1.
В прошлое воскресенье все непрогрессивное человечество вспомнило Мэрилин Монро (ММ): сорок лет назад, 4 августа 1962 года, актриса, носившая нескромное звание заслуженного sex-символа Голливуда, была найдена нагой в своей спальне. Очень нагой и очень неживой. Тайна ее гибели так и останется тайной. Равно как нераскрытыми остаются и убийства ее сановитых любовников: самого харизматичного президента США Джона Кеннеди (JFK) и его младшего брата Роберта (Robert Kennedy). Скорее всего, эти смерти на совести таких же радикалов-умельцев из американских спецслужб, которые блистательно организовали super-профессиональный взрыв небоскребов-близнецов в Нью-Йорке, для эффектности зрелища направив в каждый из них еще и по лайнеру American Airlines. Да и не важно теперь, кто поставил точку в Ее жизни. Ибо ММ бессмертна.
И мы знаем, что так было всегда:
Что судьбою больше любим,
Кто живет по законам другим
И кому умирать молодым.
Так пел Виктор Цой, об очередной годовщине гибели которого поклонники “Кино” вспомнят в следующий четверг, 15 августа. Ему навсегда 28…
ММ летом 1962-го исполнилось 36.
2.
В 1949 ее выставили за дверь после неудачного исполнения роли в малобюджетном мюзикле Ladies of the Chorus. До контракта 1950 года с другой кинокомпанией (Fox) у 23-летней актрисы было полгода. А денег не было. И вот летом 1949 года за 50 баксов она отпозировала фотографам калифорнийской календарной компании, которая, продав миллион копий, заработала $750.000 сразу!
Позже, когда Мэрилин стала супер-звездой и досужие журналюги раскопали этот эротический календарь, она призналась:
– I was hungry, just hungry (Я голодала, просто голодала...).
Но к моменту того мега-скандала, разразившегося ровно полвека назад (в 1952 году), она снялась уже в десятке картин (среди коих Love Happy, The Asphalt Jungle, All About Eve, As Young As You Feel, Love Nest) и снилась половине Америки, став ее безоговорочным секс-идолом.
“Ню” ММ на красном полотне с закинутой правой рукой стало хрестоматийным, украсив не только премьерную обложку журнала Playboy, но и сотни энциклопедий.
А был ли мальчик? То есть – девочка? Были ли какие-либо объективные предпосылки восхода звезды по имени ММ? Да ни фига! Вопреки надменным утверждениям сотен интернациональных биографов Мэрилин Монро, в юной Норме (Norma Jean Mortenson) не было ничего сногсшибательного. Более того, она даже не соответствовала имени НОРМА. Была толстоватой, заикающейся девушкой, с короткими, растущими в разные стороны ногами, из-за чего слегка прихрамывала.
А что касается крупной головы, то изящного порядка в мыслях у нее – к беде или счастью – не было никогда.
С другой стороны, ее ставшая потом всемирно известной великолепная грудь, очаровательная юношеская свежесть и соблазнительная псевдоинфантильность производили оглушительное впечатление на “этих тупых скотов” – мужчин.
Хитрая и упрямая, как и любой родившийся на помойке ребенок, Норма Джин стала терпеливо превращать свою полноту в желанные “формы”, досадную хромоту в уникальную, одной ей свойственную, “раскачивающуюся” походку, а навязчивое заикание – в своеобразное милое щебетание. В конце концов, как любит приговаривать Владимир Матецкий, There’s No Business Like Show Business (так назывался, кстати, один из фильмов ММ).
Шикарного впечатления она не производила. И пробиваясь наверх, прошла полный курс “пересыпов”. Об этом исследователи голливудских феноменов частенько умалчивают. Однако правы они в том, что все эти девушки неустанно работали над своей внешностью. ММ трудилась, изучая себя не только в зеркале, но и на пленке. Выкрасив невыразительные, цвета медвежьей шкуры, волосы в ослепительно платиновый цвет, как у модной в ту пору Джин Харлоу (Jean Harlow), будущая Неотразимая Мэрилин научилась томно прикрывать глаза и обворожительно открывать зовущий рот, как будто она постоянно находится в состоянии, близком к оргазму. А мясистые свои губы стала красить тремя (!!!) могучими слоями помады разных цветов. Покрывая эту трехслойку еще и блеском. (Тогда еще не практиковались “губные инъекции”, которые вкупе с бюст-имплантанами превратили в нынешний голливудский секс-образец Анджелину Джоли и помогли – на зависть конкуренткам – зацементировать репутацию любимицы российских лейтенантов Маши Распутиной.) Словом, Мэрилин Монро стала настоящим шедевром Нормы Джин.
Этот шедевр просто-напросто сразил, покорил, убил скучающий Голливуд, когда ММ появилась с Бет Дэвис и Максом Бразером в фильме All About Eve (“Все о Еве”). После последовавшего вскоре фильма Gentelmen Prefer Blondes (“Джентльмены предпочитают блондинок”) Норма Джин становится бесспорной звездой. Такой же величины, как и ее грудь.
Все, кто ее знает, потрясены. Ибо в жизни Норма-Мэрилин по-прежнему не отличается ни дамской изысканностью, ни каким-либо интеллектом, ни высоким аристократизмом. А примитивная речь суперактрисы не дает-таки забыть о более чем простом происхождении. Опять же слухи…
Тут и начинается раздвоение личности Великой Мэрилин! Внутри ставшего сказочным для миллионов белого тела по-прежнему живет затравленная Норма Джин. Которая больше всего на свете боится насмешливого разоблачения.
Видимо, поэтому со временем она стала регулярно опаздывать на вечеринки, устроенные в ее честь. Чем выводила из себя богатых, словно Сибирь, продюсеров и влиятельных, как Волошин, покровителей. Все больше времени тратила несчастная Норма Джин на превращение в Мэрилин.
Чтобы хоть как-то сладить с нарастающей паникой, она стала потихоньку принимать наркотики, барбитураты и снотворные таблетки.
Страх не оказаться вдруг, в один прекрасный (вернее, ужасный) день на высоте самой себя. В одном из американских журналов было написано: “Она была одной из самых могущественных женщин века, только эту свою силу она не смогла употребить даже на то, чтобы помочь себе самой”. В этом, видимо, и заключена глубокая трагедия ее жизни, воспетая Элтоном Джоном (Elton John) в песне “Свеча на ветру” (Candle in the Wind). Само произведение было позднее абсолютно профанировано автором, сделавшим кавер-версию, посвященную весьма неприятной и недостойной особе (т.н. принцессе Диане), но тезисы Берни Топина (Bernie Taupin), поэта, сочинившего тексты для пластинки “Прощай, желтая кирпичная дорога” (Goodbye Yellow Brick Road) – на удивление адекватны.
3.
В ТВ-сюжетах этой недели, посвященных грустной дате, ММ сравнивали с претендующими на ее титул глобального секс-кумира американскими поп-дивами Мадонной (Madonna) и Бритни Спирс (Britney Spears). Смешно… Ясное дело, Мадонна всю жизнь мечтала не просто стать новым sex-символом Америки, но именно занять место легендарной ММ в подкорках. Но для этого недостаточно просто обесцветить волосы и прихватывать себя за интересное место во время концертов (хотя тоже срабатывает – даже наша соотечественница Ирина Аллегрова на парочке таких приемов некогда победно въехала в престижные charts). Владеть сердцами и манипулировать мозгами – не одно и то же.
4.
Любопытный опус был напечатан в маргинальной газете Эдуарда Лимонова (“Лимонка”). Не хочу раскрывать истинное авторство злой деятельницы шоу-биза, скрывшейся тогда под псевдонимом Марго Фюрер, тем более, что за прошедшие годы ее собственный статус в нашей тусовке несколько скорректирован. Итак, цитирую:
“Самый популярный тип женщины у нас – мать-бандерша. Алла Пугачева, Ирина Аллегрова, Люба Успенская, Вика Цыганова, Маша Распутина. Удивительно однотипные и удивительно популярные, все они принадлежат к типу мясистой крашеной знойной одесситки в радиусе сорок лет, мелкобуржуазной мещанки. “Мелко” и “мещанки” объясняется тем, что они наконец дорвались до “возможностей” и напяливают на себя все возможное и нет, как постоянное подтверждение своего “я”, как необходимость фиксации своего присутствия в мире, за счет несметного количества блестящей мишуры-бижутерии.
Ту же Пьеху, например, нельзя поместить в эту группу: она скорее подходит к типу сумасшедших, впавших в детство, старушек (мини-бальные платьица, курчашечки, вечно вытаращенные, якобы широко глядящие на неизвестный мир глаза) и т.п.
Пугачева в роли юродивой лет пятнадцать назад не очень выдавала в себе этот тип. Так же, как и Долина, когда была просто певицей. Теперь все они “похудели”, приняли, по их мнению, цивилизованный вид, ну и стали наконец-то тем, кем и являются: торговки рыбой с “привоза”! Вставить в пасть каждой по золотой фиксе и все будет в порядке. Одесса-мама (тем более, что и Аллегрова, и Долина из Одессы таки)!
Это все орущие певицы. Берущие глоткой, так сказать. Все их песни, исключительно о неразделенной любви, неважно с чьей стороны, так и построены – пропеть куплетик и проорать припев раза три, да еще с модуляцией, чтобы пасть пошире разинуть, то есть принять эту позу орущей бандерши. Собственно, это ухудшенная версия американской Мэй Вест. Такая мама-патронша в облегающих ее неимоверный бюст и бедра корсетах, в перьях, крашеная, конечно, ну и орущая. Насилующая неоперившегося молодого человека. С ними, кстати, юноши сами любят терять невинность – такие не ляпнут “чего это у тебя не стоит”, а наоборот, погладят по головке и по… успокоив. А самим им часто нравятся юноши типа пассивных педерастов (см. свиту Аллу Борисовны).
Как действует такой тип женщины, постоянно мелькающий на экране, на мужчину вообще? На первый взгляд, видимо, восторгает – вот это баба! И главное, своя в доску, хоть и на сцене, вон, посадила к себе на ляху лейтенанта, а?! С другой стороны, если вспомнить вид наших мужчин, обывателей и пролетариев, этих задохликов с авоськами, то такая “баба” не может не пугать. Мужичонка должен ощущать себя подавленно, импотентно, желая убежать от греха подальше, пока она его не задавила, не замудохала и не удушила в своих “патронских” объятьях. Такая женщина и без позиции “амазонка” всегда наверху. Управляет, погоняет, говорит, что и как делать.
Вполне возможно, что сами они устают от такой вот роли. Но гены, натура сильнее. Тетки, иначе их и не назовешь, гауляйтерши такие! Странно, но их очень любят русские тетки. Видимо, из восторга перед их наглостью: гляди-ка, моего возраста почти, крашеная, коротышка, жопа на полметра от пола, а во чего делает! Потому что русская “тетка” себе такого не позволит, кроме как в очереди.
Эти “мурки” – а в песенке именно про них, про “бабу”, то есть уже не про девушку, не про женщину – общественные люди. Полон дом их гостей, яств, питья. Проходной двор, короче, трезвонящий телефон… (из книги Резника о Пугачевой) и так и должно быть у таких типов. Бесконечные компании дают им возможность экстравертировать свою “власть”. В одиночестве они почти не находятся. Потому что наедине с самой собой быть такой невозможно. Они постоянно должны выплескивать себя, свое “я”, пусть бы оно и было так же поверхностно, как и вся эта мишура на них. Зато блестит!
У Пугачевой, говорит нам Резник, сложная натура. Может, эта сложность заключается в том, что иногда все-таки ей стыдно. Может, в ее памяти слишком жива “бунтующая Алла”. А чего сейчас-то бунтовать, все добыто! Поэтому и получается ор, да и сценический образ клоуна вовсе не образ уже – она таки похожа на престарелого клоуна. Аллегрова вообще ничего не понимает – “как это сегодня называется – самовыражаться, что ли? Эх, бабоньки!”, ну и “бабоньки” визжат с ней заодно. Она выступает уже не только в роли матери-бандерши, но и подруги и даже спасительницы (Христа)”.
5.
Еще одна цитата – из Татьяны Москвиной: “Надо сказать, люди, отдающие свой облик и образ на удовлетворение массовых желаний, играют в жуткую, пленительную, бесконтрольную игру. Образ человека живет отдельной жизнью, служит предметом чьих-то неведомых грез, ежечасно вступает в связи с материей чьего-то воображения. В мистическую подоплеку подобных приключений можно и не верить, но иррациональность взаимоотношений “воображаемого любовника” и массовой психологии очевидна, и она редко бывает мирно-идиллической”.
Да, все и по сей день неправильно. О чем всегда будут напоминать нам полуприкрытые глаза и приоткрытый рот Вечной Женственности. Имя которой – Мэрилин Монро.
И совершенно неважно, насколько настоящая Норма Джин соответствовала своему произведению. Двойственность натуры голливудской звезды была заложена небесными звездами. Рожденная под знаком Близнецов (1 июня 1926 года), она была обречена стать двуликим Янусом…
Но в обоих своих ипостасях ММ была совершенно неотразимой.
Цитата из М.Леско: “Почему-то принято жалеть тех, кто рано умер, хотя нет никаких оснований предполагать, что здесь лучше, чем там. Может быть, избранных, сдавших неведомый экзамен на пятерку, забирают посреди учебного года на вечные каникулы, и им можно только позавидовать?”
Не жить так быстро, умереть молодым:
Это старый клич, но я хочу быть живым.
Но кто-то тянет меня за язык
И там где был ДОМ остается ДЫМ.
Это признание Бориса Гребенщикова напоминает нам, что рок-н-ролл, увы, мертв. Равно как и целые подвиды рода человеческого. Вместо женщин-дочерей надвигаются бабы с яйцами. На смену мужчинам-отцам пришли ухоженные мужчинки, которые колют лбы инъекциями от морщин и накачивают губы гелем; им нет нужды класть тройной счет помады как делала Мэрилин – сатанинский прогресс несет не только новые вирусы, но и технологии их культивирования.
Да, рок-н-ролл мертв, а ушедший молодым (27) Джим Моррисон (Jim Morrison) – нет. И никогда мертвым не будет. Как и 27-летний Курт Кобейн (Kurt Cobain). Как и Эрнесто Че Гевара (Guevara de la Serna), распятый в свои 39. Как вечно 24-летний Джеймс Дин (James Dean). Как ММ. Ей 36. Уже 36. Всего 36.
