Все обман, все мечта,
все не то, чем кажется.
(Н.В.Гоголь. “Невский проспект”.)
О чем всю жизнь писал Гоголь?
О том, как он любит Россию. О том, как он ненавидит Россию.
Более страшной картины русской жизни не дал никто. Никто и не назвал эту жизнь страшнее – “Мертвые души”. Куда там всем последующим “русофобам” всех времен и народов… Гоголь, может быть, и с ума-то сошел от того, что слишком глубоко заглянул в русскую жизнь и не смог вынести того, что открылось. Ни забыть, ни найти противоядие.
Гений видит не поверхность вещей, а их сущность.
Поверхность – огромная, твердая, неподвижная глыба. Империя. Прямой, как стрела, Невский проспект. Шпиль Петропавловской крепости. Раз навсегда установленная табель о рангах. Грубо, жестоко – но прочно, величественно, неодолимо.
Сущность – ни-че-го. Пустота. “Стена – да гнилая. Ткни – и развалится” (Ленин). Во всех своих произведениях Гоголь “тыкал” – и палец проходил сквозь гранит, как сквозь туман…
Собакевич. Как же легко этот десятипудовый Михайло Семеныч купился на чичиковские мечтания… Ох, как замечательно выражает задушевную мысль Гоголя Собакевич: “Я вам доложу, каков был Михеев, так вы этих людей не сыщете: машинища такая, что в эту комнату не войдет… А в плечищах у него была такая силища, какой нет у лошади…” И эдак он… о пустоте, прахе, имени покойника! “Но позвольте… это ведь мечта”. Да, как всегда на Руси: “живее всех живых” – трупы, будь то Ленин (“фотографией на белой стене”) или каретник Михеев, именем в “ревизских сказках”.
“Силища как у лошади” – у покойного Михеева.
Ну, а живые? “Что из этих людей, которые числятся теперь живущими? что это за люди? мухи, а не люди”.
Вот какой мир. Что живо, что реально – то слабо, как муха, а хочешь силы призанять – обращайся… к каретнику Михееву!
Мечтами живем, мечтами питаемся, на мечты опираемся и надеемся. И это – не случайная “шуточка”. Это – постоянный мотив, идущий с удивительным упорством через всего Гоголя.
“Ревизор”. Ну, как , как мог городничий “сосульку, тряпку принять за важного человека”? Как? “Ну, что было в этом вертопрахе похожего на ревизора? Ничего не было. Вот просто ни на полмизинца не было похожего – и вдруг все: ревизор! ревизор!”
Агент влияния – уныло бубнит под нос генерал армии Крючков. Да где же вы раньше-то были, Ваше высокопревосходительство? Отчего же-с не обезоружили агентов-то влияния, окруживших трон?
Нет, при своей должности был генерал Крючков и правильно все делал – не было никаких “агентов влияния”. А что же было? А вот это, российское, гоголевское, умом не объяснимое: “вдруг”, при ближайшем рассмотрении грозная империя, эдакий “Михеев, с силищей в плечищах, какой нет у лошади”, оказывается изнутри пустой, как барабан; а хитромудрый партийный интриган, выясняется, слеп, как крот…
Как могла без единого выстрела, “ни с того ни с сего” развалиться огромная империя, при всеобщем молчаливом равнодушии – это понятно? (Я не говорю “плохо” это или “хорошо”. Это просто необъяснимо!)
“Ну что было в этом вертопрахе похожего на ревизора?” Ну, что было – и есть! – в этих истеричных, безграмотных, полубольных людях похожего на “политиков”, “депутатов”, “государственных мужей”? Что?! Однако же – выбрали, да с каким еще пылом выбирали-то! Только на одну секунду вы со стороны посмотрите на это. Не дико, нет? Ничего? Да ведь… Батюшки! Ведь в свое время чуть Жириновского в президенты-то не выбрали!
А еще говорите – “Мертвые души”, мол, гротеск, символ…
Если это – символ, то простите, что же такое фотография в натуральную величину?
“Записки сумасшедшего”. “Год 2000 апреля 43 числа”.
Сегодняшний день – есть день величайшего торжества! В Испании есть король. Он отыскался. Этот король я. Именно только сегодня об этом узнал я. Признаюсь, меня вдруг как будто молнией осветило. Я не понимаю, как я мог думать и воображать себе, что я титулярный советник”.
2000-й год не за горами, а “43 число” у нас в каждом месяце бывает… Нет, в самом деле, ведь вот она, жизнь наша. Раньше – ползком, по миллиметру со ступеньки на ступеньку карабкаешься, будто раненую ногу волочишь… Неподвижная, вязкая, но зато надежная среда.
И – вдруг! Точно молнией озарило! Младший научный сотрудник (Сергей Станкевич, Олег Румянцев), доцент провинциального института (Сергей Бабурин), кочегар (Илья Константинов) и прочая, и прочая понимают, что они – “испанские короли”. И как только могли они так долго воображать себе, что они титулярные советники! И – что самое забавное – они-то и убеждают народ, что так все и есть, что они самые настоящие, если не испанские короли, то русские политические лидеры!
Я не о быстрой политической карьере (хотя и… слишком быстрой). Я о том, что наши депутаты – а ведь я нарочно назвал лучших, не упоминал ни Челнокова, ни Уражцева – “вдруг” становятся “государственными лидерами”, так и не повзрослев, не встав – духовно, интеллектуально – на ноги, так и оставаясь хлестаковыми.
Если бы это было не так, если бы это было даже чуть-чуть не так – разве могло бы вылиться в дикий, а главное, абсолютно непонятный бред все то, что называется “политической борьбой”. Борьбой – кого с кем? Борьбой – за что, собственно? С какой программой, с какими целями, силами? Кого представляют эти “борцы”? Никого. За что борются? За власть. С кем? Друг с другом. Да кто же власть-то им дал, как острый нож малышу-несмышленышу?! Как кто? Мы же и дали, забыли разве?
Так зачем же мы это сделали?
Гоголь попутал. Душу он очень хорошо знал российскую.
Да что говорить! Гоголь – и нет ему конца…
Но, может быть, конец и не нужен и конец вот “такой” России станет вообще концом России, по крайней мере, чего-то очень важного и живого в русской душе?.. Кто может знать…
Леонид РАДЗИХОВСКИЙ.
