Театр «Балет «Москва» из числа молодых в нашей стране. Ему чуть более двадцати лет – при российской театральной традиции, согласитесь, срок не самый большой. А возглавляет его заслуженный работник культуры РФ, почетный деятель искусств Москвы, вице-президент Международного союза деятелей хореографии, режиссер и продюсер Николай Анатольевич БАСИН. Его имя тесно связано с российской… Нет, не так. Российская эстрада и современный русский балет тесно связаны с именем Басина и без этого человека просто немыслимы. О делах прошлого, планах на будущее и нынешних свершениях мы беседовали с Николаем Анатольевичем в его кабинете, стены которого украшают бесчисленные дипломы и награды. Я их так и не сумел сосчитать!..
– Расскажите, пожалуйста, для начала, что представляет собой сегодняшний русский балет?
– Сейчас мы пытаемся сохранить балетные традиции дягилевских времен. Но, с другой стороны, всему свое время. Раньше зритель был иным, и уровень его культуры был намного выше, и понятие спектакля воспринималось иначе. Можно было делать постановки по четыре акта, а сейчас человек просто уйдет с такого длинного спектакля, не досмотрев его до конца.
Поэтому наша задача – в первую очередь сохранить лучшие традиции классического русского балета. Это базис, без которого нельзя двигаться дальше. Мы должны сохранить то, что было, и дать толчок для дальнейшего развития современной отечественной хореографии.
– И, тем не менее, вы часто приглашаете к себе в театр зарубежных хореографов. Почему?
– У нас в стране мало хороших хореографов. Они что – берут просто старые спектакли и переделывают их. А чтобы было развитие, нужны новые идеи. Поэтому приходится искать молодых, талантливых, в том числе и из-за границы.
Ко мне приезжал Пол Нортон из Голландии, он поставил авангардный спектакль «Взлом»; француз Режис Обадиа работал над постановкой «Весны священной» на музыку Игоря Стравинского; спектакль «Откуда и куда» поставила китаянка Вань Су. Они несут свое, современное видение проблем, современную пластику их выражения. А у нас в Советском Союзе про саксофон говорили, что это «один шаг до ножа», а джаз называли «музыкой для богатых». Современную хореографию вообще не воспринимали, говорили, что это чушь, и задавили ее в итоге. Поэтому Запад и обогнал нас в этом плане, воспитал известнейших хореографов, у которых нам сейчас предстоит учиться. Однако у российской хореографии есть огромный потенциал. Фольклор – это пласт, который еще никак не реализован. Его можно и нужно использовать для балетных постановок.
– В сентябре ушедшего года ваш театр открыл 22-ой сезон. Срок немалый – третий десяток вы уже разменяли. Что нового вы преподнесете зрителю в этом году?
– Этот год для Театра «Балет «Москва» я решил объявить годом сохранения традиций. Великие хореографы прошлого, в том числе и советского периода, такие, как Касьян Голейзовский, Леонид Якобсон давали тот запал, толчок для развития в будущем новых форм выражения и структуры построения балетных спектаклей, о чём мы с вами уже говорили.
Якобсон, например, вносил драматургию в каждое движение, и этим его работа отличалась от классических канонов. Он уже тогда понимал, что помимо формальных деталей в постановке важную роль играет человеческий фактор, актер должен вдохнуть жизнь в свою игру. Это гениальный хореограф, который отличается своей пластикой, необыкновенной легкостью, ажурностью движения. Эти художественные краски нужно сохранить.
В нынешнем сезоне мы ставим ретроспективные программы великих хореографов прошлого, и Якобсона в том числе. Сейчас работаем над восстановлением подлинных текстов их творчества и проводим постановочные репетиции. В этом году исполняется 140 лет со дня рождения Александра Горского, который 110 лет назад пришел в Большой театр и внес неоценимый вклад в его развитие. Конечно, мы особо отметим этот юбилей.
– В начале ХХ века и ранее русский балет играл для общества несравнимо большую роль, чем сегодня. Почему сегодня балет стал практически экзотикой, особенно для молодых?
– Если Сталин убрал всю интеллигенцию, то в наше время, начиная с 90-х годов, убирают культуру. И это страшно. Сегодня уровень культуры в стране очень низкий. Если в советское время были на слуху хотя бы такие классические произведения, как «Лебединое озеро», «Жизель», то сейчас нет и этого. Власть не поддерживает искусство, потому что сама в нем плохо разбирается.
– Как, на ваш взгляд, можно помочь молодому поколению понять балет, ведь это довольно сложный жанр?
– Я уже четырнадцать лет подряд езжу со своими артистами на гастроли в Севастополь. Для этого города наш театр стал родным. И вот как-то я заметил нескольких молодых людей на наших спектаклях. Спросил, почему приходят на балет. А они отвечают: «Николай Анатольевич!.. Да мы у вас на балетах с семи лет!» (смеется). То есть эти зрители уже воспитаны на балете!
– Но ведь таких людей, согласитесь, немного.
– А это уже наша задача – воспитывать людей. Ведь у нас загубили гастроли по стране. Совмин, который должен давать деньги на культуру, со всех сторон урезает. А ведь самое лучшее, что у нас есть, нужно показывать всему нашему народу – не только избранным, не только в столицах.
– Что может почерпнуть для себя в балетном спектакле нынешний зритель, допустим, лет двадцати?
– Согласитесь, вокруг современного человека царят хаос, низменность быта, духовная бедность. А театр показывает, как надо себя держать, как надо разговаривать. Многие не в состоянии расшифровать балетные условностей выражения, но важно понять, что можно жить и по-другому. Можно обходиться без грубости, говорить без оскорблений, целоваться, не превращая это в извращение… И правительства многих западных стран, понимая всю важность культуры, вкладывают в нее огромные деньги, чтобы государство не развалились!
– В чем заключается концепция вашего театра?
– Я создал театр современного направления. У нас две труппы: классическая (60 человек) и современная (20 человек). И актеры обеих трупп работают вместе – в этом и заключается «современное направление». Хореографы ставят спектакли двух направлений. В этом и развитие: умение видеть и находить в средствах танца выражение современных проблем общества.
– Сегодня вы олицетворяете русский балет, но ведь еще в недалеком прошлом вы сыграли огромную роль в жизни огромного количества ярчайших звезд российской эстрады, практически всех, кроме, разве что, Пугачевой…
– Да, я держал весь советский шоу-бизнес. Многие известные исполнители работали у меня: Магомаев, Бюль-Бюль-оглы, Толкунова, Долина… Дома мне пришлось «поселиться» в отдельной комнате, так как мне постоянно, в любое время дня и ночи, звонили из разных концов Союза, чтобы о чем-то договориться, решить какие-то проблемы, обговорить тот или иной вопрос.
– А кто ваши последние «воспитанники»?
– Александр Серов – три года работали, и Игорь Крутой, с ним – десять лет.
– И как сейчас складываются ваши отношения?
– Нормально, как и раньше – я и сейчас для них Николай Анатольевич. Другое дело, меня часто спрашивают, почему я у них ничего не прошу. А что мне у них просить – я сам в состоянии все сделать, еще и им могу помочь (смеется).
– Почему вы ушли из сферы эстрадного творчества в балет?
– В молодости я больше двадцати лет сам танцевал в балете, а теперь решил создать свой театр. Заниматься и эстрадой, и балетом – это обманывать себя как артиста. Да и физически сложно. И потом мне трудно говорить о творчестве применительно к нашей сегодняшней эстраде.
– Что вам не нравится как профессионалу?
– Шаблон. У Вали Толкуновой тоже был шаблон, но у нее чистейшая интонация, и она узнаваема. И узнаваема именно за счет души, которая жила во всех ее песнях. Что-то другое, не её, ей было сложно исполнять. Вот пример. Как-то я ставил спектакль по Некрасову «Русские женщины» с участием Смоктуновского, Серебренникова, других известных актеров. Толкунова пела арию графини, которая отправилась из Петербурга к мужу в Сибирь на каторгу, но чувствовалось, как ей нелегко справляться с этой ролью. Больше Валентина Васильевна не экспериментировала…
Возвращаясь к современной эстраде. Нравится – не нравится, вкус – это одно. Другое дело – профессионализм: тембр голоса, диапазон, и самое главное душа – как артист преподносит песню. Можно кричать, а можно спеть почти шепотом, а по коже мурашки будут бегать. Мне кажется, скоро наша сегодняшняя эстрада со всеми этими «фабриками звезд» развалится. Нельзя изготавливать звезд на конвейере. Может быть одна или две звезды – все остальные подстраиваются под них, это так называемый «кордебалет».
– Каковы ваши творческие планы на ближайшее время?
– Во-первых, я хочу развивать театр в направлении, в котором идет «Гранд Опера». То есть, когда объединяется классический и современный жанр. А во-вторых, для реализации первой цели я хочу построить балетный колледж, чтобы преподавать будущим артистам оба вида пластики. Под него мне уже выделена земля.
А еще я готовлю большой русско-французский проект совместно с театром «Гранд Опера». Пока не буду вдаваться в подробности – впереди еще очень много работы, но могу сказать, что костюмами приглашу заниматься Вячеслава Зайцева, музыку напишет Алексей Рыбников. Еще я хочу привлечь одного очень известного политика, моего приятеля, нашего вице-спикера.
Беседовал Александр СОЛОМОНОВ.