурка и 16 оперетт, среди которых идущие по сей день на сценах мира “Летучая мышь”, “Цыганский барон”, “Веселая война”, “Ночь в Венеции”, “Римский карнавал”. В его активе еще комическая опера “Рыцарь Пасман” и балет “Золушка”. Кроме того, на музыку Штрауса построены балеты “Голубой Дунай” и “Штраусиана”, идущие не только в российских театрах, но и на сценах Европы и Америки.
В последние годы Иоганн Штраус уже не концертировал и редко выходил из дому. И все же по случаю двадцатипятилетия “Летучей мыши” его уговорили дирижировать увертюрой юбилейного спектакля. Маэстро сильно разгорячился, по дороге домой его здорово просквозило. Иоганн слег с двухсторонней пневмонией и в считанные дни угас. Он умер 3 июня 1899 года в возрасте семидесяти четырех лет.
Адель пережила мужа на тридцать один год. Весь смысл ее жизни сосредоточился на увековечивании памяти Штрауса: устройство музея, публикация его произведений, работа над архивом композитора. Поразительно, но она даже разыскала письма мужа к Ольге Смирницой и бережно хранила их. Ведь и ей досталась толика великого чувства великого композитора.
