Последняя привилегия

В начале января депутаты Европарламента начали обсуждать т.н. «список Ходорковского», подразумевающий визовые & экономические санкции против российских чиновников, причастных к вынесению приговора по «второму делу Ходорковского и Лебедева» в презумпции того, что тот сопровождался «значительными нарушениями законодательства и прав человека».

Генезис термина очевиден. Еще осенью с подачи живущего в Италии литкритика Андрея Мальгина в блогосфере гулял список из 60 следователей и чиновников, причастных к т.н. «делу Магнитского», в числе коих заместитель министра внутренних дел РФ, начальник правового управления Генеральной прокуратуры и руководитель следственной группы СК МВД. Утверждается, что «их не будут впускать не только в США, но и в страны Европы… Но это полумера. Цирк начнется, когда будут выявлены и заморожены банковские счета и иные активы представителей силовых ведомств… Сейчас комиссия Европарламента пытается выяснить, принадлежит ли им в Европе какая-либо недвижимость и иное имущество».

В эфире «Эха Москвы» глава юридической фирмы Firestone Duncan Джеймисон Файерстоун тогда конкретизировал расклад:

– Эти люди теперь не только не смогут открывать счет в заграничных банках. Когда люди, которые управляют оффшорной компанией, поймут, что их клиент находится в этом списке, они закроют ему счет. Банк должен соблюдать все международные правила.

Очень симптоматичный ход. Речь, замечу, шла о конкретных разборках вокруг смерти консультанта инвестфонда Hermitage Capital Management и похищенных пяти с половиной миллиардах. Все это детали для юристов, а не медийщиков. Не говоря уже о том, что люди такого уровня и замеса, как правило, имеют возможность получать деньги по поддельным документам (например, на имя какого-нибудь «Платона Еленина») и недвига/счета записаны у них на родственников да любовниц. То есть помешать им кататься по миру и наслаждаться комфортом непросто. Интересно другое: сама мера воздействия в духе «мы вас в буржуинский рай не возьмем» выбрана в презумпции того, что для наших следователей/чиновников/нуворишей стать невъездным в их европы – катастрофа.

Как все изменилось, однако. Пятнадцать лет назад, сотрудничая со следственной бригадой Гдляна – Иванова, я узнал, что советские «следаки» = фактически невыездные. И даже в «братских» странах Восточной Европы не отдыхают. Страна словно декларировала гражданам – «вы мне нужны» и расставалась на время и со скрипом лишь с деятелями культуры, искусства да дипломатами. Теперь ей никто не нужен, она по-петровски бодро рекрутирует трудолюбивых иноземцев, а преуспевание ее граждан определяется в их собственных глазах возможностью финишировать пусть и последними (на уровне low middle class), но в «свободном мире». Нынешние чиновники в погонах и без оных не верят в будущее своей державы: детей постарше ссылают на стажировку в Щвейцарию, а новых их жены и содержанки рожают им в Лондоне или Майами, чтобы, помимо вопросов медицинского характера, решить и проблему гражданства своих чад. Цель сделать их гражданами мирового «города», а не своей, пусть и в пятую часть суши, но деревни.

Кстати, поговорка эта, отнюдь не отечественная. Вполне, глобальный масштаб. Плутарх в «Изречениях царей и полководцев» приписал Великому Юлию этот «баян»: «Говорят, что, когда Цезарь перешел через Альпы и проходил мимо бедного городка с крайне немногочисленным варварским населением, его приятели в шутку спросили со смехом: «Неужели и здесь есть соревнование в почестях, спор из-за первенства, раздоры среди знати?» – «Что касается меня, – ответил им Цезарь, – то я предпочел бы быть первым здесь, чем вторым в Риме». Но наши погононосные ни разу не цезари, очевидно.

Этот параметр существенно отличает служивых нынешней эпохи от советских. И роднит с американскими. Сейчас наши, так же, как и заокеанские, заинтересованы в стабильности (западного) рынка и надеются на мощь US-Рима, Империи Добра, в престижных колледжах которой получат образование их наследники, ибо родители уповают на грядущее «воссоединение семей». И шанс получить дивное гражданство.

Последнее, между прочим, предусматривает присягу: «Настоящим я клятвенно заверяю, что я абсолютно и полностью отрекаюсь от верности и преданности любому… иностранному государству, подданным которого я являлся до этого дня; что я буду поддерживать и защищать Конституцию и законы Соединённых Штатов Америки от всех врагов, внешних и внутренних… и что я приношу эту присягу открыто, без задних мыслей или намерения уклониться от её исполнения».

Поэтому все рассуждения о том, что современный российский чиновник это всего лишь оттюнингованный бюрократ брежневского образца – не катят. Нет. Для тех благополучие их потомства тождественно было процветанию Родины, которую они по-своему любили. А сейчас Отчизну если и привечают, то как дойную корову. Которую рано или поздно надо будет пустить под нож. Когда молоко иссякнет.

И наверх у нас – навстречу вечному огню материального благополучия – по всем шатким пожарным лестницам криминала ползут лишь те, кто не ценят того, что всегда восхищало в российских ментальных просторах иноземцев – здоровый по…уизм, умение довольствоваться малым и даром, пользуясь образом Фердинанда де Соссюра, «говорить с Богом напрямую». Иностранцы, надо отдать им должное, понимают все это лучше, чем мы сами. Поэтому страну (две трети которой даже телевизор не смотрят…) в целом побаиваются, а ее «вершкам», сильно отличающимся от «корешков», постоянно дают по носу для острастки: хотите тусить в Метрополисе, извольте играть по нашим правилам. Похоже, этот метод колонизации окажется самым эффективным & безболезненным из придуманных человечеством. Потому что стать невъездным в западный мир и потерять деньги – это и есть полный крах для любого российского нувориша. В погонах или без. Впрочем, списков на всех не хватит. Имя им = легион.