Если вы еще не решили, что будет с вашим бренным телом после смерти, торопитесь, иначе вместо вас о нем “позаботятся” другие.
В июле 1991 года в прессе появилась информация о том, что в некоторых московских медицинских учреждениях, где руководство оказалось особенно восприимчивым к новым коммерческим возможностям, заключаются договоры на поставку за рубеж внутренних органов наших граждан. Первой ласточкой стала городская клиническая больница *67. Там по распоряжению главного врача глазное отделение срочно и без особых на то оснований было перепрофилировано в …отделение искусственной почки. Дело в том, что больница заключила договор с турецкой фирмой “Добуш” и согласно ему обязалась госпитализировать заморских пациентов и предоставлять материал для трансплантации. Турецкая же сторона на сумму 2 млн. рублей должна поставлять оборудование и лекарства.
Возникает вопрос, почему зарубежные состоятельные больные готовы платить бешеные деньги за операцию, которую, казалось бы, можно успешно сделать и на родине? Но Турция – страна мусульманская, и пересаживать человеческие органы там запрещено Кораном. Ну а у нас можно. Тем более сомнений, нарушается ли при этом закон, не возникнет. Ведь его просто нет.
Единственный документ в котором хоть как-то регламентируются действия врачей-трансплантологов – постановление СНК СССР “О порядке проведения медицинских операций”, датированное 15 сентября 1937 года:
Предоставить Народному комиссариату здравоохранения Союза Советских Социалистических Республик издать обязательное для всех учреждений, организаций и лиц распоряжение:
1. О порядке осуществления хирургических операций по пересадке роговиц глаза умерших, переливания крови, отдельных органов и т.п.
2. Об использовании для учебных целей в медицинских учебных заведениях трупов, не востребованных родственниками людей, умерших в медицинских учреждениях.
Председатель СНК В.Молотов.”
Но вернемся к бывшему глазному отделению. Все казалось бы шло успешно: и связи налажены, и договор на кругленькую сумму подписан. Однако возникла неожиданная загвоздка.
Неординарной деятельностью врачей заинтересовалась группа депутатов Моссовета. Однако на все их запросы, и из Главного медицинского управления столицы, и из Министерства здравоохранения бывшего СССР отвечали, что никакого отношения к коммерческому начинанию клинической больницы не имеют.
Пока шла бесполезная переписка с ведомствами, дотошные депутаты, обнаружили еще несколько документов, по одному лишь существованию которых можно было с уверенностью констатировать: торговля с зарубежными странами органами и частями человеческого тела идет полным ходом. Занимаются этим, не без поддержки официальной медицины, солидные фирмы и акционерные общества.
Депутатами были обнаружены договор, заключенный между гражданином Италии (частным лицом) и НИИ трансплантологии и искусственных органов (директор – академик В.Шумаков) на поставку донора и органов; агентское соглашение, в котором в числе услуг обозначено “поставка органа и донора” (сервис обошелся клиентам в 50 тыс. немецких марок), а так же договор некоего акционерного общества “Медицина”, заключенный с английской фирмой. Тоже на поставку трансплантационного метериала (стоимость одной почки – 10 тыс. долларов).
В октябре 1991 года постоянной комиссии Моссовета по охране здоровья народа было поручено организовать группу расследования, которая бы проверила имеющиеся документы, донорские карты, акты о констатации смерти и сопоставила результаты с правовыми нормами Всемирной организации здравоохранения. В комиссию вошли ученые, реаниматологи, практические врачи, нейрохирурги.
К этому времени стал известен другой, не менее интересный факт. В больнице *68 больнице, у пациента через полтора! часа после смерти была изъята почка. В Минздраве России, где заинтересовались таким вопиющим случаем, ситуацию попросили проанализировать главного ревматолога Москвы В.И.Картавенко. Она доказала, что бригада из Института трансплантологии заранее знала о сущеставовании потенциального донора и в нужный момент была на готове. Ведь больница, в которой находился покойный, расположена в Люблинском районе, а те, кто должнен был приехать за ним – около метро Щукинская – на другом конце Москвы, и за полтора часа, трансплантологи вряд ли бы обернулись.
Справка. Врач скорой помощи, доставляющий больного в отделение, информирует об этом институт Трансплантологии и получает за услугу 85 рублей. Врач-ревматолог – 100 руб., а больница за донора и орган – 1000.
Понятно было возмущение академика В.Шумакова, Героя соцтруда (так он обычно пишет о себе), который теперь выступает в газетах, по телевидению, пишет письма в Моссовет. “Клеветники”, дескать, настраивают больных против врачей. Из-за них и их лживых выступлений в средствах массовой информации некоторые городские больницы и реанимационные отделения вообще перестали поставлять доноров.
И вот на седьмой сессии Моссовета депутат А.И.Мироненко – член комиссии, с самого начала не принявший позиции ее председателя Л.Колосова, который активно поддерживал тех, с кем бы ему следовало бороться – пытается поставить в повестку дня вопрос о том, чтобы членам группы расследования трансплантационного скандала предоставили дополнительные полномочия. Так как и внутри комиссии ситуация сложилась сложная. Но тщетно.
С тех пор вот уже два года Мироненко не отходит от микрофона.Само собой, глубоко копнувший и задевший многих Алатолий Иванович, работает не в уютных диссертационно-пледовых условиях. Попытки нейтрализовать не в меру активного депутата были, и не один раз. Что там в наборе? Угрозы? Шантаж? Предложили даже поехать за рубеж и там, в приватной беседе, за хорошим, как принято в таких случаях, столом, потолковать о том о сем и, естественно, убедиться, что ничего такого противозаконного не было и быть не могло. Реакция соответствовала прозрачности предложения – взятка. Мироненко на такие вещи реагирует нормально, борьба есть борьба, может случиться всякое. А пока на столе у депутата – проект разрабатываемого при его непосредственном участии Закона РФ “О трансплантации органов и тканей человека”, который еще предстоит отстаивать на Верховном Совете. Ведь, согласитесь, что инструкция 37-го года несколько устарела, а правовые дыры, особенно у нас и особенно теперь, чреваты самыми непредсказуемыми последствиями.
- Анатолий Иванович, преступления, связанные с пересадкой органов, возможны там, где в этом процессе участвуют одни и те же, заинтересованные, лица? Сделает ли невозможными такие ситуации новый закон?
- В проект закона внесена статья, в которой говорится о том, что врачи, устанавливающие смерть потенциального донора, ни в коем случае не должны участвовать в самой процедуре трансплантации. На всех этапах – констатация необратимости мозговых процессов, изъятие органа и его пересадка – должны работать разные люди, бригады не зависящих друг от друга медиков. А донорский орган необходимо кодировать. Сейчас все нити сосредоточены в одних руках. Поэтому возникает масса лазеек для преступных действий.
- В Статье 1 “Принципы трансплантации органов и тканей” записано, что нужно учитываьть национальное и религиозное понятия “умершее лицо”. Что это значит?
- Помимо чисто медицинского представления о смерти, есть еще и духовное, религиозное. Существуют определенные христианские, мусульманские и т.д. этические принципы отношения к телу умершего человека. У некоторых народов, например, труп вообще вскрывать не принято. Все это необходимо учитывать. Поэтому мы вводим в закон такую статью, которая бы защищала моральные права людей. Сейчас готовим обращение к Патриарху Всея Руси Алексию II, чтобы он нас поддержал.
- Но ведь на территории России действует не только православная церковь?
- В будущем мы собираемся контактировать и с другими конфессиями, вместе работать над законом.
- Скажите какого уровня западные фирмы идут на контакт с нашими поставщиками органов? Законны ли их действия по отношению к своим странам?
- Недавно я был на встрече с министром здравоохранения России А.М.Москвичевым, и он заверил, что ни в одной из пяти стран, фигурирующих в документах, связанных с продажей органов и трупных тканей, а это – Италия, Турция, Англия, Израиль, Германия, этой проблемой не занимаются на государственном уровне. В лучшем случае реагируют средства массовой информации.
- Как будут защищены права доноров?
- В ближайшем будущем у нас введут страховую медицину. Это значит, что прежде чем ампутировать тот или иной орган, врач обязан будет не только получить разрешение от родственников больного, но и от его страховой компании. В проекте есть пункт, по которому донор после операции перемещается в группу лиц, подлежащих страхованию за счет государства. Особенно в тех случаях, когда потеря парного органа вызвала осложнения или какое-то заболевание.
- На сколько тщательно трансплантационный материал проверяется на СПИД? В процессе работы вашей комиссии были ли выявлены случаи, когда человек заразился этой болезнью после трансплантации?
- Работа нашей группы в основном была направлена на то, чтобы выявить правовые нарушения, дать им оценку и на основе сделанных выводов создать закон. Поэтому той проблемой, о которой говорите вы, мы практически не занимались, хотя она безусловно очень важная и сложная. С ней сопряжена другая. Во многих моргах сейчас работают кооперативы, которые гонят за рубеж, частным образом, минуя государственные каналы, роговицы глаз, аорты, части мужских половых желез, твердую мозговую оболочку. Послеродовая плацента, например, идет за валюту во Францию на изготовление мазей. Чем чревато все это? Продается наиболее информативный материал, по которому можно легко установить генетический код любой группы населения. Представьте, что при наших аппетитах к гуманитарной помощи и отсутствии контролирующих лабораторий, кто-то, не дай Бог, захочет совершить биологическую диверсию. Под угрозой окажется целая нация, целый народ.
- Когда может быть принят закон?
- К сожалению, пока дату назвать не могу. Но, думаю, на следующей, восьмой, сессии.
- Действие закона ограничится только пределами нашей страны?
- Он будет распространяться на всех граждан России, независимо от места пребывания. Человек должен чувствовать себя защищенным в любой стране.
Наши законотворческие органы в который раз не успевают за процессами, происходящими сегодня в деловом мире. В государстве, очень уж стремящемся называться правовым, мы по-прежнему защищаемся от произвола и распоясавшейся мафии лишь подручными средствами в виде случайно подвернувшегося тяжелого предмета или, но это уже не для всех, газового болончика. А те, от кого зависит сколь долго мы сами, своими силами будем держать оборону, кажется больше озабочены проведением митингов и захватывающей, ставшей почти ритуальной, процедурой вноса и выноса гипсовых бюстов. Помоги себе сам.
Н.РАДОВИЦКАЯ.
