Лауреат «Ники» в почетной номинации «За честь и достоинство» кинорежиссер Марлен ХУЦИЕВ является постоянным гостем Кинофестиваля архивного кино «Белые Столбы». Вот и в этом году, будучи избранным новым председателем Союза Кинематографистов, режиссер не изменил традиции и приехал в Госфильмофонд на тринадцатый кинофорум.
Всегда поражает, как Марлен Хуциев, этот признанный мастер, являющийся ключевой фигурой кинематографа 60-х, автор уже ставших классикой фильмов «Два Федора», «Весна на Заречной улице», «Застава Ильича», «Июльский дождь», «Был месяц май», каждое утро исправно появляется в просмотровом зале и до позднего вечера с интересом смотрит программу, подготовленную В.Ю.Дмитриевым и оргкомитетом. Пожалуй, Госфильмофонд – единственное место, где с Марленом Мартыновичем можно запросто посидеть за чашкой чая. Нам показалось интересным рассказать о М.Хуциеве, собрав воедино его отдельные, достаточно скупые рассказы о собственной биографии и взглядах на кино. Тем более, что в ближайшем будущем именно Марлену Мартыновичу предстоит приводить в порядок беспокойное хозяйство СК, возрождать творческую жизнь союза, согласовывать интересы различных профессиональных киногрупп, участвовать в выработке государственной политики в сфере производстве и кинопроката. Вот выдержки из повествования режиссера о времени и о себе, о профессии и творчестве вообще.
– Мою семью практически смела революция, – рассказывает М.Хуциев. – Дед преподавал в кадетском корпусе, вышел в отставку в генеральском чине. Отец – коммунист с большим дореволюционным стажем – был репрессирован, осужден по 58-й статье и погиб в лагерях. Куда-то подевалось фото… Там отец в шинели. На обороте написано: «Комиссар Четвертой гаубичной батареи». И подпись: «От друга и брата обездоленных». Мама родилась в семье генерала царской армии, по профессии – профессиональная артистка. Но играла на сцене она недолго…
Историю с отцом я воспринимал как недоразумение, был убежден, что он честный человек. И во врагов народа тоже верил, ну что ж теперь делать – мальчишка!
Кино полюбил с детства. Первая любовь – фильмы «Чапаев», «Мы из Кронштадта», «Петр I». А во дворе (я родом из Тбилиси) устраивали представления своего театра. В то время пытался поступить и в Академию художеств. Вот так я шел к кинематографу.
Меня всегда привлекали масштабные личности. Когда поступил во ВГИК, хотел снять фильмы о Пушкине, Бетховене. Затем «увлекся» Сталиным, хотя семья пострадала от него. Ведь этот человек окончил семинарию и вел переговоры с Гитлером. Мне интересен Иван Грозный – кровавая, но примечательная фигура. Интересен Петр Первый. Есть эпизод с девицей Гаментовой, когда он пришел на казнь и процитировал Библию: «Не убий». Все решили, что царь помилует. А он прошептал приговоренной что-то нежное на ухо, а затем поцеловал ее в губы и сделал знак рукой палачу, чтоб тот рубил голову. Вот каков!
Многие мои замыслы возникли еще в институте, буквально из ничего. Вышел как-то позвонить на переговорный пункт. Был май, все распускалось, пошел дождь. Я забежал в телефонную будку, и так возник замысел «Июльского дождя». Примерно то же самое было с «Заставой Ильича». Много ходил по московским улицам, жили мы тогда на Покровке. Сын был маленький, я часто гулял с ним, возникали размышления о том, каким бы он мог стать…
Я не люблю определение «шестидесятники». Но под этим словом подразумевается социальная активность. А я не интересовался «злобой дня», хотя кому-то так казалось. Студентам и сейчас повторяю: образ – это главное. Но он не должен шибать в нос. Есть режиссеры, которые любят, чтобы были видны «нитки». А я этого не приемлю.
Меня никогда не тянуло делать политизированное кино, даже в картине «Застава Ильича» проход патруля в начале фильма, смена караула у Мавзолея в финале – образы, далекие от политики. Я стараюсь запечатлеть конкретное время. Например, «Июльский дождь». Сюжет фильма очень локален, но лента не только об отношениях двух людей – Его и Её. Эти двое живут в конкретном времени, и фильм, наверное, о нем. Почему в «Заставе Ильича» я дал развернутую сцену первомайской демонстрации? Все мы помним этот праздник единения… Солнышко пригревало, а по радио звучало «Утро красит нежным цветом стены древнего Кремля, просыпается с рассветом вся Советская страна…».
Конечно, у того времени было много ошибок, заблуждений, трагических и даже постыдных страниц. Но будь оно стопроцентно подлым, не родилось бы столько шедевров. До сих пор 9 мая, когда начинается минута молчания, встаю у телевизора и плачу. А мертвые солдаты, идущие по реальному городу в «Заставе Ильича», – это моя вечная тема. Сам не воевал (у меня зрение пять с половиной и астма), но от войны не бегал, как многие другие, выступал в госпиталях с концертами.
Моя последняя картина – «Невечерняя» рассказывает о встречах Толстого и Чехова. Нам удалось найти потрясающих актеров. Такое портретное сходство! Толстого играет актер Калужского драмтеатра Михаил Пахоменко, Чехова – Владислав Ветров. В фильме есть и трогательное, и смешное. В нескольких сценах появляется Горький. Чехов говорит ему о Толстом: «Ну что вы, не обижайтесь на него. Ведь все мы для него – дети». А сценарий я писал вместе с сыном Игорем, условно поделив «сферы»: я больше люблю и знаю Чехова, а он – Толстого. (Сейчас М.Хуциев предполагает доснять еще 10 минут этой рассказывающей о судьбах русской интеллигенции ленты. – Прим.авт.)
Не знаю, будет ли успех у нашей картины, но надеюсь на расположение серьезного зрителя. Люди сегодня развращены эстрадой, Бог знает каким количеством сериального и пошлого кино. По всем каналам – одно сплошное мордобитие. Это ужас. Ведь это накладывает свой отпечаток и на жизнь. Если раньше можно было услышать случайно обрывок разговора на улице о чем-то важном, вечном, то теперь – только о «бизнесе» да деньгах.
…С коллегами до последнего времени я общался немного. Круг моего общения здорово сузился: многих уже нет. Нет моего дорогого друга Володи Венгерова, с которым могли ночи напролет говорить, читать стихи. С теплым чувством вспоминаю Михаила Швейцера. Все мы были неагрессивны по отношению к старшим, а они так радовались успехам молодых. Как-то после просмотра «Заставы Ильича» один из наших кинопатриархов остановил меня, долго курил, а потом произнес: «Марлен, вы оправдали свою жизнь».
Как я выбираю актеров? По принципу органичности: мне нужно работать с человеком, за которым не тянется шлейф сыгранных ролей. Он должен быть для меня загадкой. У актер должна быть уверенность: все, что он делает, делает самостоятельно, а я только помогаю. Так он раскрывает и показывает то, чего сам про себя не знает.
Меня интересуют инициативные современные люди, из которых могут получиться новые Третьяковы, Мамонтовы. Меня волнует это время, потому что оно похоже на 1917 год, когда мы теряли Россию. Та же митинговщина, терроризм. Думаю, мы должны были идти путем конституционной монархии, а потом бы перешли в республику. Тогда бы не потеряли культуру. И людей, которые гордились бы, что они крестьяне. Не потеряли бы Архангельск, а его романтичная старина уходит. Я был в Гостином дворе: от него осталась одна стена. Собирая, например, один город в моей картине «Бесконечность», пришлось снимать и в Рыбинске, и в Ярославле, и в Костроме… В Москве сломали Китайскую стену, вырубили Садовое кольцо, теряется монументальный «сталинский» стиль.
Сегодня каждый раз, проезжая по Садовому кольцу, я вспоминаю красивый Смоленский бульвар. Говорят, вырубили деревья на нем по инициативе Хрущева – предполагалось, что оттуда будут взлетать самолеты. Какая дикая идея! Бульвар можно было сохранить, а дорогу расширить где-нибудь в районе Палихи. Жаль бульвара. Город, имеющий два бульварных кольца, – это же здорово.
Вы спрашиваете, какими качествами должен обладать режиссер? Наверное, все-таки он должен разбираться в нашей профессии и иметь талант. Важнейшее из режиссерских качеств – терпение. Нет терпения – умей владеть собой. Встречал режиссеров, которым важно, как они выглядят на площадке. Есть и такие, которые хотят, чтобы их режиссура была заметна. Но ведь на экране все может происходить просто и спокойно – и это тоже форма – вот она-то мне близка, потому что не бросается в глаза. Люблю произведения искусства, и кино в особенности, которые не отравляют душу, не уничтожают ее тем, что показывают одну пакость окружающего мира, а те, которые дают человеку надежду…
Елена БУЛОВА.
