Новый человек

На прошедшем XIII кинофестивале архивного кино “Белые Столбы-2009″ в рубрике “Мемориал”, где вспоминали ушедших в мир иной в прошлом году мастеров  cinema, был показан фильм “Поругание” режиссера Мартина Ритта. Главную роль в картине сыграл легендарный Пол НЬЮМЕН. Кстати, слово “ньюмен” в переводе означает “новый человек”, “новичок”. И фамилия, как ни парадоксально, многое объясняет в жизни этого нетипичного джентльмена Голливуда.

Казалось, сама природа предназначила этого статного, красивого парня с медальным профилем и пронзительными синими глазами для того, чтобы быть на виду – на сцене или на экране. Однако обстоятельства долго этому препятствовали: сначала служба в армии, где в конце Второй мировой войны он был бортрадистом. Потом семейный долг – после смерти отца кому-то надо было торговать в магазинчике спортивных товаров, приносивших Ньюменам средства к существованию. К тому же появилась собственная семья, родился сын. Пол Ньюмен успел даже окончить в 1952 году Кенвонский колледж, но юристом не стал. Призвание, в конце концов, взяло верх. Начался долгий и трудный путь сначала на сцену, а потом и на экран. Конечно, помогли обретенные под руководством Элиа Казана в Йельской драматической школе и Ли Страсберга в Нью-Йоркской драматический студии профессиональные навыки. Но самую большую уверенность в себе ему придала сначала нежная дружба, а потом – после развода с первой женой – брак с Джоанной Вудворд, также лишь начинавшей тогда свой путь в актрисы.

Поначалу он прославился как театральный актер. Но только после громкого успеха в пьесе “Пикник” на бродвейской сцене его заметила одна из крупнейших голливудских фирм “Уорнер Бразерс” и предложила контракт. В возрасте тридцати лет Пол дебютировал в костюмном библейском боевике “Серебряная чаша” (1955). Его герой – грек, проданный в рабство римлянам, изготовил футляр для сосуда, из которого Христос пил во время тайной вечери. Критикам новичок не понравился. Его упрекали в недостаточной эмоциональности, подражании Марлону Брандо. Тот уже был звездой первой величины, сыграв Стенли в оскароносной картине “Трамвай “Желание”. Но больше всего нареканий вызывала внешность дебютанта. Его нашли излишне красивым и предрекали, что Ньюмена ждет участь звезды, использующей лишь свои внешние данные.

Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. В 1956 году в автомобильной катастрофе погиб Джеймс Дин, и осталась “сиротой” предназначенная для него роль в фильме Роберта Уайза “Кому-то там наверху я нравлюсь”. А Ньюмен только что создал подобный же образ в телевиозионной экранизации рассказа Э.Хемингуэя “Чемпион” Артура Пенна. Это и решило дело. Играя реального боксера Рокки Грациано, Ньюмен показал этого парня из бедной семьи, сумевшего поймать за хвост “американскую мечту”, не ходячей нравоучительной прописью, а живым человеком, за грубоватым обликом которого крылись и многомерность натуры, и страстность, и нежность. Теперь уже хвалебные критические отклики и премия “Золотой глобус” как перспективному начинающему актеру 1956 года утвердили репутацию Пола в кинематографе США.

Наряду с Брандо он стал ведущим мастером Голливуда, которому предназначались уже самые сложные и тонкие роли. Бена Квика – парня из народа, заполучившего в жены дочку богатого человека (“Долгое жаркое лето” по роману У.Фолкнера “Деревушка”, 1958, премия за лучшую роль XI МКФ в Канне). Алкоголика Брика – сына богатого плантатора, так и не сумевшего подарить отцу долгожданного наследника (“Кошка на раскаленной крыше”, номинация на “Оскар”). Лишившегося всяких иллюзий Чанса Уэйна, которому угрожает унизительная операция (“Сладкоголосая птица юности”, 1962). Во всех этих ролях, которые Пол наградил собственным обаянием, ему еще не хватало непосредственности, интуиции, органичности, чем так покорил всех Брандо. В тех же случаях, когда роли не были столь психологически сложными, он был на высоте. Особенно это касается вестернов, приключенческих лент, уголовных драм. Недаром именно его выбрал А.Пенн для своего режиссерского дебюта в кино – фильма “Оружие левши” (1959), где тот создал весьма запоминающийся образ бандита Билли Кида. Таким же неожиданным был еще один бандит актера в показанной в Белых Столбах картине “Поругание” (или “Надругательство”). Столь же привлекательным получился и его Буч Кэссиди в “Буч Кэсседи и Сандэнс Кид” Дж. Роя Хилла (1969): актер сумел наполнить эту роль не только приключениями, но также юмором и лиризмом. (Вновь в паре с Робертом Редфордом он удачно сыграл и в криминальной ленте “Афера”, 1973).

Пришло время, и Ньюмен дебютировал в кино в качестве режиссера. В нескольких его фильмах сыграла супруга Пола Джоанна Вудворд: “Мр. и мрс. Бриджес”, “Рейчел, Рейчел”, “Влияние гамма-лучей на рост маргариток”, “Стеклянный зверинец”.

Пол Ньюмен был не только прославленным актером и известным режиссером, но и удачливым бизнесменом. Он владел фабрикой, производящей салаты и соусы по его собственным рецептам. А весь доход от очень прибыльного бизнеса шел на благотворительные нужды: на борьбу с наркоманией (его старший сын погиб от злоупотребления наркотиками), на содержание оздоровительного лагеря для детей, больных раком.

В конце 90-х годов прошлого века мне посчастливилось встретиться с актером на Берлинском кинофестивале. На свои семьдесят пять он не выглядел. Актер был в прекрасной форме, которую всегда тщательно поддерживал: купался зимой в проруби, каждое утро погружал голову в ведро с ледяной водой (“Лучшая косметика для лица”), увлекался автоспортом, участвуя в гонках. В своих узких джинсах и белой рубашке, эффектно оттеняющей его загорелое лицо, седые волосы и знаменитые голубые глаза, на фоне серовато-бледной февральской публики Берлиналле Ньюмен выглядел пришельцем из другого мира. Интервью давал охотно, не пыжился, был искренен и самокритичен.

– Мистер Ньюмен, вас восемь раз выдвигали на “Оскар”, но получили вы его лишь в 1985 году за “вклад в киноискусство”, а затем через год за роль в фильме “Цвет денег”, где вашим партнером был Том Круз. Не было обиды на Американскую киноакадемию?

– “Оскар” непредсказуем. А потом, в тех ситуациях, когда решение зависит от членов жюри, никогда не знаешь, какой смысл может обрести полученная тобой премия. Порой она может иметь сугубо субъективный характер. Другое дело спортивные трофеи, особенно призы, полученные в автомобильных гонках. Ты мчишься наперекор всему, даже времени, и никто не может повлиять на твою победу.

– А как родилась ваша страсть к гоночным машинам?

– В детстве я не очень-то хорошо учился, со спортом тоже не получалось, а я жаждал побеждать. Никогда не был большим говоруном и до сих пор испытываю затруднения в общении с людьми. Только за рулем машины я чувствовал себя в своей тарелке, более того, мне казалось, что именно тут ко мне возвращается моя врожденная грация. Когда я появился на гоночной трассе в первый раз, мне пришлось пережить немало насмешек. Это произошло во время перерыва в съемках – именно тогда я почувствовал дикую тоску от чтения сценариев, которые скапливались на моем столе. Нужно было срочно занять себя чем-то. Теперь каждый раз по окончании очередного сезона автогонок говорю себе: все, конец, хватит, а на самом деле никак не могу отказаться от этого спорта.

– А почему вы несколько лет не снимались?

– Было практически невозможно найти хороший сценарий, а поскольку я лишен литературных способностей, то не мог написать его сам для себя. Когда я только начинал сниматься, то из десяти сценариев, которые попадали в руки, наверняка можно было найти хотя бы один стоящий. А теперь надо прочитать штук полтораста, чтобы наткнуться на что-то путное.

– А каковы критерии, которых вы придерживаетесь, выбирая сценарии?

– Если бы я знал, то сказал бы вам с удовольствием, но не имею об этом ни малейшего представления. Как-то само собой выходит.

– Марлон Брандо в последние годы жизни заявил, что для него теперь невыносимо играть в кино. А для вас?

– Нет, хотя я могу понять, почему Брандо так высказался. Ведь если подумать, в нашем ремесле есть немало от детской игры: например, надо кем-то притворяться. Но ведь необходимо уметь это делать, нужны способности, надо много упражняться. Все говорят, что я счастливчик, однако, профессия актера для меня – тяжкий труд. А вот люди, обладающие талантом Брандо, могут себя не утруждать. Иногда смотрю свои старые фильмы – как же я тяжко трудился! В мои роли всегда было вложено так много труда и так мало умения! Только лет десять назад, уже в солидном возрасте я как следует освоил это ремесло.

– Вы знакомы с русским кино? И не было ли у вас желания поработать с нашими режиссерами?

– Поработать… Время упущено. А русское кино я знаю довольно плохо. “Броненосец “Потемкин”, “Война и мир”, фильмы Тарковского, Михалкова, кое-что из Кончаловского – то, что он снял в Америке. Больше знаком с вашей великой литературой, музыкой, театром. Ведь в студии Ли Страсберга мы обучались по системе Станиславского. Беда Америки в том, что ее не интересует культура других стран. Мы обкрадываем самих себя.

***

Время неумолимо. Ушел Марлон Брандо, а следом за ним Пол Ньюмен – два крупнейших американских актера своего поколения. Приходится с этим мириться. Утешает одно – они оставили нам свои экранные образы, которые еще долго будут нас волновать.

Владимир ВАХРАМОВ.


 Издательский Дом «Новый Взгляд»


Оставьте комментарий

Также в этом номере:

Блондинки! Кто за?
Год добра и милосердия
DVD-обзор
Чтобы все вокруг было красиво


««« »»»