На женщине не должно быть мужской одежды,
и мужчина не должен одеваться в женское платье…
Пятая книга Моисеева. Второзаконие.
Та зима принесла большую радость: наконец закончилась преступная авантюра в Афганистане. “Ограниченный контингент” возвращался на Родину. Истосковавшиеся матери встречали своих сыновей прямо на границе, молодые девушки выходили им навстречу с бубнами, почтенные аксакалы – с дымящимся пловом и ревом праздничных труб. Воинские эшелоны увозили солдатиков все дальше и дальше, с каждым перестуком приближая к дому, семье, любимым женам и подругам. Вместе со всеми вернулся с войны и странный капитан Кутов…
Мы познакомились спустя месяц в том самом южном городе, где Кутов родился и вырос, а я застрял из-за нелетной погоды. Разбитной мальчишка-фарцовщик посоветовал:
– Ты приходи часам к шести. Такого прикола больше нигде не увидишь… Па-а-теха!
В баре интуристовской гостиницы обосновались местные “путаны”: умные и злые сорокалетние бабы, с ног до головы затянутые в кожу. Сегодня “девочки” отдыхали: заезда в гостинице не было и посему они выпивали в своей компании и выглядели неприступно.
У стойки на высоком табурете в клубах табачного дыма и нервных бликах ресторанной цветомузыки сидела плечистая баба и вещала командирским басом:
– Эх, Кандагар, Кандагар! Бывала я там, в самом пекле… Крепко “духам” дали! Земля горела, никто головы поднять не мог. Спрашиваю комвзвода: “Кто первым пойдет? Есть желающие?” Ну, он, понятно, морду в сторону воротит… Мать честная, думаю, самой придется! Присела за камнем, затвор у “калача” дернула и – как в пропасть! Вперед, кричу, орлы!.. – диковинная дама трахнула по стойке кулачищем, и перед буфетчиком обрушилась стойка шоколадок.
Пацаны вокруг буквально валялись от хохота. Я осторожно приблизился с подветренной стороны и заглянул рассказчице в лицо. Оно походило на клоунскую маску. Передо мной сидел мордастый мужик с нарумяненными щечками. Сквозь макияж местами пробивалась густая щетина. Подведенные глаза, ярко намалеванный рот. Тушь наляпана неумело и грубо. Глубокие складки на лбу. Обесцвеченные волосы взбиты коком и подвиты перманентом. Под курткой виднеется гипюровая маечка с низким декольте. Слава богу, что еще не в юбке, а каких-то немыслимых розовых “бананах”.
Благодаря протекции юного спекулянта, мое появление было встречено благосклонно. Мужик протянул два пальца с лиловым маникюром и удостоил вниманием:
– Можешь называть меня Лерой… Закажи чего-нибудь выпить.
– Коньяк? Водку?
– Да все равно! – сознание Леры снова забалансировало. – Мы, когда в Афгане кровь проливали, какой только дури не перепробовали… Но там ведь люди были, а здесь что? У-у, козлы!..
В предвкушении скандала полупьяные юнцы загомонили:
– Лера, давай лучше про любовь… Скажи, ты кого во сне видишь: мужиков или баб?
– Во сне я своего сына вижу, а у тебя, рыбка, извилин явно не хватает…
Собутыльники восторженно загоготали. Обстановка становилась все безобразней. Осыпаемый градом насмешек, Лера паясничал вовсю и беспрестанно посылал воздушные поцелуи на соседние столики. Девица Дип-Крокодайл произнесла отборно матерный монолог по поводу “голубых”. В разговоре зазвенела сплошная сталь. В какой-то момент я понял, что заведенная пружина вот-вот лопнет. Движения Леры стали неверными, речь бессвязной, тело бессильно сползло вниз. К счастью, всевидящий администратор оказался начеку:
– Валерий Михалыч! Не пора ли домой?
– Не твое дело, халдей! Сама разберусь…
– Ну, давайте потихонечку! Там вас супруга с такси ожидает, неприлично в таком-то виде…
Упоминание о супруге произвело отрезвляющий эффект. Глаза Леры на минуту приобрели осмысленное выражение, по лицу черными ручьями потекли слезы:
– Правда, что ли, ждет?
– Ну, конечно! Разве она вас оставит? Помогите… – администратор оглянулся на меня.
Вдвоем мы сняли отяжелевшую тушу и кое-как вытащили в вестибюль. Противоречивые чувства раздирали душу. Ведь это нелепое, вымороченное существо, почти потерявшее человеческий облик, еще совсем недавно держало в руках боевое оружие. С ужасом я увидел болтающуюся на груди медальку “От благодарного афганского народа”… Стараясь не запачкаться, администратор пояснил:
– Вот как вышло… Правда, ничего особенного он себе не позволяет. Переоденется в женское, намажется и соплякам лапшу на уши вешает. Он для них вроде мультика по “видюшнику”. Пока не напьется, терпеть можно. Я-то знаю, через подъезд живем. У него и жена есть, даже сын растет. Раньше за ним не замечали, а как вернулся из Афгана, крыша-то у него и поехала. Жалко парня…
Вертевшийся под ногами фарцовщик презрительно хмыкнул:
– Зря, командир, ты его выгораживаешь. Он ведь “кругляк”: и с мужиками может, и с бабами… Давить таких надо!
Администратор рассвирепел:
– Пошел отсюда! Это тебя давить надо, а он больной, ему бы подлечиться…
Печальная женщина привычно приняла присмиревшего Леру. Видя, что она не справляется, я вызвался ей помочь: кое-как затолкали Леру в такси. А кончилось приключение нелегким горьким разговором в тесной кухоньке под раскатистый храп за стенкой. Впрочем, это был скорее рассказ усталой измученной женщины.
“Валерий старше меня на семь лет. Когда мы познакомились, он был совсем другой. Однажды, в самый разгар медового месяца, муж стал говорить, что женская одежда и удобней, и красивей мужской. При этом он надел мой халат с японскими розами, и мы долго хохотали над его несуразным видом. Я была совершенно уверена, что это шутка, и даже согласилась купить ему прозрачный розовый пеньюар, рубашку с кружевами и трусики. Откуда-то из своих тайников Валерий извлек парик с кудряшками… Нам было так весело! К тому же в женском платье он чувствовал себя великолепно, был со мной очень ласков и все это мне даже нравилось. Конечно, никто не знал про наши забавы: Валерий переодевался только дома, раза два в неделю…
Потом как-то увидели фильм про СПИД, там показывали гомосексуалистов. Их “подружки” – юноши и взрослые мужики – все были одеты как женщины. Мне стало неприятно, я впервые подумала, что мы зашли слишком далеко. Но я очень любила мужа и не могла ему отказать. Он, кстати, подолгу мог быть “как все”. Но когда его прорывало, мне приходилось нелегко. Вы не поверите, у него даже привычки менялись. Обычно он сам ничего не делает в доме, умеет только распоряжаться. А в женском воплощении стряпает, подметает мусор, даже стирает. Валерий – страстный курильщик, садит по пачке в день. А вот “тетя Лера” – завзятая трезвенница и не выносит запаха табака. Игру в “тетю Леру” Валерий придумал для сына: когда тот впервые увидел папу в женском платье, то не узнал. Сын подрастает, и надо было как-то объяснить ему происходящее… Вот Валерий и выдумал “тетю Леру”: она, якобы, приезжает в гости и дарит племяннику конфеты, игрушки…
Самое страшное случилось после Афганистана. Видно, война подтолкнула, обострила развитие болезни. Что-то там случилось грязное, когда он накурился “травки”… В общем, вернулся он неузнаваемым. Все его женские черты превратились в карикатуру, приняли омерзительные формы. Он стал пить. А знаете, что такое пьющая женщина? Если женщина забывает стыд, то становится хуже мужика, хуже свиньи. У него появились подозрительные знакомые, может быть, даже “любовники”… Я боюсь, я не знаю, как жить дальше. Сил больше нет!..”
Бывший капитан оказался на самом краю пропасти. Можно, конечно, в очередной раз заломить руки: “Ах, война, что ты сделала, подлая…” Больное общество, больные люди… Но что же делать с такими, как Кутов? Еще совсем недавно вариантов было два: либо в психушку на аминазин и “сульфу”, либо в зону на нары. В любом случае конец один – забвение и презрение. Обывательское мнение известно: искоренить, выкорчевать, извести. Личная трагедия оборачивается общей бедой. Издевательства и унижения могут привести к страшным последствиям. А шантаж? Не так давно двое предприимчивых молодых людей превратили жизнь несчастного гомосексуалиста в настоящий кошмар. Пока были деньги, он кое-как откупался от вымогателей, затем решил бежать за границу. Но не тут-то было! Подонки подстерегли и убили своего бывшего партнера. Их судили, но убийцы отделались условным наказанием. Такое возможно только в нашем советском суде, который продолжает исповедовать сталинские принципы и “учитывает особенности личности пострадавшего”. С точки зрения судьи все правильно: мало того, что пострадавший гомосексуалист, он еще и еврей, да к тому же за границу “намылился”… Ату его, ребятки, “пидораса”, как выражался некогда Хрущев!
Родину не выбирают, но, оказывается, можно переделать физиологию. Кутову пришел на помощь научно-технический прогресс. В одной московской клинике творят чудеса: “после курса гормональной терапии больному произведена операция по изменению пола – удалены оба текстикула, сделана хирургическая пластика, имитирующая женские половые органы. Больной социально и психически адаптирован. Рекомендовано поменять место жительства…” Так что в списке он больше не значится.
Иван МАЛЯВА.
